Даниил Аксенов - Технократ

— Какую жалобу? — спросил Михаил, укоряя себя, что не подумал об этом вопросе заранее. — На моего Верховного ишиба?

— Совершенно верно! — При упоминании об Аррале тонкие губы Ундеарта недовольно поджались, превратившись в узкую линию. — Рад, что твоему величеству уже известно об этом нешуточном деле. Нам с коллегами хочется надеяться, что максимум усилий будет приложен для того, чтобы…

— Все уже сделано, — махнул рукой Михаил, останавливая красноречивый поток слов. — Виновный наказан. Теперь нам с советником можно наконец пройти к императору?

Но великий ишиб не торопился освобождать путь.

— Могу ли я узнать, какое наказание было выбрано? — поинтересовался он с легким скепсисом в голосе. — Ведь всем известно, что наказания бывают разные!

— Не легкое и не тяжелое, — строго ответил король. — А точно соответствующее тяжести проступка. Лучше поговорим об этом после моей встречи с Мукантом.

— Но все же, твое величество, это ведь не секрет? — продолжал настаивать Ундеарт. — Я, как пострадавшая сторона, имею право знать!

— Да, имеешь, — вздохнул король, поняв, что от настырного великого ишиба так просто не отделаться. — К сожалению, я лишен возможности посадить Аррала в тюрьму и не могу отправить его в ссылку: он мне нужен здесь. Штраф, однако, представляется мне недостаточным. Поэтому я выбрал адекватное решение…

Михаил глубоко вздохнул и добавил, стараясь, чтобы слова звучали веско и глубокомысленно:

— Конфисковал и уничтожил его коллекцию, которую он собирал всю жизнь. Чтобы Аррал сам прочувствовал — каково это, когда вторгаешься на чужую территорию и разрушаешь чужую собственность!

— Какую коллекцию? — опешил Ундеарт, на миг позабыв о приличиях.

— Бабочек, — с грустью в голосе сообщил король. — Дело в том, что мой Верховный ишиб всю жизнь собирал бабочек. В тайне от всех! Он хранил их у себя в покоях и возил с собой, чтобы любоваться и постоянно пополнять разными редкими экземплярами. А сейчас — увы… коллекция конфискована и уничтожена.

Михаил наклонился к собеседнику и доверительно прошептал:

— Я решил, что так будет справедливо. Ведь не зря меня иногда называют Нерманом Справедливым.

— Это же ужасно… — выдохнул Ундеарт. — Дело всей его жизни?! И как он это перенес?!

— Заперся в своих покоях, никуда не выходит, отказывается от еды и говорит, что его жизнь утратила смысл.

Великий ишиб охнул.

— Ну ничего, оклемается, — оптимистично добавил король. — Теперь нам можно пройти к императору?

— Но… твое величество, это же суровое наказание! — воскликнул Ундеарт. — Аррал ведь не разрушил мой сад полностью, а нанес только некоторый ущерб!

«Нужно будет сказать Арралу, что он, оказывается, собирал бабочек, — подумал Михаил. — А то очень удивится, когда к нему придут с соболезнованиями. Эти великие ишибы — как дети, честное слово! Прав был Аррал, когда говорил, что им скучно и они с течением времени от своего могущества сходят с ума. А чтобы не свихнуться окончательно, начинают на полном серьезе заниматься всякой ерундой. Вот мой великий ишиб Йонер собирает образцы воды, доставленные со всего света. Нет… нужно придумать что-то такое, что с гарантией займет моих великих ишибов и не позволит им сойти с ума от безделья».

Потрясенный Ундеарт отошел в сторону, чтобы дать дорогу визитерам, но спохватился и закричал им вслед:

— Твое величество, пусть бедный господин Аррал не принимает всерьез запрет на посещение моего дома! У меня в саду встречаются иногда очень хорошие и редкие бабочки! Мне они не нужны, так что пусть забирает!

— Обязательно передам, — вежливо произнес король. — Я тоже подумал, что слегка перестарался с наказанием, поэтому подарю ему сачок. Знаешь, такое устройство для ловли бабочек? Говорят, что их ловить с помощью аба уже не модно.

Когда оба посетителя скрылись за дверью, Шенкер обернулся к королю и выразительно покрутил пальцем у виска, словно говоря: «И кому мы доверили императора?»

Михаил кивнул и развел руками. Смысл жеста был понятен: «Согласен, но другого выхода нет. Хоть независимые великие ишибы и безумны, но неподкупны и дело знают».

Визитеры ускорили шаг, и уже через несколько секунд перед ними отворилась последняя дверь — ведущая во временную спальню императора. Король и советник осторожно вошли внутрь и предстали пред взором бледного Муканта, лежащего на высоких голубых подушках. Пронзительные глаза единоличного правителя Фегрида запали и были обведены синюшными тенями. Похудевшие руки лежали поверх легкого белого одеяла, но на первый взгляд с абом все было в порядке . Ти больного тоже не указывало на какую-то определенную хворь, отражая лишь общую слабость.

— Рад видеть, что твое величество пошел на поправку. — Михаил осторожно приблизился к кровати. — Очень рад!

— Благодарю. — Слова у Муканта получались едва слышными. — Мне рассказали о том, что вы с советником сделали для меня…

— Всегда рад служить твоему величеству! — гаркнул под ухом короля Шенкер.

— Подожди, советник… — прошептал Мукант. — Я так понимаю, что инициатива исходила не от тебя.

— Нет, твое величество, но я принимал непосредственное участие.

— Знаю. Послушай, Нерман… ничего, что я по имени?

— Как угодно твоему величеству, — демократично ответил Михаил.

— Называй меня Мукант при неофициальных встречах.

— Договорились, — улыбнулся король.

— Так вот, Нерман, а почему ты сделал то, что сделал? Перевел меня сюда, поменял лекарей… ты что-то знаешь? Подозреваешь?

Михаил не сомневался, что даже на смертном одре император не утратит хватки. Еще бы — вопрос касался сохранения власти и возможной измены. У всех правителей на это чуткий нюх.

— Подозреваю, — честно ответил Михаил. — Все это выглядит очень странно. Эта внезапная непонятная болезнь…

— Говори конкретнее, — прошептал Мукант. — Называй имена подозреваемых. Всех! Не скрывай никого!

— Может быть, потом об этом поговорим? — предложил король, тревожась, что ему не удастся поднять самый главный вопрос. — Когда твое ве… ты почувствуешь себя получше. Здесь-то все равно полная безопасность! А вот насчет Уларата нужно решать как можно скорее.

— Сначала имена, — упрямо выдохнул Мукант.

Михаил обреченно покачал головой, но потом подумал, что на месте императора он бы сказал то же самое. Сначала — внутренние проблемы, а только потом внешние.

— Это будет долгий рассказ, — ответил король, смирясь с судьбой. — Конкретных имен мало, но я должен объяснить, почему убедил советников перевести тебя сюда.

— Продолжай. — Мукант едва заметно пошевелил пальцами. Видно было, что движения даются ему с огромным трудом.