Роберт Джордан - Грядущая буря

В комнате повисла тишина, Кадсуане глянула на женщин в коридоре, которые тоже вскочили на звук, хотя они не могли слышать разговор. Она сделала им знак сесть.

- Иди принеси ей что-нибудь другое, - сказала Сарен, обращаясь к служанке. - И пришли кого-нибудь здесь прибраться. - Дверь открылась, потом быстро захлопнулась за поспешно удалившейся служанкой.

Сарен продолжила:

- Ответ на следующий вопрос покажет, получишь ты еду получше или нет. - Несмотря на твердый тон, Кадсуане уловила поспешность в словах Сарен. Внезапное падение подноса с едой поразило ее. Они были такими нервными в присутствии Отрекшейся! В их отношении к ней не было почтения, но они относились к Семираг с долей уважения. А как же еще? Она была легендой. В присутствии этого создания - одного из самых злых существ, когда-либо живших - невозможно было не чувствовать хотя бы капли благоговения.

Благоговения…

- Вот в чем наша ошибка, - прошептала Кадсуане. Она моргнула, затем повернулась и распахнула двери в комнату.

Семираг стояла в центре небольшого помещения. Она была связана потоками Воздуха, скорее всего в тот момент, когда бросила свой поднос. Медное блюдо лежало отброшенным, сок из бобов впитывался в старые доски пола. В комнате не было окон. Вообще-то, это была кладовка, превращенная в "камеру", чтобы изолировать Отрекшуюся. При этом вторжении сидевшая на стуле перед Семираг Сарен удивленно повернула красивое лицо в украшенных бисером косичках. Ее бледный широкоплечий Страж Витальен стоял в углу.

Голову Семираг ничто не удерживало, и ее взгляд метнулся к Кадсуане.

Кадсуане приняла решение; она немедленно должна бросить вызов этой женщине. К счастью, то, что она задумала, не требовало особой деликатности. Все сводилось к единственному вопросу. Как бы Кадсуане сломала саму себя? Сейчас, когда решение созрело, оно казалось таким простым.

- А, - произнесла Кадсуане безапелляционным тоном. - Я смотрю, дитя отказывается есть. Сарен, распусти-ка плетение.

Семираг вздернула брови и открыла рот, собираясь ответить насмешкой, но, едва Сарен распустила потоки Воздуха, Кадсуане сгребла волосы Семираг и небрежной подножкой сбила женщину на пол.

Она могла бы использовать Силу, но ей показалось правильнее использовать для этого руки. Она подготовила несколько плетений, хотя надобности в них, вероятно, не возникнет. Семираг была хоть и высокого роста, но худощавой, а Кадсуане всегда была скорее плотной, чем худой. Плюс Отрекшаяся, казалось, была совсем ошарашена подобным обращением.

Кадсуане коленом прижала женщину к полу, затем пихнула ее лицом в разбросанную еду:

- Ешь, - сказала она. - Я не одобряю трату продуктов, дитя, особенно в такие времена, как сейчас.

Семираг отплевывалась, что-то бессвязно пробормотав, на что Кадсуане предположила, что это были проклятия, хотя она не поняла ни слова. Скорее всего, их значение затерялось в веках. Вскоре проклятия иссякли, и Семираг затихла. Она не сопротивлялась. Кадсуане бы тоже не стала; это только повредило бы ее имиджу. Сила Семираг как пленницы держалась на страхе и уважении, которым окружили ее Айз Седай. Кадсуане должна была это изменить.

- Твой стул, пожалуйста, - обратилась она к Сарен.

Белая сестра с потрясенным видом встала. Они испробовали все возможные доступные пытки с учетом ограничений ал'Тора, но ни одна из них не была для пленницы оскорбительной. Они обращались с Семираг, как с опасным человеком и достойным врагом. Это только раздувало ее самомнение.

- Ну что, ты будешь есть? - спросила Кадсуане.

- Я убью тебя, - спокойно ответила Семираг. - Первой, раньше всех прочих. Я заставлю их слушать твои вопли.

- Понятно, - ответила Кадсуане. - Сарен, пойди, передай трем сестрам снаружи зайти сюда. - Кадсуане помедлила, задумавшись. - Еще я видела несколько служанок, убирающих комнаты на другой стороне галереи. Приведи их тоже.

Сарен кивнула и поспешила прочь из комнаты. Кадсуане села, потом направила потоки Воздуха и подняла ими Семираг. Элза и Эриан с любопытством заглянули в комнату. Затем они вошли, а за ними и Сарен. Через несколько секунд вошла Дайгиан с пятью слугами: трое доманиек в передниках, долговязый мужчина с испачканными коричневыми пятнами руками после подновления краски на стенах, и с ними мальчик. Просто замечательно.

Как только они вошли, Кадсуане потоками Воздуха перевернула Семираг и положила ее себе на колено. А потом начала шлепать Отрекшуюся.

Сначала Семираг сдерживалась. Потом начала сыпать проклятиями. Затем выкрикивать угрозы. Кадсуане продолжала так, что отбила руку. Угрозы Семираг сменились криками гнева и боли. Служанка, уходившая за едой, вернулась в самый разгар действия, от чего позор Семираг стал еще сильнее. Айз Седай наблюдали за происходящим с отвисшими челюстями.

- Ну что, - не обращая внимания на крики Семираг, спросила Кадсуане через некоторое время. - Будешь есть?

- Я найду всех, кто тебе дорог, - простонала в ответ Отрекшаяся, в глазах ее стояли слезы. - Я скормлю их друг другу, и заставлю тебя смотреть. Я…

Кадсуане цокнула языком и начала заново. Толпа вокруг пораженно наблюдала в молчании. Семираг начала рыдать - не от боли, а от унижения. Это и был ключ. Семираг нельзя было победить болью или убеждением, а вот разрушить ее легендарный образ - в ее представлении это должно быть намного ужаснее, чем любое иное наказание. Точно так же было бы с Кадсуане.

Кадсуане остановилась спустя несколько минут, отпустив плетения, удерживавшие Семираг:

- Ты будешь есть? - спросила она.

- Я…

Кадсуане подняла руку, и Семираг практически соскочила с ее колена и, грохнувшись на пол, начала подбирать и есть бобы.

- Она - человек, - сказала Кадсуане, оглядывая окружающих. - Просто человек, как каждый из нас. У нее есть секреты, но у любого мальчишки может быть секрет, который он откажется рассказывать. Запомните это.

Кадсуане встала и направилась к дверям. Она задержалась около Сарен, которая не отрываясь следила за тем, как Отрекшаяся ест бобы прямо с пола:

- Подумай, не захватить ли тебе с собой в следующий раз щетку для волос, - добавила Кадсуане. - Она бы тебе очень пригодилась.

Сарен улыбнулась:

- Да, Кадсуане Седай.

«А теперь», подумала Кадсуане, выходя из комнаты, «надо подумать, что же делать с ал'Тором?».

- Милорд, - сказал Грейди, потирая обветренное лицо. - Думаю, вы не понимаете.

- Тогда объясни мне, - сказал Перрин. Он стоял на склоне холма, глядя вниз, на огромное скопление беженцев и солдат. Разношерстные палатки самых различных форм - островерхие, песочного цвета айильские, большие разноцветные палатки кайриэнцев и самые простые, с двумя вершинами - возникали тут и там по мере того, как люди готовились к ночлегу.