Алекс Градов - Магия крови

— Они неактивны. Хочешь посмотреть?

— Еще как!

Грег запрокинул голову, выцеживая дистиллят до последней капли. Потом он встал, скинул куртку и футболку и картинно развел руки в стороны.

— Ого! — выдохнул я, глядя, как на его поджаром торсе проступают светящиеся узоры. Их было невероятное множество. Шея, грудь, спина, руки, лицо… такое количество татуировок я видел разве что в журнале «Мир путешествий», у вождей маори. Правда, светились только некоторые из них. Особенно те, что на руках, — они просто пылали! Они начинались от самых пальцев, на тыльных сторонах ладоней, и оплетали запястья до локтей. Казалось, его руки — в ажурных кольчужных перчатках, раскаленных добела. Узор я на этот раз рассмотрел: точно, мечи в орнаменте из трав.

— Почему мне таких не поставил? — спросил я с завистью.

— Зачем тебе? — устало произнес Грег. — Это атакующая магия. Тебе я ставил только защиту.

— A у ребят что?

— Посмотри.

— Но раздеваться мы не будем, и не надейся! — добавил Валенок.

Я повернулся влево и увидел, что печати Валенка и Ники тоже светятся. У Ники на лбу стоял крупный, тщательно выписанный знак — распахнувший крылья дракон. Только у нее одной из всех нас. Мне это показалось странным.

— Он закрепляет ее драконий облик, — объяснил Грег.

— А что, были проблемы с превращением?

— Были, — лаконично ответила она.

У Валенка, насколько я мог судить, тоже оказалось множество печатей-доспехов. Правда, под одеждой их было толком не рассмотреть. Пол-лица закрывала необычная сплошная печать, которую я уже видел. Она напоминала зигзаг молнии и превращала его физиономию в нечто вообще невообразимое.

— Ух ты, что это?

— Классический Шлем Ужаса, — сказал Грег.

— С гвоздями, — мрачно добавил Валенок.

— Где-то я уже слышал это название…

— Это древняя кельтская магия. Довольно широко известная.

— Так ты не сам выдумываешь печати, а берешь готовые?

Грег пожал плечами.

— Иногда. Почему бы нет, если они работают? Твои печати, Алекс, пока не очень сильные. Их эффективность будет постепенно нарастать. Но самое главное значение этих печатей — в самом факте их наличия. Это значит, что ты не одиночка и что в случае твоей гибели за тебя будет кому отомстить.

— Спасибо, утешил, — буркнул я.

Грег наклонился, поднял лежащий на траве миниатюрный меч и рассек им огненный круг. В тот же миг все светящиеся линии, все наши печати, все знаки и цветы погасли. Остались только догорающий костер и темнота вокруг. Мне вдруг стало зябко и неловко стоять голым на всеобщем обозрении.

— Собирайте инвентарь, — приказал Грег. — Гасите костер. Ритуал окончен.

Валенок и Ники принялись упаковывать в рюкзак коробки и склянки. Я быстро направился к развешанной на кустах одежде. Конечно, она была еще насквозь сырая.

— Ну и холод! — воскликнула Ники, будто только сейчас это заметив.

— Ничего, ветер попутный, через полчаса будем дома, — подбодрил ее Валенок. — Чаю выпьем горяченького, эх!

«А меня тут бросите?!» — чуть не взвыл я, представляя, как до утра буду болтаться по лесу, ожидая первой электрички. Но, похоже, именно это меня и ожидало.

— Ты не объяснишь, как активировать печати? — попросил я Грега злобным голосом, кое-как натянув на себя влажную одежду.

— Проще некуда — усилием воли, собственным пламенем. А в бою они активируются сами…

Не дослушав, я ушел на берег, наклонился над водой и приказал печати: «Зажгись!»

Это в самом деле оказалось совсем несложно. Через пару мгновений в воде появилось отражение светящегося знака. Меня аж в жар бросило. На лбу сиял восьмилистник. Счастливый цветок клевера с четырьмя сдвоенными лепестками.

— Что это такое? — Я обернулся к Грегу, который неслышно подошел и встал рядом со мной. — Почему именно он?

Синевато-фиолетовый свет пульсировал, то разгораясь, то почти угасая. Я не мог отвести от него взгляда…

— Это цветок папоротника, — сказал наш лорд. — Он защищает независимо от твоей собственной стихии и усиливает твои природные данные. И, как ты выразился, указывает на клады.

— Клад — это я? — спросил я с сарказмом, представляя, как они сейчас отправятся домой, а я останусь на этом острове минимум до утра, и никому не будет до этого дела — не можешь летать, твои проблемы…

— Грег, можно спросить? — вмешалась Ники. — Почему ты поставил Лешке печать всех четырех стихий?

— Чтобы защита была надежнее. И чтобы никто не догадался.

— О чем?

И тут догадался я. Мое недовольство как рукой сняло.

— Грег! Ты понял, какой я дракон, да? Какого я вида?!

Грег кивнул.

— И какой?

— Лучше об этом пока никому не знать. Даже тебе.

Обратный путь из леса на первой электричке был последней каплей.

Полдороги я продремал, скрючившись на жесткой лавке, а оставшееся время усиленно вспоминал то роковое падение с клена. Неужели, если я вспомню забытый кусок, страх высоты сразу пройдет? Но, как назло, ничего не вспоминалось. Вот мы с Кирей увлеченно лезем на дерево, потом пробел, а дальше меня уже тащат на руках какие-то посторонние люди. До того — только мелькание в глазах (это я, видимо, уже летел вниз). Кажется, я вспомнил и момент встречи с землей — почему-то совершенно беззвучный и безболезненный. А перед этим Киря что-то крикнул…

«Смотри!»

Я вскинул клонящуюся на грудь голову, открыл глаза и уставился в окно электрички. Снаружи уже тянулись знакомые новостройки — мы подъезжали.

Куда смотри? На что? Смотри, куда ногу ставишь?

Откуда это вылезло, вообще?

Больше ничего восстановить в памяти не удалось, только голова заболела, да разыгралась злость против Грега. Тем не менее вечером я позвонил ему и заявил, что готов к воздушной тренировке.

— В принципе, я могу летать, — сказал я. — Только невысоко. Этажа этак до третьего. Потом крылья сами подгибаются, и все… Что-то внутри сопротивляется…

— Змей в тебе сопротивляется, — бросил Грег. — Ладно, я тебе позвоню. Надо продумать метод.

Мне стало страшновато. Я ведь уже знал некоторые его методы. А также методы его верного вассала, к мнению которого Черный лорд внимательно прислушивался. Но другого выхода я не видел. И теоретически был с ним согласен — нельзя идти на поводу у страха. Страх надо преодолевать. Но как?!

Долго тянуть Грег не стал — позвонил на следующий день и сообщил, что завтра мы едем за город.

— Где у нас тут поблизости есть хорошая горка?

— А может, не надо горки? — напрягся я. — Зачем же сразу горка? Может, я как-нибудь сам сначала, с разбегу…

— Алекс, все, — ровным голосом произнес Грег. — Нежности закончились. Ты завтра полетишь — прими это как данность.

Я поежился, вспомнив его давешние слова о «надежном способе, который тебе не понравится». Нет, не надо доводить до крайности! И, задавив в себе желание соврать, что очень занят, решился: