Роберт Джордан - Нож сновидений

Помрачнев, Мэт выбил остатки табака о каблук сапога и положил еще горячую трубку в карман кафтана. Он повесил шляпу обратно на ашандарей. Если она желает получить настоящий поцелуй… Он думал, что она не сумеет наполнить его объятья? Она и в самом деле была тоненькая и маленькая, но, тем не менее, обнимать ее было очень приятно. Он склонил к ней голову. Она не была первой женщиной, которую он поцеловал. Он знал, что делал. К его удивлению, а с другой стороны, чему тут было удивляться, она – совсем не знала, что делать. Но она оказалась способной ученицей. Очень способной.

Когда он, наконец, отпустил ее, она стояла, глядя на него и ловя ртом воздух, пытаясь отдышаться. Впрочем, ему тоже пришлось выравнивать дыхание. Метвин восхищенно присвистнул. Мэт улыбнулся. Что, интересно, она подумала о своем первом настоящем поцелуе? Он все же постарался не улыбаться слишком широко. Ему не хотелось, чтобы она решила, будто он самодовольно ухмыляется.

Она прикоснулась пальцами к его щеке. – «Я так и думала», – произнесла она, точно разлился мед. – «У тебя лихорадка. Несколько твоих ран должно быть воспалились».

Мэт моргнул. Он ее так целовал, что у нее должно быть подкосились ноги, и все что он заслужил в ответ, это заявление о том, что у него разгорячилось лицо? Он снова нагнулся, ну на сей раз, чтоб ей сгореть, она не сможет устоять без посторонней помощи! Но она выставила вперед руку, уперевшись ему в грудь, и оттолкнув прочь.

«Селусия, принеси мою шкатулку с мазями, которую мне дала Госпожа Люка», – скомандовала она. Селусия метнулась к черно-белой лошади Туон.

«У нас сейчас нет на это времени», – возразил ей Мэт. – «Я намажусь сегодня вечером». – Лучше бы он держал рот закрытым.

«Раздевайся, Игрушка», – заявила она тем же непререкаемым тоном, которым изъяснялась со своей горничной. – «Мазь будет жечься, но я надеюсь, что ты потерпишь».

«Да, не собираюсь я…»

«Приближаются всадники», – заявил Харнан. Он был уже в седле на своем гнедом с белыми чулками на передних ногах, удерживая поводья колонны вьючных лошадей. – «Один из них Ванин».

Мэт вскочил на Типуна, чтобы получить преимущество в росте. К ним галопом приближалась пара верховых, вынужденно объезжая упавшие стволы деревьев. В том, что один из них Чел Ванин не было никакого сомнения. Кроме того, что он сразу узнал его буланого, ни один мужчина подобной комплекции кроме него не мог сидеть на лошади, словно мешок с салом, но при этом без видимых усилий не отставать от второго всадника. Парень, наверное, легко смог бы усидеть и на диком кабане. Только теперь Мэт узнал второго всадника в развевающимся за спиной плаще, и почувствовал словно его пнули в живот. Он не удивился бы, если бы кости тут же остановились, но они все продолжали скакать внутри черепа. Что во имя Света, проклятый Талманес забыл в Алтаре?

Неподалеку от их лагеря оба всадника замедлили ход, а Ванин даже сильнее придержал своего коня, чтобы дать Талманесу подъехать одному. И это было вовсе не из-за застенчивости. В нем, в Ванине, не было ни капли застенчивости. Он лениво склонился в седле и сплюнул сквозь щелку между зубами. Нет, просто он знал, что Мэт будет недоволен, поэтому предпочитал держаться подальше.

«Ванин ввел меня в курс дела, Мэт», – заявил Талманес. Низкорослый и жилистый кайриенец с обритым и напудренным лбом, имел право носить на груди своего темного кафтана огромное количество цветных полос, но предпочитал им единственный узор в виде небольшой красной руки, если не считать красного шарфа, повязанного вокруг его левой руки. Он редко улыбался, и никогда не смеялся, но на то у него были собственные причины. – «Я опечалился, услышав о гибели Налесина и остальных. Налесин был хорошим парнем, и остальные тоже».

«Да, они были хорошими парнями», – согласился Мэт, и чтобы сдержаться, сжал сильнее повод. – «Я так понимаю, Эгвейн не воспользовалась твоей помощью, чтобы сбежать от этих глупых Айз Седай, но что, во имя всего проклятого Света, ты делаешь здесь?» – Ладно, в конце концов, ему возможно и не следовало так сильно вцепляться в поводья. – «По крайней мере, скажи мне, что ты не притащил за собой весь проклятый Отряд за триста проклятых миль в Алтару».

«Эгвейн по-прежнему Амерлин», – спокойно ответил тот, поправляя плащ. На нем была вышита еще одна Красная Рука. – «Ты был не прав на ее счет, Мэт. Она на самом деле Престол Амерлин, и она крепко оседлала тех Айз Седай. Хотя, похоже, некоторые из них об этом еще не догадываются. В последний раз, когда я ее видел, она со своей армией собиралась на осаду Тар Валона. К этому времени она должна быть уже внутри. Они научились делать дырки в воздухе, какую проделал Дракон Возрожденный, чтобы отправить нас в Салидар». – В голове у Мэта вспыхнул цветной круговорот, показавший Ранда, беседующего с седовласой женщиной с пучком на затылке. Айз Седай, – решил он, но кипящий внутри него гнев смыл образ как туман.

Все эти беседы про Тар Валон и Престол Амерлин, конечно же, привлекли внимание Сестер. Они направили своих лошадей поближе к Мэту и постарались встрять в беседу. Скажем, Эдесина осталась слегка позади, как всегда поступала, когда Теслин или Джолин имели на нее зуб, но остальные две…

«О ком вы говорите?» – потребовала ответа Теслин, пока Джолин еще только собиралась открыть рот. – «Эгвейн? Была такая Принятая по имени Эгвейн ал’Вир, которую объявили беглянкой».

«Это та самая Эгвейн ал’Вир, Айз Седай», – вежливо сказал Талманес. Он всегда был вежлив с Айз Седай. – «И она не беглянка. Она – Престол Амерлин, клянусь вам». – Эдесина издала звук, который у кого угодно, кроме Айз Седай, можно было назвать писком.

«Это может подождать», – заявил Мэт. Джолин снова открыла было рот, уже сердито. – «Позже, я сказал». – Этого было явно недостаточно, чтобы остановить Зеленую, но Теслин положила ей на плечо свою руку и что-то пробормотала, и та успокоилась. Джолин все еще сверкала глазами как парой кинжалов, хотя и многообещающе – выпотрошить из них все новости, которые она захочет узнать. – «Что с Отрядом, Талманес?»

«О! Нет, я привел с собой только три знамени всадников и четыре тысячи конных арбалетчиков. Я оставил в Муранди еще три знамени всадников и пять тысяч пехотинцев с небольшим отрядом арбалетчиков с приказом двигаться на север к границе с Андором. Ах да, с ними еще знамя Каменщиков. Всегда удобно иметь под рукой каменщиков, если тебе нужно сложить мост или что-то такое».

Мэт на мгновение зажмурил глаза. Шесть знамен всадников и пять тысяч пехотинцев. И, вдобавок, еще и знамя каменщиков! Когда он покидал Салидар, Отряд состоял всего из двух знамен, считая верховых и пеших. Он пожалел, что не сохранил хотя бы половины того золота, что так беспечно подарил Люка. – «Как я расплачусь с такой толпой народа?» – простонал он. – «Я и за год не смогу столько выиграть в кости!»