Роберт Джордан - Новая весна

– Откуда ты знаешь, что нас в скором времени вообще допустят до испытания? Мериан ведь просто сказала, что думает, что ждать нам осталось недолго.

Суан громко фыркнула. Еще когда она была послушницей, сестрам пришлось хорошенько потрудиться, чтобы от ее «соленых» словечек и грубых выражений не веяло портовыми грузчиками и доками, но окончательно обуздать склонный к ругательствам язык Суан им до сих пор не удалось. Что, пожалуй, и к лучшему. Это было частью ее и придавало ей некоторую пикантность.

– Когда Мериан говорит, что ждать недолго, это значит, что испытание будет не позднее, чем через месяц, и ты прекрасно это знаешь, Морейн. Пойдем потренируемся.

Морейн вздохнула. Она вообще-то не очень верила, что сможет сейчас заснуть, но сомневалась и в том, что ей удастся как следует сосредоточиться. А занятия требовали концентрации.

– Ох, ну ладно, Суан.

Не считая завязавшейся между Суан и Морейн дружбы, еще одной неожиданностью стало то обстоятельство, что главной в их паре оказалась дочь рыбака, а дочь лорда ей подчинялась. Разумеется, положение, которое Морейн занимала во внешнем мире, не давало ей никаких прав внутри Башни. Среди тех, кто возвысился до Престола Амерлин, были две дочери нищих бродяг, множество дочерей купцов, фермеров, ремесленников, включая трех дочерей сапожников, но лишь одна из них являлась дочерью правителя. И потом еще судить о людях и их способностях Морейн научилась задолго до того, как покинула дом. Где-где, а в Солнечном Дворце этому начинали учиться сразу после того, как обучались ходить. Суан на роду написано руководить другими. Когда Суан бралась за дело, следовать ее указаниям казалось на удивление естественным.

– Бьюсь об заклад, ты не проносишь шали и ста лет, как окажешься в Совете Башни, а еще через пятьдесят станешь Амерлин, – уже не в первый раз сказала Морейн. Эти слова вызвали ту же реакцию, что и всегда.

– Не желай мне зла, – отвечала Суан, скорчив гримаску. – Я хочу повидать мир. Может быть, побывать в таких местах, какие не видела еще ни одна сестра! Я часто смотрела, как корабли приплывают в Тир из Шары с грузом шелка и драгоценной кости, и думала о том, хватит ли кому-нибудь из команды смелости тайком выбраться из торгового порта. Мне бы хватило. – Судя по выражению ее лица, решительностью она сейчас не уступит Тамре. – Однажды мы с отцом провели лодку вниз по реке до самого Моря Штормов, тогда я едва могла тащить сети: все смотрела на юг и гадала, что лежит там, за горизонтом. Когда-нибудь я узнаю это! И Океан Арит. Кто знает, что лежит к западу от Океана Арит? Странные земли со странными обычаями. Может быть, там есть города, такие же великие, как Тар Валон, и горы выше Хребта Мира. Только подумай, Морейн! Только подумай!

Морейн сдержала улыбку. Суан всегда с таким энтузиазмом говорила об ожидающих ее приключениях – хотя сама она никогда их так не называла. Приключения случаются только в сказаниях и книгах, но не в жизни, на что сама Суан не преминула бы указать любому, кто употребил бы это слово. Однако, вне всякого сомнения, едва лишь получив шаль, она сорвется с места, как стрела – с тетивы лука. И тогда видеться они станут, может, раза два в десятилетие. Если не реже. При мысли об этом внезапная печаль охватила Морейн. Но нет сомнений, что и ее собственные предчувствия также сбудутся. Для этого не нужно обладать даром Предсказания. Нет. Лучше об этом не думать.

Когда, миновав очередной поворот, подруги проходили мимо ведущей вниз узкой мраморной лестницы, Суан перестала хмуриться и бросила на Морейн изучающий взгляд. Плитки пола здесь были ярко-зеленого цвета, ковровая дорожка темно-желтая, а на простых белых стенах не было драпировок. В этой части Башни светильники не были позолочены – слуги здесь бывали чаще, чем сестры.

– Пытаешься перевести разговор на другую тему, да? – внезапно спросила Суан.

– Какой разговор? – спросила Морейн, уже почти смеясь. – О занятиях или о завтраке?

– Ты знаешь о чем, Морейн. Что ты думаешь об этом?

Смех, как рукой, сняло. Очевидно, что Суан имеет в виду. Именно то, о чем думать вовсе не хочется. Он рожден вновь. В ушах звенел голос Гайтары. Дракон делает первый вдох... На этот раз дрожь, охватившая Морейн, не имела никакого отношения к холоду.

Более трех тысяч лет мир ждал, когда Пророчества Дракона исполнятся, боялся этого момента, но вместе с тем знал, что в них заключена единственная надежда. И сейчас вот-вот родиться младенец – а, согласно словам Гайтары, случится это очень скоро, – который исполнит все то, о чем говорится в Пророчествах. Он будет рожден на склонах Горы Дракона – появится на свет там, где, как говорили, скончался человек, которым он когда-то был. Больше трех тысяч лет назад Темный чуть не вырвался в человеческий мир, и это привело к Войне Тени, закончившейся только с Разломом Мира. Все было разрушено до основания, сам облик земли изменился, а от человечества осталась лишь горстка оборванцев. Прошли столетия, прежде чем примитивная борьба за выживание вновь уступила место строительству городов и обустройству государств. И рождение этого младенца предвещает, что Темный вновь собирается вырваться на свободу, поскольку этому ребенку суждено появиться для того, чтобы противостоять Темному в Тармон Гай’дон, Последней Битве. На нем лежит судьба всего мира. Пророчества провозглашают его единственной надеждой человечества. Но в них не говорится, что он одержит победу.

Однако едва ли не хуже его возможного поражения было то, что он будет способен направлять саидин , мужскую половину Единой Силы. При мысли об этом Морейн не просто содрогалась – ее трясло. С аидин запятнана Темным. До сих пор мужчины лишь изредка пытались направлять Силу. Некоторым как-то удавалось научиться этому самостоятельно и остаться в живых, что само по себе было непросто и опасно – даже среди женщин, попытавшихся обучиться работе с Силой без наставницы, погибали трое из четырех. Некоторые из таких мужчин начинали войны. Провозглашавших себя Возрожденным Драконом обычно называли Лжедраконами. Другие же пытались скрыть свои способности, ведя обычную жизнь. Но и в случае, если их ловили и приводили в Тар Валон, чтобы укротить – то есть навсегда отрезать от Источника, – и если они оставались на воле, – все они, в конце концов, сходили с ума. Это занимало годы или всего несколько месяцев, но безумие все равно было неизбежно. Безумцы, имеющие доступ к Единой Силе, что вращает Колесо Времени и движет Вселенной! История полнилась ужасами, причиной которых стали такие мужчины. А в Пророчествах говорилось, что появление Дракона Возрожденного приведет к новому Разлому Мира. Будет ли его победа хоть чем-то лучше победы Темного? Да. Да, должна быть лучше. Даже после Разлома Мира уцелели люди, со временем отстроившие свой мир заново. Темный же превратит мир в склеп. В любом случае пророчества не изменятся по желанию какой-то Принятой. Их не изменят даже молитвы целых народов.