Ярослав Бабкин - Ожившие пешки

— Ты можешь идти, Вальрус, — князь вернулся к прерванному чтению.

— Да, конечно, я понимаю… — канцлер собрал бумаги и довольно спешно ретировался.

Одна из дверей наверху распахнулась, и вниз сбежали четверо смеющихся девушек. Не обращая внимания на Сигибера, они упорхнули в соседний зал. На галерее показался Лизандий. Он застегивал куртку.

— Спустись, — не отрываясь от бумаги, сказал князь.

Принц, не особо торопясь, сошёл по лестнице.

— Что ты хотел?

Сигибер протянул ему бумагу.

— Это твоя речь. Завтра ты выступаешь перед народом. Прочти и отрепетируй.

— Если кратко, в чём суть?

— Ты призовёшь дворянство сплотиться перед угрозой и собрать ополчение…

— Если я не ошибаюсь, ты только что отказался вербовать дополнительные войска и вводить налог, — принц вопросительно посмотрел на Сигибера, — или господин Вальрус предлагал что-то иное?

Князь поднял взгляд на наследника престола.

— Войскам, которые навербует господин Вальрус, будет платить господин Вальрус, а дворянское ополчение поклянётся в верности лично тебе.

Лизандий некоторое время молчал, потом сказал.

— Весьма разумно, весьма…

Укен вытер руки соломой, и огляделся. Кони накормлены, вода и припасы на завтра готовы, кобыла волшебницы перекована. Вроде всё. Можно возвращаться. Он бросил пучок соломы в угол и побрёл в таверну. Вслед за ним туда ворвался густой дух конюшни. Кто-то поморщился. Укен быстро пробрался в угол, где молча сидели его спутники. Их вид не то чтобы придавал ему уверенности, он скорее придавал неуверенности тем, кому сам Укен мог показаться достаточно удобной мишенью для разминки кулаков…

Во главе стола темнела фигура Родгара. Когда-то обожжённая правая рука в неизменной чёрной перчатке, капюшон опущен на изуродованное шрамами лицо, в зубах стиснута трубка с длинным изогнутым черенком. Справа от него сидел молчаливый человек по имени Кралог. Впрочем "молчаливый" не совсем точно описывало ситуацию. Разговаривал Кралог далеко не каждый день, и Укен не был точно уверен, произносил ли тот когда-нибудь больше пяти слов зараз. При этом Кралог постоянно таскал с собой небольшую цевницу и время от времени наигрывал на ней что-то настолько заунывное, что Укена начинало каждый раз трясти от ужаса и тоски. Дополняла их кампанию миниатюрная женщина, вечно закутанная в тёмный плащ и имевшая жутко нервировавшую окружающих привычку зажигать свечи щелчком пальцев.

Нет, конечно же, все знали о магах и их возможностях. Но когда вы являетесь владельцем деревянного жилья с обязательным сеновалом, то люди, способные зажечь пламя на другой стороне комнаты просто щелкнув пальцами, обязательно будут вас нервировать одним фактом своего близкого присутствия.

В общем, стоило этой компании устроиться на вечер в уголке какой-нибудь таверны, как самое большее через полчаса все ещё оставшиеся в здании посетители таинственным образом скапливались исключительно в трёх остальных его углах.

Сейчас все его спутники разглядывали бледную как полотно официантку, дрожащими руками вытиравшую разлитое пиво.

— Тебе не стоило поднимать капюшон, — хмуро заметила миниатюрная женщина, — особенно когда она несла кувшин.

— Я лишь раскуривал трубку, Симахтаб, — буркнул Родгар.

— Между прочим, от этого дыма у меня начинается мигрень. Я уже не говорю про то, что весь наш багаж насквозь провонял табаком. Сколько раз я просила тебя бросить курить?

В представлениях Укена таинственные заговорщики должны были загадочно молчать или обмениваться тёмными для непосвящённых фразами. Но отнюдь не склочничать как рыночные торговки и не завывать цевницами будто зимний ветер на пустом чердаке…

Родгар пыхнул трубкой. Симахтаб фыркнула и демонстративно отвернулась.

— Можешь идти, — сказал Укен официантке.

Ты прижала к груди тряпку и бочком отошла от стола с видом человека только что чудом спасшегося из пасти тигра.

— Между прочим, — заговорила Симахтаб после трёх минут гробового молчания, — если бы ты носил маску, тот человек на перекрёстке не перепутал бы направление, и мы бы не потеряли два дня…

Родгар ничего не ответил.

— … и она бы мешала тебе постоянно курить, — добавила женщина уже тише.

— Я всё слышал… — вяло отозвался Родгар

— Послушай, — Симахтаб резко повернулась к нему и облокотилась на край стола, — ты же понимаешь, что люди и так косо на нас смотрят, а тут ещё твоя рож… лицо. А кому-то, между прочим, было приказано держать всё предприятие в тайне. Ну почему бы тебе не поносить немного маску? Ради общего дела? Совсем недолго?

К концу фразы в её голосе зазвучали нотки просьбы.

Родгар вынул трубку из-под капюшона.

— Сим. Я в ней выгляжу как разбойник из серенисского костюмированного фарса. Ты хочешь, чтобы нас принимали за комедиантов?

— Подумаешь. Что в этом плохого?

— Отлично! — Родгар хлопнул себя ладонью по колену, — просто великолепно. Да ещё и какая экономия! Ты будешь плясать на столах под аккомпанемент Кралога и глотать огонь, а я метать ножи и жонглировать топориками. Уверен, мы даже немного подзаработаем, пока доберёмся до цели!

— Прекрати! — обиделась волшебница.

— Кгхм… — кашлянул Укен, — можно я…

— Чем прикидываться идиотом, — продолжала Симахтаб, — подумал бы о том, что с твоей физиономией пытаться скрываться, всё равно, что бегать средь бела дня по лесу с колокольчиком на шее!

— Госпожа… — снова попытался обратить на себя внимание Укен.

— Может нам просто нанять глашатая, чтобы заранее оповещать о нашем приходе! — расходилась волшебница.

— Но госпожа!

— Чего тебе? — она раздражённо посмотрела на него, сдувая упавший на лицо из-под капюшона огненно-рыжий вихор.

— Я мог бы сделать господину маску…

— У него есть одна.

— Нет, вы не поняли, госпожа, я могу сделать маску очень похожую на настоящее лицо…

Глаза Родгара внимательно блеснули из-под капюшона.

— Правда? — спросила волшебница.

Укен кивнул.

— Основу можно сделать из кожи или тонкого металлического листа, подбить фетром, а снаружи покрыть эмалью…

— А из железа можно? — заинтересованно спросил Родгар.

— Из меди легче, но железная будет прочнее…

— Это наверняка долго, да и где мы возьмём всё необходимое? — не слишком уверенно произнесла волшебница.

— Мы у подножия Кричных гор, — Укен позволил себе чуть улыбнуться, — здесь полно железа и хороших кузнецов. И ювелиров. Не думаю, что мне понадобится больше пары дней.

Роб окунул тряпку в миску с теплой водой. В воде заклубились тонкие, едва заметные, розоватые облака. Он отжал тампон и приложил к спине девушки. Та сдавленно охнула.

— Ещё немного, — сказал Роб.