Роберт Джордан - Нож сновидений

«Твой план в высокой степени зависит от случайности», – сказала Теслин не в первый раз. Даже в сумерках ее лицо казалось жестким. Она поерзала в седле, поправляя плащ. – «Слишком поздно что-либо менять, конечно, но от этой части можно было отказаться». – Он предпочел бы иметь дело с Бетамин или Ситой, которые не были связанны Тремя Клятвами и знали, какие плетения используют дамани в качестве оружия, что как раз ужасало Айз Седай. Не сами плетения, только то, что Бетамин и Сита их знают. По крайней мере, он думал, что будет иметь дело с ними. Лильвин категорически отказалась сражаться с Шончанами, кроме как для самозащиты. Бетамин и Сита могут сделать то же самое или в последнюю минуту решить, что не могут сражаться со своими соотечественниками. В любом случае, Айз Седай крайне не нравилось, что этих женщин задействовали в плане, и ни одна из них не проронила ни слова, как только это было решено. Та парочка слишком смирно вела себя с Айз Седай, так что на них можно было шикать, как на непослушных гусей.

«Свет да осияет вас, Теслин Седай, однако Лорд Мэт чертовски удачлив», – сказал Капитан Мандеввин. Коренастый одноглазый мужчина был вместе с Отрядом с самых первых дней в Кайриэне. Он заработал седину, скрытую сейчас под его зеленым шлемом, участвуя в войнах с Тиром и Андором. – «Я припоминаю времена, когда со всех сторон нас окружали превосходящие численностью враги, а он играючи проводил Отряд среди них. Не бежал, заметьте, а сражался с ними. Прекрасные были битвы».

«Я считаю прекрасным такую битву, в которой тебе не надо участвовать», – сказал Мэт резче, чем хотел. Он не любил сражения. В любом из них в тебе могут понаделать кучу дыр. Он просто притягивал их, вот и все. Большая часть тех маневров, которыми так восхищался Мандеввин, как раз и были попытками сбежать. Но сегодня вечером о бегстве не может быть и речи, как и в последующие за этим дни. – «Эта часть нашего плана очень важна, Теслин». – Почему Алудра задерживается, чтоб ей сгореть? Атака на базу снабжения Шончан должна была уже идти полным ходом, не настолько сильная, чтобы его защитники перестали надеяться продержаться до прибытия подкрепления, но достаточно сильная, чтобы убедить их в необходимости этого самого подкрепления. Остальные атаки были сразу задуманы мощными. Они сокрушат защитников прежде, чем те поймут, что вообще произошло. – «Я собираюсь обескровить Шончан мощными, быстрыми и частыми ударами, заставить их больше реагировать на наши действия, вместо того чтобы строить собственные планы». – Как только слова слетели с языка, Мэт пожалел что не прикусил язык.

Туон придвинулась ближе к Селусии, а та, в свою очередь склонила свою покрытую шарфом голову, чтобы шепотом обменяться с ней несколькими словами. Было слишком темно для их проклятого разговора на пальцах, однако он не слышал ни слова из того, что они говорили. Он мог только догадываться. Она обещала не предавать его, что означало, что она не будет пытаться расстроить его планы, тем не менее, должно быть, она желала взять свое обещание назад. Он должен был оставить ее с Реймоном или с кем-то еще из остальных. Это было куда безопасней, чем разрешать находиться с ним рядом. Ему удалось бы это, если бы он связал ее, ее и Селусию, и, возможно Сеталль тоже. Эта проклятая женщина каждый раз становилась на сторону Туон.

Гнедой Мандеввина забил копытом, и тот принялся ласкать шею животного затянутой в перчатку рукой. «Вы не можете отрицать, что в сражениях вам сопутствует удача. Когда вы обнаруживаете слабое место в рядах врага, которого никто не мог даже ожидать, которого там и быть-то не должно. Вы видите, что враг ожидает вашей атаки с севера, но вы перестраиваетесь и наносите удар с юга. Воинское счастье сидит у вас на плече, милорд. Я сам видел это».

Мэт хмыкнул и раздраженно поправил шляпу на голове. На каждый раз, когда удавалось обнаружить проклятую брешь в обороне врага, приходилось десять, когда все происходило наоборот. Ты рассчитываешь на слабину, а ее, проклятой, и нет, когда она тебе больше всего нужна. Вот уж действительно, воинское счастье!

«Один зеленый ночной цветок», – закричал мужской голос откуда-то сверху. – «Два! Оба зеленые!» – посыпавшийся сверху мелкий сор указал на то, что мужчина стал поспешно спускаться вниз.

Мэт испустил легкий вздох облегчения. Ракены улетели и направлялись на запад. Он рассчитывал на это, – ближайший крупный отряд солдат, присягнувших Шончан, находился к западу – и как он надеялся, продолжал двигаться дальше на запад. Просто потому, что ты уверен, будто твой соперник отреагирует определенным образом, еще не значит, что так и будет. Реймон в любую минуту готов был бросить все силы на базу снабжения, сминая оборону, в раз десять превосходящими силами, и захватить столь необходимый провиант.

«Вперед, Ванин», – сказал он, и полный мужчина, пришпорив коня, послал его легким галопом в ночь. Он не сможет опередить ракена, однако времени хватит, чтобы он успел вовремя передать приказ… – «Пора выдвигаться, Мандеввин».

Худощавый капитан двинулся вперед, пригибаясь под низкими ветками, тщательно оберегая свою зрительную трубу, которую получил в Кайриэне.

«По коням, Лондраед», – сказал Мандеввин, пряча зрительную трубу в длинный кожаный футляр, прикрепленный к его седлу. – «Конил, строй людей в колонну по четверо».

Спустя короткое время они оказались на узкой хорошо укатанной дороге, пересекающей низкие холмы, которые ранее Мэт объехал стороной. В округе располагались лишь несколько одиноких ферм и деревушек, однако ему не хотелось, чтобы распространились слухи о большом отряде вооруженных людей. Он сам решит, когда стоит положить начало слухам, и не раньше. Сейчас ему была необходима скорость, а ночью слухи распространяются куда медленнее. Большинство фермерских домов, мимо которых они проносились, освещались лишь лунным светом, лампы и свечи были уже давно погашены. Приглушенный стук копыт и скрип седельной кожи были единственными звуками, нарушающими ночную тишь, не считая случайных пронзительных криков какой-то ночной птицы или охотящейся совы, тем не менее, около двух тысяч лошадей производили немало шума. Они проезжали деревушку, в которой были лишь горстка домиков с соломенными крышами и крошечный каменный постоялый двор, освещенный неярким светом. Все же из дверей и окон высовывались чьи-то головы, провожая их взглядами. Без сомнения, они считали, что видят солдат верных Шончан. Казалось, в Алтаре других просто не осталось. Кто-то выкрикнул приветствие, однако его голос скоро стих, не получив поддержки.

Мэт ехал рядом с Мандеввином, а Туон с остальными женщинами держалась позади. Время от времени он поглядывал на них через плечо. Не для того чтобы удостовериться, что она не сбежала. Как бы странно это не показалось, он не сомневался, что она сдержит слово и не сбежит, даже сейчас. Не было необходимости проверять, что она не отстала. Бритва шла легко и быстро, да и Туон была хорошей наездницей. Типун не намного опережал Акейн. Нет, ему просто нравилось смотреть на нее. Даже при лунном свете. Возможно, особенно при лунном свете. Прошлой ночью он снова попытался ее поцеловать, но она ударила его кулаком в бок так сильно, что ему сначала показалось, будто она сломала ему парочку ребер. Однако, сегодня, как раз перед их выступлением, она поцеловала его сама. Только на мгновение, затем она сказала ему, чтобы он не был таким ненасытным, когда Мэт через секунду попытался повторить попытку. Женщина таяла в его объятиях, пока он целовал ее, и тут же обратилась в ледышку, стоило ей отстраниться. Ну что прикажете с ней делать? Над головой, тихо прошуршав крыльями, пролетела крупная сова. Она и в этом увидит некое предзнаменование? Скорее всего.