Роберт Джордан - Сердце зимы

Мин подъехала к Ранду вплотную, их ноги соприкоснулись.

– С тобой все в порядке? – встревоженно спросила она. – У тебя больной вид.

– Все хорошо, лучше не бывает, – сказал он ей, понимая, что обманывает не только ее, но и себя. Да, он был сталью, но недостаточно твердой. Он намеревался отправить ее в Кэймлин, под охраной Аливии. Если золотоволосой женщине суждено помочь ему умереть, нужно доверять ей. Ранд уже приготовил нужные слова, но, взглянув в темные глаза Мин, понял, что не настолько тверд, чтобы язык его мог их произнести. Поворотив серого к голым деревьям, Ранд сказал Кадсуане через плечо: – То место – здесь.

Разумеется, она последовала за ним. Все последовали. Харине не выпускала Ранда из виду, разве что на несколько часов, когда спала прошлой ночью. Ее тоже надо было бы оставить, но именно Морского Народа касался первый совет, который дала Кадсуане. Ты заключил сделку с ними, мальчик, это все равно что подписать договор. Или дать слово. Выполни ее условия, или скажи, что разрываешь сделку. Иначе ты все равно что вор. Вообще-то, сказано было грубо, и тон Кадсуане не оставлял сомнений насчет ее отношения к ворам. Ранд не обещал следовать ее советам, но Кадсуане и так крайне неохотно согласилась быть советчицей; он не хотел рисковать, отталкивая ее от себя так скоро, поэтому Ищущая Ветер и двое других из Морского Народа ехали вместе с Аливией перед Верин и пятью Айз Седай, которые поклялись ему в верности. За ними ехали еще четверо, которых привела с собой Кадсуане. Ранд был уверен – она, как и те четверо, вскоре покинет его, возможно, даже раньше их.

Для посторонних глаз в том месте, где подзадержался Ранд перед тем, как отправиться в Фар Мэддинг, не было ничего примечательного. Он же видел, что из влажного лесного настила торчит сверкающий, как фонарь, шест. Даже другой мужчина, способный направлять Силу, прошел бы мимо шеста, так и не узнав о его существовании. Ранд и спешиваться не стал. Воспользовавшись потоками Воздуха, он разгреб толстый слой палых листьев и веток, раскопал влажную землю и вытащил из ямы длинный узкий сверток, перетянутый кожаными шнурами. Сверток поплыл в руки Ранда, и комья земли ссыпались с тряпки, в которую был завернут Калландор . Ранд не осмелился взять его с собой в Фар Мэддинг. Так как меч был без ножен, ему пришлось бы оставить Калландор в крепости у моста – опасный знак, громко объявлявший о местонахождении Ранда. Маловероятно, чтобы в мире существовал еще один кристаллический меч, и слишком многие люди знали, что им ныне владеет Дракон Возрожденный. И, оставив здесь Калландор , он тем не менее угодил в темную и тесную каменную коробку под... Нет. С этим уже покончено. Покончено. В глубине его разума тяжело вздохнул Льюс Тэрин.

Засунув Калландор под подпругу, Ранд развернул серого мордой к остальным. Лошади прижимали от холодного ветра хвосты, но, застоявшись в стойлах, переступали с ноги на ногу и вскидывали головы. Кожаная сума, висевшая на плече Найнив, выглядела неуместно рядом с ее изукрашенными драгоценными камнями тер’ангриалами . Теперь время приближалось, и она поглаживала округлый бок сумы, видимо, несознавая, что делает. Найнив старалась скрыть страх, но подбородок у нее подрагивал. Кадсуане бесстрастно смотрела на Ранда. Капюшон сполз с ее головы, и порой под сильным порывом ветра начинали раскачиваться золотые рыбки, птички, звездочки и полумесяцы, свисавшие с ее прически.

– Я собираюсь удалить порчу с мужской половины Источника, – объявил Ранд.

Три Аша’мана, ныне, как и прочие Стражи, одетые в простые темные куртки и плащи, взволнованно переглянулись. Айз Седай зашевелились. Несан испустила вздох, показавшийся слишком громким для такой тонкой, похожей на пичугу сестры.

Выражение лица Кадсуане ничуть не изменилось.

– Этим вот? – сказала она, скептически приподняв бровь и указав взглядом на сверток Ранда.

– С помощью Чойдан Кэл, – ответил Ранд. Это название тоже стало даром Льюса Тэрина, оно угнездилось в голове Ранда, как будто всегда там было. – Вам о них известно как о колоссальных статуях. Это са’ангриалы , одна из них погребена под землей в Кайриэне, а вторая находится на Тремалкине. – При упоминании острова Морского Народа Харине вскинула голову, звякнув золотыми медальонами, что висели на цепочке, идущей от уха к носу. – Они слишком велики, и их так просто не передвинешь, но у меня есть пара тер’ангриалов , которые называются ключами доступа или отпирающими ключами. С их помощью можно воспользоваться Чойдан Кэл в любом месте мира.

Опасно, застонал Льюс Тэрин. Безумие . Ранд не обратил на него внимания. Сейчас важным было лишь мнение Кадсуане.

Ее гнедой прядал черным ухом, и конь показался Ранду взволнованным больше наездницы.

– Один из этих са’ангриалов предназначен для женщины, – сдержанно произнесла Кадсуане. – Кто, по-твоему, воспользуется им? Или эти ключи позволят тебе пустить в ход оба?

– Со мной в соединение вступит Найнив. – Ранд доверял Найнив и готов был соединиться с нею, но больше – ни с кем. Она была Айз Седай, но она была и Мудрой Эмондова Луга; ей он доверял. Найнив улыбнулась ему и решительно кивнула, подбородок ее больше не дрожал. – Не пытайся остановить меня, Кадсуане.

Она ничего не сказала, только смотрела на него темными глазами, взгляд которых словно взвешивал его и оценивал.

– Прости меня, Кадсуане, – прервала молчание Кумира, выезжая вперед на своем сером в яблоках. – Юноша, а о неудаче вы не подумали? А о последствиях неудачи?

– Должна задать тот же вопрос, – резко сказала Несан. Она сидела в седле очень прямо и в упор смотрела в глаза Ранду. – Из того, что я читала, я поняла, что попытка воспользоваться са’ангриалами может привести к огромным бедствиям. Вместе они могут оказаться настолько мощными, что способны расколоть мир, как яйцо.

Как яйцо! – согласился Льюс Тэрин. Их никогда не испытывали, никогда и не пытались. Это безумие! – завопил он. Ты безумец! Безумец!

– Как я слышал в последний раз, – сказал сестрам Ранд, – один Аша’ман из пятидесяти сходит с ума и его приходится убивать, как бешеного пса. Сегодня, возможно, уже и не один. Риск, разумеется, есть, но это все – «если» и «может быть». Если я не попытаюсь, наверняка будет сходить с ума все больше и больше мужчин, наверное, десятки, может, и все мы впадем в безумие. Раньше или позже таких мужчин окажется слишком много, с ними будет уже не справиться. Вы будете сидеть и ожидать Последней Битвы, а по всему миру будет бесчинствовать сотня спятивших Аша’манов? Или их будет двести? Пятьсот? И вдруг я окажусь среди них? Долго ли мир вынесет такое?