Роберт Джордан - Огни Небес

Кроме Алвиарин, все ушли.

Дверь закрылась, и две женщины еще долго смотрели в глаза друг другу. Алвиарин была первой, самой первой, кто выслушал и согласился с обвинениями против предшественницы Элайды. И Алвиарин прекрасно понимала, почему она, а не кто-то из Красных носит палантин Хранительницы Летописей. Красная Айя единодушно поддерживала Элайду, чего нельзя сказать о Белой, а без полной поддержки Белой многие из остальных могли не склониться к мнению заговорщиц. При ином исходе Элайда сидела бы не на Престоле Амерлин, а в темнице. Именно так все обернулось бы. А то и хуже — тогда ее головой, украшающей пику, забавлялись бы вороны. Алвиарин не так просто запугать, как прочих. Если ее вообще можно запугать. В твердом взгляде Алвиарин Элайда видела тревожащий ее огонек — Хранительница Летописей считала себя равной ей.

В тишине громом отдался легкий стук в дверь.

— Входи! — рявкнула Элайда.

В кабинет робко шагнула одна из Принятых, бледная стройная девушка. Она тут же присела в низком реверансе — белая юбка с семью цветными полосами на подоле кругом легла на пол. Судя по широко раскрытым голубым глазам и по тому, как девушка старательно держала очи долу, ей передалось настроение только что вышедших отсюда женщин. Там, где Айз Седай пробирает дрожь.

Принятой грозит великая опасность.

— М-матушка, з-здесь м-мастер Фейн. Он говорит, что вы х-хотели видеть его в э-этот час. — Склонившаяся девушка покачнулась и чуть не рухнула от обуревающего ее страха.

— Так впусти его, девочка, незачем заставлять человека ждать, — прорычала Элайда, хотя содрала бы шкуру с девчонки, посмей та привести этого Фейна без предупреждения. Как ни сдерживала она свой гнев на Алвиарин, он переполнял ее, хоть Элайда и запрещала себе думать о том, что не смеет выказать его. — И если ты никак не научишься правильно говорить, то, вероятно, тебе место в кухне, а не в приемной Амерлин. Так? Или будешь делать, как велено? Пошевеливайся, девочка! И передай Наставнице Послушниц, чтобы научила тебя с рвением исполнять приказы!

Девушка что-то пискнула в ответ и стрелой вылетела вон.

Элайда с трудом взяла себя в руки. Ее нисколько не волновало, как Сильвиана, новая Наставница Послушниц, накажет провинившуюся: ограничится ли выговором или выпорет девчонку. Элайда едва замечала послушниц и Принятых, пока они не мешали ей, а думала о них и того меньше. Смирения и послушания ей хотелось от Алвиарин, и чтобы извинялась она, стоя на коленях.

Ну а пока Фейн. Элайда задумчиво провела пальцем по губам. Костлявый человечек с внушительным носом. В Башне он появился всего несколько дней назад, в грязном некогда великолепном одеянии, хоть и великоватом ему. Этот мужчина, то высокомерно-надменный, то раболепствующий, испрашивал аудиенции у Амерлин. Не считая служивших Башне, мужчины приходили сюда лишь по принуждению либо когда иного выбора не оставалось. И никто не просил о беседе с Амерлин. Скорей всего, помешанный или полоумный. Заявил, будто он из Муранди, из самого Лугарда, но в речи его мешались различные выговоры, порой произношение менялось посредине одной фразы. Тем не менее складывалось впечатление, что этот необычный тип может оказаться полезен.

Алвиарин по-прежнему смотрела на Элайду с ледяным самодовольством, только во взоре намек на вопрос: кто такой Фейн? Лицо Элайды посуровело. Она уже потянулась к саидар, женской половине Истинного Источника, дабы при помощи Силы преподать Алвиарин урок и поставить ее на место. Но это не выход. Алвиарин станет сопротивляться, а драка — будто девчонки на конюшне — не тот способ, каким Амерлин должна утверждать свою власть, свой авторитет. Однако Алвиарин, как и других, нужно научить подчиняться. И первый шаг — оставить Алвиарин в неведении относительно мастера Фейна, каким бы ни было его подлинное имя.

Едва переступив порог кабинета Амерлин, Падан Фейн выбросил из головы прелестную в своем испуге юную Принятую. Она, конечно, лакомый кусочек, и ему нравилось ощущать, как его жертвы трепещут, словно пичуги в его руке, но сейчас важнее другое. Потирая руки, Фейн низко склонил голову, вполне смиренно, но две женщины в кабинете сначала словно не заметили его, в упор глядя друг на друга. Фейн еле удержался, чтобы не протянуть руку и не пощупать с нежностью исходящее от них напряжение. Повсюду в Белой Башне ощущались напряжение и раздор. Все это ему на пользу. Когда понадобится, натянутые струны можно будет подергать, а рознь обратить к своей выгоде.

Фейн удивился, обнаружив на Престоле Амерлин Элайду. Лучшего он и ожидать не смел. Из услышанного Фейн сделал вывод, что во многих отношениях она не столь сильна, как та женщина, что носила палантин до нее. Да, Элайда жестче, куда безжалостней, но в то же время и более хрупкая. Вероятно, согнуть ее — задача потруднее, но сломить — много легче. Если, конечно, дойдет до такого выбора. И все же особой разницы он не видел: одна Айз Седай ничем не лучше другой, будь она хоть дважды Амерлин. Дуры. Опасные дуры, верно, но порой простофили весьма полезны.

Наконец присутствие Фейна заметили. Амерлин, застигнутая его появлением врасплох, слегка нахмурилась, Хранительница Летописей ничем не выдала своего интереса.

— Теперь ступай, дочь моя, — твердо сказала Элайда, сделав легкий, но несомненный нажим на слове «теперь». О да, трения, трещинки во власти. Щелочки, в которые можно бросить семена. Фейн чуть не ухмыльнулся от удовольствия.

Алвиарин замешкалась, потом коротко присела в реверансе. Проходя мимо Фейна к двери, она окинула его лишенным всяких эмоций, но приводящим в замешательство взглядом. Фейн невольно съежился, опасливо втянул голову в плечи, сгорбился. Верхняя губа приподнялась, он едва не зарычал, глядя вслед стройной фигуре Айз Седай. На миг, всего на миг у него опять возникло ощущение, что она слишком многое о нем знает, но он не понимал, откуда взялось это чувство. Ее холодное лицо, холодные глаза никогда не меняли выражения. В это мгновение Фейну так хотелось, чтобы лицо и глаза Алвиарин изменили своему спокойствию. Чтобы в них появился страх. Боль. Мука. Мольба. Фейн еле удержался от смеха при этой мысли. Конечно, все это чушь. Ничего ей не известно. Терпение — и он еще разберется и с ней, и с ее неизменно бесстрастным взглядом.

В кладовых и сокровищницах Башни есть вещи, которые заслуживают немного терпения. Там хранится Рог Валир, легендарный Рог, который создан, дабы призвать из могил павших героев, призвать их на Последнюю Битву. О Роге не ведало даже большинство Айз Седай, но Фейн умел вынюхивать и вызнавать. Там же находился и кинжал. Стоя в кабинете, он чувствовал, как кинжал манит его к себе. Фейн мог указать на него пальцем. Кинжал принадлежал ему, был частью его, он был украден и упрятан тут этими Айз Седай. Овладев кинжалом, Фейн сумеет восстановить столь многое из утраченного… Как это произойдет, он не знал, но уверенность не покидала его. Обрести частицу потерянного Аридола. Слишком опасно возвращаться в Аридол — там вполне можно угодить в ловушку. Фейн содрогнулся. Так долго пробыть в этом городе-капкане… Второй раз угодить в силки ему не хочется.