Ольга Гребенщикова - Чужие как свои

У сереброликих нет другого выхода, кроме как не вмешиваться и позволить одним чужакам сразиться с другими. Кто возьмет верх, тем феи и помогут. В будущем. Если это их не слишком затруднит. Так они поступили с ухтиамарскими эльфами - мятежники планировали устроить в этих местах засаду для Армана, но сами попали в западню. Та же судьба ждала новых гостей, но в этот раз все сложилось иначе.

Когда стало ясно, что Настя исчезла, первым начал действовать Лусьен. Оставив эльфа возле трупа ухтиамарского сородича, Бринна-младший пошел по следу и вскоре добрался до южной заставы - небольшого укрепленного строения перед входом в ущелье, отделявшее долину от деревни для приезжих. Из четверых караульных только один носил красный плащ, его Лусьен определил как старшего. Едва остальные потянулись в сарай, нетрезвый офицер получил в лоб и расстался со своим гардеробом. Дальнейшее Настя знала сама. Пока торговец изображал похотливого начальника, отнявшего женщину у подчиненных, Арман, Флур и Дорлан готовились встретить каждого, кто выйдет из сарая.

Трое мертвых и один живой пленный стали законной добычей победителей. Правда, живой все норовил сбежать, и однажды почти сумел, поэтому число покойников увеличилось. Восьмой помощник и вышибала последовали примеру Лусьена - оделись в трофейное снаряжение и теперь время от времени прохаживались у заставы.

- Значит, все живы и здоровы, - обрадовалась Настя, - В чем тогда проблема?

Для нее пока только одно открытие было не слишком приятным. Как ни посмотри, именно Приблудному она обязана слишком многим. Этот тип бросился спасать ее с такой прытью, что остальные едва догнали. И преуспел, снова сделав Настю своей должницей.

- Поймешь, как только выйдешь за дверь, - туманно пояснил эльф, - и увидишь небо к северу отсюда. Феи говорят, напавших было примерно полсотни. Мы вывели из строя четверых. Остальные преграждают нам единственный выход из Синей долины.

Как бы плохо ни обстояли дела в долине фей, чернота, клубившаяся в небе с той стороны, где остался Альмантен, пугала гораздо больше. Но самое страшное - больше никто не приходил с севера. Никаких беженцев, никаких гонцов с приказами от уцелевших властей или от кого-то, кто сам назвал бы себя властью в новом, внезапно изменившемся мире.

Дом, в который феи пустили эльфа и его спутников, стал ничейным несколько дней назад. Когда на долину напали, семейство, жившее здесь, совершило невиданную глупость - вместо того, чтобы мирно договориться с захватчиками, глава семьи вздумал оказать сопротивление. Схватка хрупкого создания с рассвирепевшей оравой убийц закончилась быстро и предсказуемо. Жене "безрассудного глупца" пришлось умереть более мучительной смертью.

После, когда напавшие перекочевали в деревню за ущельем, правитель долины велел закопать тела отщепенцев и вымыть кровь в доме, чтобы запах разложения не осквернял воздух. А когда явилась новая напасть, то есть эльф со товарищи, проклятый дом с удовольствием всучили им даже без платы за проживание. Дом стоял на отшибе, крыльцом в сторону заросшего деревьями склона, переходящего в скалистый обрыв. Со стороны долины ни вход, ни двор не просматривались.

Настю, как самую пострадавшую в первой стычке с противником, занесли в конец "списка караульных". Пользуясь возможностью передохнуть, девушка вышла на берег небольшого, чистейшего пруда, вырытого почти у самого крыльца, склонилась над водой, разглядывая собственное отражение. Поймала себя на мысли, что в последние дни перестала замечать, как меняют цвет ее волосы. Больше не меняли, магия закончилась. Красные пряди уныло свисали из-под белой повязки, на которой тоже виднелось багровое пятно. На щеке проступил здоровенный синяк, привет от парчового наследника. Должно быть, с точки зрения фей такая человеческая девица страшна, как смертный грех, но вот на это ей точно наплевать. От прекрасных созданий из Синей долины позорней заслужить похвалу, чем осуждение.

На душе у Насти было погано. В безупречной красоте, которая окружала ее со всех сторон, в тишине и покое, в цветах, наполняющих воздух сладким запахом, прозрачной воде, пении птиц было что-то неправильное, испорченное. Как червоточина в спелом персике.

Сегодня еще предстояло сделать многое. Натаскать воды, смыть с себя грязь долгого путешествия. Приготовить оружие, и вообще - приготовиться. Осознать то, что сказал Арман.

К счастью, отобранные похитителями вещи нашлись в полной сохранности. И оружие, и сумка, в которой помимо всего прочего хранилась последняя запасная рубашка. Большая ценность, если учесть, что предпоследняя превратилась в лохмотья, а сереброликие не собирались снабжать гостей одеждой.

Уединение сыщицы нарушил Бринна-младший. Подошел, не спрашивая разрешения, уселся рядом. Роскошный трофейный меч, с которым он теперь не расставался, бережно положил на траву и сообщил:

- Там Аврора еду готовит. Долго уже. А жрать охота!..

Настя не поскупилась на добрый совет:

- Пошел бы, помог.

- Злая ты сегодня, не в настроении.

- Кое-кто мне его испортил.

Подперев кулаком битую щеку, девушка отвернулась от наглеца и стала разглядывать сосны на склоне. Но Лусьен, молчавший, как партизан, когда эльф предлагал ему объясниться, вдруг обрел утраченный дар красноречия.

- Пойми, мне пришлось тебя стукнуть. Зря ты мне нахамила. Не важно, что на другом языке, такое понятно без слов. Знаешь, что бывает, когда женщина-добыча оскорбляет командира при подчиненных? Если бы я тебе не врезал, они бы засомневались, все ли у меня в порядке с головой. А я не хотел, чтобы нас разоблачили.

- Не беспокойся, ты действовал правильно, - спокойно ответила "женщина-добыча", - и очень быстро все придумал. Арман говорит, спланировал прямо на ходу. Удивительно для человека, всю жизнь торговавшего тканями.

- А конкуренты, пираты? Думаешь, они совсем тупые, с ними легко?

- Значит, ты гений. Великий стратег. Прямо Наполеон Бонапарт.

Настя смотрела на воду безо всяких эмоций, говорила, не оборачивалась к собеседнику, будто в пустоту. Приблудный не стал спрашивать, кто такой Бонапарт. Помолчал, дожидаясь продолжения разговора, но, не услышав больше ни слова, сказал:

- Я вижу, ты злишься. Хуже некуда, если мы начнем выяснять отношения в неподходящий момент.

- Никаких выяснений, - безучастно заверила Настя.

- Вот и хорошо.

- Ты не понял. Сейчас не до обид, но дело не только в этом.

- В чем еще? Чем я тебе не угодил?

- Ничем, говорю же. Все в порядке. Ты мне никто, чужой. Так, случайный попутчик. Какой смысл обижаться на того, от кого ничего особенного не ждешь? Но я все же думала, что человеку вроде тебя не нужны подлые уловки, чтобы заполучить женщину. Пойми правильно - я просто запомнила, на что ты способен.