Елена Хаецкая - Искусница

Кажется, все просто идеально…

Тиокан наконец оторвался от книги, очевидно, решил, что достаточно промариновал клиента.

— Итак, — заскрипел он, — участие в драке посреди городской площади, нарушение спокойствия, покровительство чужаку без рекомендаций и, наконец, поножовщина. Что я пропустил?

— Ничего, — сказала Деянира, не моргнув глазом. — Все так и было.

— А теперь я желаю узнать подробности, — Тиокан откинулся на спинку стула и воззрился на Деяниру снизу вверх. — Твой мастер, разумеется, очень недоволен. Он даже имел глупость прийти сюда и поделиться своим недовольством со мной. К сожалению, я ничем не мог ему помочь. Я даже не сумел вспомнить о том, что это именно я «навязал» — его выражение! — ему подмастерье-девчонку. Он настаивал на таком определении. Вообрази, душа моя, каков нахал! — Тиокан неожиданно хихикнул и снова поспешил нацепить на свое маленькое кротовье личико хмуро-озабоченное выражение. — Никто, даже блюститель порядков в Гоэбихоне, даже хранитель законов гильдий, не смеет ничего навязывать свободному мастеру! Если он решился принять в своем доме «подмастерье-девчонку», значит, на то была его абсолютно свободная и полностью добрая воля. Тебе интересно?

— Чрезвычайно, господин Тиокан, — подтвердила Деянира и слегка присела в намеке на реверанс.

За месяцы, проведенные в Гоэбихоне, она наловчилась демонстрировать с помощью этих поклонов, реверансов, книксенов и приседаний самые различные оттенки и нюансы своего отношения.

Например, Тиокану она намекала сейчас на то, что их связывают некие отношения. Нечто чуть большее, нежели простая почтительность подмастерья к хранителю законов гильдий.

— Ага, — сказал Тиокан. — Полагаю, Броэрек в тебе не ошибся.

— Господин Броэрек, насколько я успела его узнать, не склонен совершать ошибки, — подтвердила Деянира.

Тиокан облокотился на раскрытые книги, подался вперед, вперил в Деяниру взгляд.

— Господин Броэрек верит в меня, — объявил он. — Господин Броэрек знает, что на меня можно положиться. Тебе понятно, что это означает?

— Я бы хотела услышать уточнение: что это означает в данном конкретном случае, — сказала Деянира.

Маленькие темные глазки Тиокана блеснули.

— Ты расскажешь мне все, — пояснил он. — Всю правду. Без утайки. Включая твои собственные мотивы. Ты растолкуешь мне, почему поступила так, а не иначе, что тобой двигало… Даже если это будет звучать совсем-совсем плохо для тебя. Я должен быть в курсе всего. Тогда мы сумеем вдвоем подобрать для тебя сносное вранье. Ты поняла?

— Как нельзя более ясно, господин Тиокан, — Новый реверансик, чуть поглубже предыдущего.

— Докладывай, — он опять откинулся на спинку стула, побарабанил пальцами по книге, потом, подумав, закрыл ее. — Видишь, я не собираюсь ничего записывать. Я намерен осмысливать.

— Началось с этого парня, с Евтихия, — сказала Деянира.

— Где ты его встретила?

— На улице.

— Ты встретила молодого мужчину на улице? — Тиокан нахмурился. — Это очень, очень плохо, Деянира.

— Он выглядел растерянным и вовсе не казался опасным… К тому же, он был голоден.

— Никого из жителей Гоэбихона не должно волновать, что какой-то чужак выглядит растерянным и испытывает голод. Дитя мое, я возмущен до глубины души! — воскликнул Тиокан. — Ты раскрываешься с худшей стороны.

— Ничего подобного, — возмутилась Деянира. — Мой родной город — тот, откуда я пришла, — тоже когда-то страдал от голода.

— Весь город? — Тиокан недоверчиво прищурился.

— Он был в осаде. Люди умирали тысячами, — сказала Деянира.

— О, это меняет дело, — сказал Тиокан все с тем же недовольным выражением лица. — Понимаю. Не одобряю, но понимаю. Ты накормила чужака в память о жертвах осады. Достохвально, но неосмотрительно.

— Теперь я вполне разделяю ваше недовольство, — подхватила Деянира. Она не оставляла надежды подольститься к Тиокану и получить если не полное прощение, то добрый совет. — Но в те минуты я поддалась сумасбродству.

— Итак, ты накормила его — не имеет значения, из каких соображений. Что дальше? — Тиокан постарался нахмуриться как можно более грозно.

Деянира вдруг почувствовала себя Дюймовочкой в логове Крота. Она прикрыла глаза, надеясь избавиться от этого ощущения. Не хватало еще бояться Тиокана! Она здесь временно. Вот о чем следует думать. Гоэбихон — лишь ступенька по дороге в Калимегдан. Когда думаешь так, легче быть самоуверенной.

— Он вызывал у меня… определенные эмоции, — сказала Деянира.

— Могу ли я предположить, что эти эмоции имеют какое-то отношение к обыкновенным брачным играм разнополых существ молодого возраста? — осведомился Тиокан.

Деянира кивнула с покаянным видом.

— Точно.

— Дальше, — Тиокан выглядел все более озабоченным.

— Мы ничего такого не делали…

Тиокан сморщился.

— Избавь меня от лживых оправданий! Ты привела мужчину в дом в отсутствие мастера. Как это истолковать? Я-то, может быть, и готов поверить тебе, но другие…

— Если обрисовать наши отношения кратко, то я помыкала этим парнем, а он пресмыкался передо мной. Потому что я его кормила, — сказала Деянира. — В конце концов, он ведь исчез, так что всегда можно сделать вид, будто никакого парня вообще не было.

— Это единственный разумный выход, — похвалил Тиокан. — Ты начинаешь мыслить как истинный член гильдии.

— Вечером я и мой слуга — мы отправились гулять, — продолжала ободренная Деянира.

Тиокан даже подскочил на стуле.

— Вы отправились… что?

— Погулять… Побродить по городу, посмотреть достопримечательности. Красивые дома, колодцы, статуи. Разные такие вещи, — сказала Деянира. С каждым новым произнесенным словом она чувствовала себя все глупее и глупее.

Наконец она замолчала и не мигая уставилась на Тиокана.

— Я правильно понял? — угрожающим тоном начал он. — Вы бродили по улицам без цели и глазели по сторонам?

— В общем и целом — да. Но искусство… Прекрасное… Оно облагораживало наши души. Я хотела, чтобы его душа стала более благородной.

— Облагораживает только труд! — отрезал Тиокан. — Это записано в уставах в общей сложности сто восемьдесят четыре раза в разных формулировках.

— Но моя цель была достойной, хоть я и прибегла к странным средствам, — Деянира, кажется, научилась подбирать формулировки, от которых ее собеседника не так страшно коробило.

Он пожал плечами.

— Допустим. Итак, вы оба шлялись, как последние бродяги и жалкие ублюдки, и таращились то влево, то вправо без всякой пользы. Дальше?

— Мы встретили еще одного чужака.

— В Гоэбихоне в одно и то же время появилось двое чужаков. Тебе это не кажется странным, Деянира?

— Нет, потому что они оказались знакомы.