Павел Шек - Книга забвения. Том 1.

— Не бойся. — Сказала Лития, осматривая ее. — Она просто без сознания. Мортиус облегченно вздохнул.

— Чего смотришь, бери и неси ее наверх. — Скомандовала Лития.

— Я бы не стал это делать. — Сказал Оскар, выходя из подвала. — Дверь в подвал я закрыл, когда находился там, кто-то попытался выломить ее, но так и не смог. Я не решал вмешиваться, так как не силен в драках, вы уж меня простите за это. Но благо, все закончилось. Что? — Он поймал вопросительный взгляд Литии.

— Почему, ты не стал бы ее трогать? — Недоверчиво спросила Лития.

— Скорее всего, она слишком сильно ударилась головой, когда падала. — Он оценивающим взглядом осмотрел ее, подойдя поближе. — Да и упала она неудачно. — Он подвинул в сторону Мортиуса. — А ну, подвинься. Он присел рядом. Внимательно осмотрел ее положение, затем приложил руку к шее, потом дотронулся до затылка. Когда он ее касался, в точке контакта загоралось зеленое свечение.

— Ничего страшного. — Заключил он. — Давай, положи ее на кушетку.

Мортиус осторожно поднял ее и отнес на кушетку, бережно уложив поверх одеяла.

— Что с ней? — Волнуясь, спросил Мортиус.

— Я же говорил ничего страшного. Сотрясение, перелом носа, ушиб, и гематома на голове. Правда, нос сломан неудачно, но поправимо. — Он посмотрел на табуретку, которую разрубил Мортиус, вместе с одним из магов. Потом сходил на кухню и принес стул. Он сел рядом с Катрин. — Так как она член гильдии целителей, то я окажу ей максимально возможную помощь. Сейчас все поправим. Он аккуратно положил указательный и средний палец ей на нос, произнося странную молитву. Ярко-желтое, с красными прожилками, свечение вырвалось из под пальцев. Это было не похоже на лечение, которым пользовалась Катрин.

— Принеси, пока, теплой воды. — Попросил он Литию. — А ты чего стоишь? — Он посмотрел на Мортиуса. — Собери тела, обыщи в поисках любых вещей писем, всего что найдешь. Потом открой вон ту запертую дверь. — Он указал на дверь напротив кухни в другой стороне гостиной, которая постоянно была заперта. — Возьми в тумбочке под лестницей ключ, и оттащи туда тела, потом сбрось в колодец. Понятно?

— Какой колодец? — Не понял Мортиус. Оскар очень недовольно уставился на него. И нахмурился.

— Это отстойник. Мы сбрасываем туда тела умерших от сильных инфекционных заболеваний, вроде чумы. — А теперь не мешай! Он вернулся к лечению, продолжая изливать свечение на рану Катрин. Дверь в дом сама закрывалась, и он надеялся, что никто с улицы ничего такого не видел. Сама драка была не очень шумная, несмотря на то, что весь пол в прихожей и половине гостиной был залит кровью. Мортиус начал с тех, что находились у входа. Он внимательно пошарил в карманах, включая внутренние. Все что находил, он выкладывал на пол. Осмотрев всех, он отволок их в закрытую комнату и сбросил в каменный колодец, довольно глубокий, он даже не услышал звука от падения. Эта комната была очень странная.

Приметно шесть на шесть метров, она была абсолютно пустой, в ней не было ничего, кроме колодца. Весь пол покрывала невысокая, но плотная трава, как на лужайке перед домом. Причем от травы исходил неприятный, горький запах. Больше всего он замучился переносить тела разрубленные пополам. Один был разрублен ровно пополам, и лежал в луже крови. Мортиуса чуть не стошнило рядом. Второго разрубило по диагонали. Как только он закончил, то пошел умыться, пытаясь смыть с себя кровь. Вернулся он по пояс голый и замерзший. Сев поближе к камину, он выбросил туда окончательно испорченную рубашку. Лития принесла теплой воды в металлическом тазике и пару полотенец, затем аккуратно стерла кровь с лица Картин. Целитель подозвал Мортиуса и попросил придержать Катрин за плечи, а Лития налегла на ее ноги.

Оскар остановился, свечение пальцев стало слабее и почти исчезло. Было видно, как он напряг руку, плотно сжал губы и резко повернул пальцы немного в сторону. Послышался хруст. Катрин резко открыла глаза и громко застонала, пытаясь сесть. Мортиус навалился ей на плечи, не давая подняться. Напряжение продлилось считанные секунды, затем Катрин обмякла и опять отключилась.

Лития еще раз протерла ей лицо полотенцем, окончательно стирая кровь. С носом у Катрин все было в порядке. Оскар положил руку на голову Катрин и еще минут двадцать читал какую-то странную молитву, из-под его ладони, на этот раз исходило светло зеленое свечение. Когда все закончилось, они отнесли Катрин на второй этаж, и еще долго убирались внизу. Оскар достал из подвала какой-то белый порошок, который просто на удивление, быстро растворял кровь. Как только они полностью закончили уборку, то начали решать, что делать с телом неудачного, которого полоснула ножом Катрин. Мортиус так и не смог отодрать его от пола. Пришлось аккуратно срезать с пола корни, которые успело пустить тело, затем как деревянную статуэтку, они отнесли его к колодцу и сбросили вниз. Кинжал, в виде виноградной лозы трогать не стали. Позже Оскар достал длинные щипцы и быстрым движением забросил его в ведро, которое отнес в подвал.

Мне приснился странный, но очень интересный сон, про Литию. «Значит, я знал-таки ее, раньше». — Подумал я, протирая глаза. Проспал я всего час, может меньше. Из-за того, что в последние дни, я только и делал что спал, уснуть я не мог. Я помаялся, и решил выйти минут на десять, подышать свежим воздухом. Наверняка Лития будет злиться за то, что вышел без разрешения, но мне стало так душно, что я не одеваясь вышел на улицу, хоть там и было довольно холодно.

— Слегка замерзну и сразу домой. — Сказал я сам себе.

— Ты так и не показал ему свою рану. — Укоризненно сказала Лития, когда мы, наконец, разобрались со всеми делами. Оскар уложил Катрин на втором этаже. Сейчас она отдыхала, он сказал нам не беспокоить ее. Лития решила остаться внизу. До рассвета оставалось всего ничего.

— Какую рану? — Удивился я. Она схватила меня за правую кисть и повернула ладонью вверх.

— Вот эту. — Она указала на разрез на моей ладони шириной в четыре сантиметра. Я зашипел от боли. А ведь до этого не болела. Я попытался вырвать руку, но Лития схватила меня за запястье. Она заранее приготовила бинты и мазь. Порез был глубокий, я даже не мог сказать насколько глубокий, но крови почти не было. Лития намазала порез мазью, от которой порез, кроме боли начал еще и сильно жечь, потом замотала бинтом мне ладонь.

— Я бы не решилась вызвать его. — Сказала она, глядя на бинты.

— Кого? — Удивился я.

— Клинок! — Сказала она. — Ты что, не знаешь, что призывал?

— Нет. — Я отрицательно покачал головой. — А что ты там говорила про «берсерк». Она обреченно посмотрела на меня.

— Ладно. — Сказала она. — До рассвета еще далеко, а делать нам нечего. Так уж и быть, побуду твоим преподавателем. Она уселась поудобнее, подобрав ноги.