Ярослав Бабкин - Ожившие пешки

Она перестала дёргаться и злобно огляделась. Осина росла на краю небольшой полянки, на которой сгрудилась толпа небритых мужчин. Стёганые куртки, металлические нагрудники и похожие на суповые миски шлемы не оставляли особых сомнений в их роде занятий. Она была в курсе, что против них отрядили пешее ополчение, но никак не ожидала увидеть его так скоро…

— Э-э-э… — произнесла девушка, до которой начало доходить насколько серьёзно она вляпалась.

Её взгляд забегал по толпе, силясь найти что-нибудь, что помогло бы ей опровергнуть очевидность случившегося, и убедить себя, что это всего лишь неудачная шутка. Увы, ничего утешительного на глаза не попадалось. Толпа, со своей стороны, внимательно изучала девушку.

— Гляди, а ведь прям как человек…

— А она и есть человек…

— Не, это она прикидывается…

— Довольно миленькая, и не скажешь, что чернокнижница…

— А до чего же на нашу Бруну похожа…

— На кого?

— Да на невестку мою, Брунгильду, братову жену. Вылитая просто, только мокрая…

— Так-так. И кого же мы поймали?

Новый голос сразу привлёк к себе внимание. Его обладателем был среднего роста довольно молодой человек в ярко начищенных латах и с огромным пучком фазаньих перьев на шлеме. В одной руке он держал обнажённую шпагу, а в другой новенький имперский кодекс.

— Ам-м… — начала Сим.

— Даже не вздумай! — человек в латах попятился, заслоняясь кодексом — в этой книге знания и мощь культа императора, и твоему колдовству не под силу…

— Но я только…

— … ты ничего не сможешь со мной сделать, чернокнижница! Даже если ты только подумаешь о волшебстве, мои люди немедленно пресекут…

— А как я узнаю, когда она подумает? — поинтересовался сиплый голос у неё за спиной.

— Я дам тебе знак, — раздражённо сверкнул глазами человек с кодексом, — и ты сразу пресечёшь…

— Ага, — донеслось сзади.

— А можно я спрошу? — робко произнесла Сим.

— Нет! — рявкнул человек с кодексом, — спрашиваю здесь я!

— Вы офицер?

— Я?! Нет. Как ты могла подумать! То есть, конечно, я офицер, да. А ты, коварная, небось замышляешь тёмное колдовство?! Только попробуй!

— Но я… а-а-пчхи!

Холодный душ не прошёл даром.

Офицер нервно отскочил, заслоняясь книгой, а горло девушки что-то сдавило, и она засипела, чувствуя, как заканчивается воздух.

— Отпусти! — скомандовал оправившийся от неожиданности офицер.

Воздух снова получил возможность попасть в её лёгкие. Девушка осознала, что её шею плотно охватывает металлическая цепочка, удерживаемая приставленным к ней сзади человеком.

— Что вы от меня хотите? — севшим голосом прошептала она.

— Кто тебя послал? Что ты замышляла? Зачем ты подкрадывалась к нашему лагерю? — как заведённый отбарабанил всё ещё слегка испуганный офицер.

— Я просто гуляла. Я даже не подозревала, что здесь какой-то лагерь…

— Не какой-то, а наш, — поправил её офицер, — вендранская рота пешего ополчен…

Тут он осёкся и сразу разозлился.

— И нечего здесь выпытывать! Меня предупреждали о ваших штучках. Хотела про нас всё разведать, да?!

Он прошёлся взад и вперёд, нервно размахивая шпагой, словно мальчишка сбивающий прутом крапиву.

Затем остановился и посмотрел на девушку.

— И больше не заговаривай мне зубы!

— Но я не заговариваю, я только отвечала на вопрос…

— Молчать, когда я тебя спрашиваю! — рявкнул офицер.

Образовалась неловкая пауза. В задних рядах кто-то хихикнул. Рыжий тип с пышными усами, всё ещё державший в руках ведро, из которого обливал девушку, отвернулся, пряча ухмылку.

— Что вы себе позволяете, фельдфебель Климп! — вспылил на него офицер, — я требую дисциплины!

Его голос сорвался и дал петуха. Теперь заухмылялись даже первые ряды солдат, а из-задних донёсся с трудом удерживаемый смех.

Офицер побледнел и так стиснул обложку кодекса, что девушка смогла расслышать, как скрипит переплёт под его пальцами.

— Прекратить! — тонким фальцетом проорал он.

— Слушаюсь, — пробасил фельдфебель, и рявкнул на ополченцев, — а ну тихо там, разгалделись…

Строй притих. Офицер обвёл подчинённых взглядом. Потом резко повернулся и направил шпагу девушке прямо в лицо.

— И не пытайся настроить против меня солдат. Я знаю, я читал, про магов. Вы большие искусники манипулирования людьми. Но я не позволю. Ты можешь пытаться меня обмануть, обольстить, усыпить… но не выйдет… Это ведь ты сделала? Да? С замком. Его гарнизон был на посту, но они ничего не смогли! Никто не выжил. Даже их тел не нашли… Только накануне гарнизон был на месте, а потом в замке оказались лишь разбойники… Это ты, ты сделала?

В голосе офицера зазвучали истерические нотки. Но девушка не слушала. Её вниманием полностью завладела шпага. Офицер, похоже, забыл, что её держит, и размахивал руками, как размахивает ими во время разговора очень возбуждённый человек, периодически тыкающий пальцем собеседнику в лицо. В итоге стальное остриё выписывало перед Сим замысловатые кривые, от которых сердце девушки проваливалось в пятки. При одной мысли, что произойдёт с её лицом, если в какой-то момент клинок окажется на вершок ближе, ей становилось дурно.

Неожиданно офицер перестал махать шпагой. Его бледность усилилась.

— Ты что-то сделала с ними всеми… со всем гарнизоном, — прошептал он, — а теперь… теперь ты пришла к нам.

Он отшагнул назад.

— Ты… ты… чудовище, — она явственно увидела в его лице страх, — ведьма! Злобная ведьма! Мы должны тебя убить… немедленно… пока не поздно.

Цепочка слегка впилась ей в горло.

— Нет! — закричала она, — я ничего не сделала! Я никого не убивала… я просто гуляла по лесу! Пожалуйста!

В этот момент она окончательно позабыла, что способна колдовать. Да она и не смогла бы. И не только потому, что её горло стискивала цепочка. Волшебство требует концентрации. А сконцентрироваться, будучи привязанной к дереву с петлёй на шее и клинком перед глазами, довольно трудно. К тому же она всегда специализировалась на медленных, сильных заклинаниях, требовавших вдумчивой подготовки.

Офицер заколебался.

— Не выглядит она ведьмой, командир, — высказался кто-то из солдат.

— Точно. Ведьмы старые и на лицо жуткие. У нас в деревне была одна такая… А эта совсем как обычный человек…

— Во-во. И до чего же на Брунгильду нашу похожа…

Взгляд девушки выхватил говорившего из толпы.

— Ранальд?

Солдаты притихли. В толпе сама собой начала образовываться пустота, среди которой застыл растерянный полноватый человечек с простецким румяным лицом и носом картошкой.

— Я тебя знаю! — крикнула девушка, — ты Ранальд, пекарь!

— Я?! — потрясённо забормотал человечек, внезапно оказавшийся на совершенно пустом участке поляны, — что вы госпожа, не можете вы меня знать, никак не можете, обознались, ваша милость… я отродясь никаких ведьм не знал…