Роберт Джордан - Башни полуночи

Кадсуане не встала. Она сидела, прихлёбывая чай. Четвёрка, казалось, была ошарашена. Ну, мальчик явно уловил суть драматичности момента.

– Подожди! – в конце концов, воскликнул Пейтар, поднимаясь. – Что ты собираешься сделать?

Ранд обернулся.

– Я собираюсь разбить печати, лорд Пейтар. Я собираюсь «сломать то, что должен сломать», как говорится в вашем собственном пророчестве. Вы не можете меня остановить – особенно когда эти слова подтверждают то, что я сделаю. Недавно я вмешался, чтобы не дать Марадону пасть. Он был близок к этому, Тенобия. Стены разрушены, а войска истекают кровью. С чужой помощью я смог его спасти. Едва смог. Вы нужны вашим государствам. И поэтому у вас есть два варианта: либо присягните мне, либо сидите здесь, позволив всем остальным сражаться вместо вас.

Кадсуане отпила чай. Это, пожалуй, было уже слишком.

– Я оставлю вас обсудить моё предложение, – сказал Ранд. – Я могу выделить один час – хотя, прежде чем вы начнёте обдумывать, не могли бы вы от моего имени послать за одним человеком? Он в вашей армии, и его зовут Хурин. Я хотел бы перед ним извиниться.

Они всё ещё выглядели потрясёнными. Кадсуане поднялась, чтобы выйти и поговорить с ожидающими снаружи сёстрами; часть из них она знала, а остальных нужно было прощупать. Она не беспокоилась по поводу того, что решат Порубежники. Они были у ал’Тора в руках. «Ещё одна армия под его знаменем. Не думала, что ему удастся заполучить и эту».

Ещё один день, и всё начнётся. Свет, как же она надеялась, что они готовы.

Илэйн устроилась поудобнее в седле Вспышки. Кобыла была одной из лучших в королевских конюшнях. Она была чистокровной салдэйской породы, белой масти с белоснежной гривой. Седло было под стать ценности лошади – обшито по кругу винно-красной и золотой тесьмой. Обычно такие сёдла использовали для парадов.

Бергитте ехала верхом на высоченном буром жеребце по кличке Восход, который слыл одним из самых быстрых в королевской конюшне. Страж лично подбирала обеих лошадей с оглядкой на возможную скачку.

На Бергитте была одна из сделанных Илэйн копий лисьего медальона, хотя и другой формы – в виде тонкого серебряного диска с розой на лицевой стороне. Ещё один медальон, завёрнутый в тряпицу, Илэйн приберегла в кармане для себя.

Этим утром она попыталась сделать новую копию, но та просто расплавилась, едва не спалив ей трюмо. Не имея перед глазами образца для изучения, она испытывала большие трудности в изготовлении тер’ангриалов; поэтому её мечты о том, чтобы снабдить всех её личных телохранительниц такими медальонами, становились всё более и более призрачными, если только она не сумеет ещё раз уговорить Мэта одолжить ей оригинал.

Почётный конный эскорт построился рядами вокруг них с Бергитте на площади Королев. Она брала с собой всего лишь сотню солдат, из них семьдесят пять были королевскими гвардейцами, а внутреннее кольцо охраны составляли двадцать пять телохранительниц. Скромный отряд, но если бы было возможно, она бы обошлась и вовсе без него. Она не должна выглядеть завоевательницей.

– Мне не нравится эта затея, – заявила Бергитте.

– В последнее время тебе всё не нравится, – возразила Илэйн. – Клянусь, ты становишься всё раздражительнее день ото дня.

– Это из-за того, что день ото дня ты становишься всё безрассуднее.

– Да брось! Это далеко не самый безрассудный поступок, который я совершила.

– Только потому, Илэйн, что ты поставила для себя слишком высокую планку.

– Всё будет хорошо, – ответила Илэйн, посмотрев на юг.

– Почему ты постоянно туда оглядываешься?

– Из-за Ранда, – ответила та, снова почувствовав тепло, исходящее от пульсирующего клубка эмоций в своём разуме. – Он к чему-то готовится, и озабочен какой-то проблемой. И вместе с тем спокоен. – О, Свет, этот мужчина собьёт с толку кого угодно.

Если первоначальный план не изменился, то встреча состоится через день. Эгвейн права: ломать печати глупо. Но Ранд прислушается к голосу разума.

Алис подъехала к Илэйн в сопровождении трёх женщин из Родни. Одна из них – Саразия – была пухленькой пожилой женщиной, от которой исходило ощущение материнской заботы, вторая – темнокожая Кема – носила свои чёрные волосы заплетёнными в три длинных косы, а чопорная Нашия с моложавым лицом была в мешковатом платье.

Все четыре заняли свои места рядом с Илэйн. Только две из них были достаточно сильны, чтобы создавать переходные Врата – многие женщины Родни были слабее большинства обычных Айз Седай – но и этого будет достаточно, если у Илэйн возникнут проблемы с Источником.

– Ты можешь что-нибудь сделать, чтобы не позволить лучникам в неё попасть? – спросила Бергитте у Алис. – Какое-нибудь плетение?

Алис задумчиво наклонила голову:

– Я знаю одно, которое может помочь, – ответила она, – но я ни разу его не пробовала.

Другая женщина в это время сплела перед ними Врата перехода. Они вели на открытую пересечённую местность за пределами Кайриэна, покрытую бурой травой. Здесь их поджидала большая армия кайриэнцев в кирасах и шлемах, напоминавших по форме колокола. Среди них было легко выделить офицеров благодаря тёмной форме цветов Домов, которым они служили. Кроме того, над их спинами возвышались цветные флажки.

Перед строем своего отряда в тёмно-зелёной форме с алыми полосами верхом на лошади восседал высокий и узколицый Лорструм. Бертом был на другой стороне. Его отряд выглядел таким же по размеру – пять тысяч человек. Другие четыре Дома выставили отряды меньшей численности.

– Если они решили захватить тебя в плен, – мрачно произнесла Бергитте, – ты даёшь им отличный шанс.

– Мне не удастся проделать это, оставшись в безопасности, если только я не стану прятаться во дворце и посылать сюда войска. Что приведёт к восстанию в Кайриэне и возможному коллапсу в Андоре. – Она взглянула на Стража. – Я теперь королева, Бергитте. Ты не сможешь уберечь меня ото всех опасностей, как не сможешь уберечь одного-единственного солдата на поле боя.

Бергитте кивнула.

– Держись поближе ко мне и к Гайбону.

Тот как раз приблизился к ним на крупном пятнистом мерине. Так, находившаяся между сидевшими на более крупных лошадях всадниками Илэйн была вне досягаемости возможного убийцы, которому пришлось бы сначала поразить кого-то из её друзей.

И так будет до самого конца её жизни. Она пришпорила Вспышку, и её отряд двинулся сквозь переходные Врата вперёд, на кайриэнскую землю. Поджидавшие дворяне и дворянки, не покидая своих сёдел, изобразили поклоны и реверансы, куда более почтительные, чем во время их встречи в тронном зале Илэйн. Итак, представление началось.