Даниил Аксенов - Технократ

— Твое высочество, я готов на все!

Илания в этом не сомневалась, потому что иначе не обратилась бы к нему.

— Тагга, ты хорошо знаком с моим дворцом?

— С тем, где сейчас живет король Нерман? Да, конечно.

— Помнишь, где находится мой приемный кабинет?

— Разумеется, твое высочество.

— Туда нужно проникнуть и забрать кое-какие бумаги. Особенно написанные лично принцессой Анелией.

Тагга не позволил колебаниям отразиться на своем лице. Илания наблюдала за ним, словно кошка за рыбой, приготовленной кухаркой и положенной на стол остывать.

— Я сделаю все, что в моих силах, твое высочество, но… там же кругом охрана!

Принцесса усмехнулась:

— Никакой охраны не будет, тагга. Ты пойдешь через тайный ход. О нем никто не знает, кроме меня… и теперь тебя. Пойдешь ночью — и все сделаешь без помех. Видишь, как я тебе доверяю?

— Благодарю, твое высочество! — Будь собеседник простолюдином, он не на шутку испугался бы собственной осведомленности о тайном ходе, которого не могли найти даже ишибы. С такими секретами долго не живут. Но имис твердо рассчитывал на дальнейшую благосклонность принцессы и нисколько не сомневался, что это служит дополнительным залогом симпатий Илании. — Но нельзя ли мне узнать подробнее, что именно нужно брать? Хотелось бы увидеть картину полностью, чтобы на месте решить, что важно, а что не очень.

— Справедливо, — кивнула Илания, которой понравилась реакция тагги. — Ну что же, дело вот в чем. Эта самая Анелия — мой враг. Детали нашей вражды тебе неинтересны, но мне бы хотелось получить образец ее почерка, а также любые другие компрометирующие документы. Мне кажется, что она замышляет убийство короля Нермана и единоличное правление в Раниге и Круанте. Когда у меня появятся доказательства, я представлю их своему отцу, чтобы он принял меры и спас своего верного союзника.

Отряд Ранига и Круанта остановился неподалеку от шахт, рядом с зарослями высокого кустарника. Все выглядело как и прежде: дым над холмами, ломкие травы и сухая земля. Мерт и Кретент вновь отправились на разведку, а король вместе с Арралом и Иаштом немного отошли от основной группы.

— Олеан должен умереть, — говорил Михаил с таким видом, словно он — Катон Старший, произносящий перед сенатом слова «Карфаген должен быть разрушен». Но, в отличие от доблестного римлянина, король добавлял: — Хотя не понимаю, почему этим следует заниматься мне, а не кому-нибудь другому.

Аррал и Иашт тоже не понимали этого, как и того, по какой причине Олеан должен умереть. Они видели тирров, признали их опасными, слышали о сделке между королем и великим ишибом, согласились с тем, что сделка выглядит неприятной, но из чего следует, что Олеана следует уничтожить? Ранигу он не угрожает, а если король обретет искомую грамоту, то настоящему Нерману будет практически невозможно доказать свои права на корону.

— Твое величество, может быть, нам лучше выполнить требования Олеана? — негромким голосом поинтересовался Иашт. — Он производит впечатление человека, который сдержит свое слово. Получит то, что хочет, и оставит нас в покое.

Король пристально всматривался в сторону шахт, волнуясь и интуитивно ожидая очередного подвоха со стороны Уларата. Михаил уже пересказал приближенным разговор с великим ишибом, но еще не растолковал им, в чем дело, и думал о том, нужно ли это сделать сейчас или позже. Ни Мерта, ни Кретента не было видно, поэтому король решил пролить свет на вопрос.

— Он — психопат, который рвется к власти, — сказал Михаил. — Причем психопат расчетливый и рассудительный. Логик! Возможно, у него в голове что-то сдвинулось за время уединенной жизни, а может быть, он всегда был таким, но если он обретет желаемое… о-о… нас всех ждут большие проблемы. Маньяка, помешанного на практичности, этот мир вряд ли переживет без последствий. Да и тирры не подарок… Нет, от него нужно избавляться.

— О какой власти говорит твое величество? — осведомился Иашт, бросая взгляд на Аррала, словно ища у него поддержки. — У Олеана нет никакой власти. Да и что он может? Захватить какое-нибудь королевство? Вряд ли такой сосед, как Уларат, позволит ему там наводить свои порядки. Мы ведь просто-напросто отменили рабство — и сразу хлебнули сполна. А если Олеан начнет уничтожать неишибов, включая дворян, которые в родстве с дворянами Уларата? Он тут же потеряет все, что имеет.

Король обернулся, посмотрел на собеседников, на их одежду, разительно отличающуюся по цене, и горько усмехнулся:

— Он потерял бы все, если бы не эти злополучные шахты. Но теперь, когда камни найдены, мне кажется, что единственным выигравшим будет именно Олеан.

— Почему? — Аррал наконец включился в разговор. В последнее время он предпочитал помалкивать, выражая так свое негодование запрещением строительства памятника. Но сейчас, когда король говорил, по всей видимости, о важных вещах, Верховный ишиб не мог промолчать. В конце концов, власть Аррала держалась только на успехе короля. Все отлично знали, что, несмотря на обиды, старый учитель будет до конца поддерживать своего ученика.

— Просто когда я говорил с Олеаном, то задал себе простой вопрос: почему тирры появились именно сейчас? — тихо произнес Михаил. — Маловажный вопрос, казалось бы! Но такие вопросы — слабое звено любой тайны.

— И почему они появились? — вновь спросил Аррал, а Иашт нахмурил черные брови. Этот худощавый ишиб был прирожденным политиком, схватывающим все на лету.

— Потому что именно сейчас нет силы, способной напасть на него, — пояснил король. — И вряд ли появится до выяснения вопроса с шахтами. Уларат занят Фегридом. А потом будет поздно.

— Поздно? — переспросил Аррал, который по выражению лица Иашта заметил, что тот о чем-то догадался.

— Да, — еще тише сказал Михаил. — Когда Фегрид и Уларат основательно потреплют друг друга, а на это уйдет, по моим расчетам, около полугода, то…

— Выяснится, что Олеан создал достаточное количество тирров, чтобы попытать счастья с шахтами и, возможно, с троном Уларата, — продолжил за него Иашт.

— Вот именно, — вздохнул король. — Нашему великому ишибу тоже нужны камни. Похоже, они всем нужны.

Лицо Аррала вытянулось. Бывший деревенский ишиб вовсе не был глуп. Его отличали основательность в суждениях, прочная хватка и способность к нестандартным действиям. Аррал ясно представил себе последствия: Олеан с его тиррами захватывает власть в Уларате, Фегрид думает, что противник ослаблен, и наваливается с новыми силами, Олеан, опираясь на необычных зверей и уже уларатских ишибов, громит Фегрид, начинает проводить в жизнь свои идеи, и… время жизни Ранига в его нынешнем виде будет исчисляться годами, а то и месяцами. Король — противник рабства, он не останется в стороне, да и вообще… Вот что значит вовремя заданный маловажный вопрос.