Алексей Осадчук - Летописи Дорна. Белый воин

— Что же. Я думаю, твой отец сам вручит тебе ЕГО, — улыбаясь, произнёс Седой. Помни о том, что ты пообещал сегодня!

Тем временем, отец развернул заветный сверток и из него вынырнул, словно юркая рыбёшка, небольшой клинок, длинной с локоть взрослого воина. Лотам рассказывал, что эти мечи назывались кроксами и использовались они лучниками. Кроме того, кроксы это первые мечи, которые получали отроки для тренировок. Сегодня он стал отроком! Это было пока очень простым посвящением без испытаний и проверок. Но скоро придёт время, когда он и ещё некоторые мальчишки из отроков предстанут перед старейшинами селища и покажут, чему они научились.

Отец торжественно протянул на вытянутых руках, казавшийся Унаю совершеннейший клинок, до сих пор хранящий на себе следы оружейного жира.

— Храни и заботься о нём, чтобы, когда пришло время он смог позаботиться о тебе, сын мой, — произнёс отец.

Мальчик дрожащими руками принял меч. Он оказался неожиданно лёгким по сравнению с гарпуном или палкой. Рукоять сама нырнула в руку и полукруглая гарда с замысловатым выгравированным узором плотно легла поверх кисти. Меч был прекрасен, не зря ему дали имя крокс — жало. Сделав несколько коротких взмахов, Унай почувствовал необыкновенное единение с этим оружием. Острый и вёрткий, он будто сам направлял руку своего нового хозяина.

Унай больше никого не замечал. Он зачарованно смотрел на своего нового друга. Его мысли были уже далеко. Он думал, как завтра смастерит хорошие ножны из кости и шкуры морского тигра. Он думал, как обязательно добудет на морской охоте морскую корову и натопит много жира для своего друга. Ещё о многом мечтал новый отрок, стоя на ступенях перед жертвенником и рассматривая прямое лезвие крокса. Но его мечтам не суждено было сбыться — утром под стенами селища появились тарки…

Никто так и не понял, как это произошло…

В селище на небольшой площадке перед жертвенником собрались все члены небольшой общины Малого Хильма. Здесь были жена и две дочери Парта Длинного, Седой со своим семейством: Торби, постоянно поглядывающий на Лайну, и его младшая сестра. Десятилетний сын Варольда Медведя, Торм, который не смотря на то, что был младше Уная, вымахал на голову выше всех своих ровестников и всей своей фигурой был точной копией своего отца и старших братьев, которые тоже были здесь. Младшие братья Митро Угря, близнецы Бьярн и Хаки, постоянно крутились около Уная. На следующую зиму их ждало долгожданное посвящение в отроки, и сейчас они ловили каждый миг и каждый вздох своего старшего товарища.

Сегодня праздновалось появление нового отрока. Унай то, краснея, как варёный краб, то, белея словно снег, принимал поздравления от односельчан. Его хлопали по спине и плечам, его целовали в макушку и щеки. Ему говорили добрые и ласковые слова, таская за руку то от одной группы людей, то к другой. Друзья помладше, которым ещё предстояло по возрасту достигнуть самой первой отроческой ступени, с завистью рассматривали крокс Уная. Меч разглядывали по обычаю — в руках хозяина. Только хозяин клинка может дать в чужие руки своё оружие. Взял без спросу — нанёс смертельное оскорбление, смываемое только кровью. Унай важничал и смотрел на мальчишек свысока, мол, не доросли ещё…

В большом очаге, специально выложенном для такого случая, горой лежали красные угли, а над ними на длинном вертеле запекалась туша крупного кабанчика, убитого загодя сыновьями Медведя. Женщины суетились вокруг столов, расставляя на них блюда с разными вкусностями. Несколько столов выставленных по случаю праздника ломились от разных угощений: солёный и печеный рулбо, жареная печень морской коровы, тушеная оленина, горм [15] Горм — алкогольный напиток, производимый из специально-выращиваемых растений, аналог пива. трёх сортов, бочонок красного вина, привезённый для такого случая из Ульма и ещё много и много разной еды — богато жила община, да росла помалу. На весну в селище три свадьбы намечались: Торби и Лайны, да старших сыновей Медведя и дочерей Парта Длинного. То-то, зима веселая будет! Слава Творцу!

Все веселились, пели и танцевали. Митро играл на сирне [16] Сирна — небольшой духовой инструмент. и Лайна, сестра Уная подпевала ему. Вокруг горели десятки факелов освещая, как днём, всю площадку. Радости Уная не было предела. Сегодня он сделал маленький шажок на пути воина. Он уже представлял себя героем в красивых латах с прекрасным мечом в руке. Он разил врагов. Он спасал друзей. Он умирал за отца и мать. Немного подумав, он умирал за сестру тоже, хоть она и дура. Ничего не предвещало беды…

Слабый хриплый звук рога морской дружины Хирмальма пронёсся над веселящимися людьми. Никто сперва не понял, что происходит… Только повторный зов рога, а за ним холодящий кровь рёв и вой десятка звериных глоток привел в чувство ничего не понимающих людей…

Первым пришел в себя Угорь, он метнулся к сторожевым вышкам, на ходу выкрикивая какие-то слова своим товарищам. Там на вышке сегодня дежурил его младший десятилетний брат Хаген — это он дул в рог, предупреждая об опасности.

Малыш очень расстроился, что не сможет поучаствовать в веселье. Но старшие выбрали именно его на варту, потому как они были уверены, что из всех мальчишек именно Хаген будет добросовестно сторожить ворота. Остальным веры пока не было, непременно, вместо того чтобы смотреть за стену они будут пялиться внутрь, на праздник.

Хаген оправдал доверие. Он яростно дудел в рог, предупреждая о напасти селище. Сегодня он прославится, и, скорее всего, получит второе имя. Унай сейчас всё бы отдал лишь бы оказаться на его месте. Но вскоре рев рога оборвался, как недопетая песня Лайны. Что-то страшное происходило за воротами. Рык, рёв и вой, все звуки смешались в один бешеный гул.

Воины бежали к стене и вышкам, а жены с детьми рассыпались по домам. Сегодня нарушался один из главных запретов лоримов — женщины доставали оружие и доспехи мужей и несли их на стену.

Унай, ни на миг, не расстававшийся со своим кроксом, бежал следом за Митро. Тот был похож на ловкого карри, молниеносно взбирающегося по лестнице ведущей на вышку, где только что трубил в рог малыш Хаген. Отбросив рог в сторону, десятилетний мальчуган тщетно пытался натянуть тугой лук своего старшего брата. Это Митро нарочно дал ему свое оружие, чтобы братишке не было так обидно сидеть на варте.

Очутившись наверху, Унай взглянул туда куда Угорь, отобрав своё оружие у брата, словно древний бог войны выпускал свои стрелы. За воротами в темноте мелькали огромные тёмные тела. Они ревели, они скрипели зубами, они выли и они лезли на стены. Даже бесстрашный Угорь вздрогнул, когда увидел морду появившуюся из-за острых кольев. Из оскалившейся пасти капала слюна, и вырывалось рычание. Огромные лапы когтистыми пальцами охватили колья. Митро на мгновение замешкал, и вдруг со второй вышки застучала ещё одна тетива. В оскалившуюся пасть твари вонзилось две стрелы и зверь скуля, свалился на лезущих за ним новых врагов. С вышки послышался крик Лотама: