Роберт Джордан - Башни полуночи

Мэт прекрасно помнил, как воняет это место, этот застарелый, затхлый запах. Поскольку теперь он был учёный и знал, что искать, юноше удалось уловить кое-что ещё. Мускусный запах логова – берлоги хищника.

Из зала вело пять выходов, каждый был расположен между лучей звезды, в форме которой был выстроено помещение. Он помнил, как прошёл сквозь один из них, но разве в тот раз выход не был единственным?

– Интересно, какой высоты эти колонны? – поинтересовался Том, задрав голову и подняв факел повыше.

Мэт покрепче сжал ашандарей в потных ладонях. Они набрели на логово лисиц. Он потеребил медальон. Илфин не использовали на нём раньше Силу, но они в ней хорошо разбирались, ведь так? Огир, разумеется, сами направлять не могут. Возможно, это также относится и к Илфин.

На краю зала зашелестело. Зашевелились и задвигались тени. Там, в темноте, находились Илфин.

– Том, – обратился Мэт, – нам придётся что-нибудь сыграть.

Том вгляделся в темноту. Он не стал возражать, просто поднял флейту и начал наигрывать. Мелодия, разлившаяся по огромному помещению, звучала очень сиротливо.

– Мэт, – сказал Ноэл, присевший рядом с серединой зала, – взгляни-ка сюда.

– Да, я знаю, – не глядя, ответил Мэт. – Похоже на стекло, но на ощупь словно камень.

– Да, нет же! – ответил Ноэл. – Тут что-то есть.

Мэт склонился над Ноэлом. К ним, не переставая играть, присоединился Том. Старик освещал своим фонарём расплавленный кусок какого-то материала, размером примерно с небольшой сундук. Пятно было чёрным, но гораздо темнее зеркально-чёрного материала, из которого был изготовлен пол и колонны помещения.

– Как думаешь, что это? – спросил Ноэл. – Может, какой-нибудь люк?

– Нет, – ответил Мэт. – Точно нет.

Оба приятеля посмотрели на него.

– Это всё, что осталось от портала, – почувствовав внезапную слабость, пояснил Мэт. – От красной каменной рамы. Когда я входил сюда раньше, она находилась как раз по центру зала, похожего на этот самый. На той стороне она расплавилась…

– И здесь тоже, – сказал Ноэл.

Все трое посмотрели на её остатки. Мелодия, которую наигрывал Том, стала заунывнее.

– Ладно, – произнёс Мэт. – Мы с самого начала знали, что этим способом наружу мы не попадём. Придётся договариваться, чтобы нас выпустили. – И на этот треклятый раз убедиться, что его не повесят.

– Бросок костей сможет нам помочь? – спросил Ноэл, выпрямляясь.

Мэт нашарил игральные кости в кармане.

– Не вижу, что может помешать, – но он не стал их вытаскивать. Мэт огляделся, изучая дальние закоулки помещения. Музыка, похоже, успокоила часть теней, но другие по-прежнему двигались. Атмосфера незримо накалялась.

– Мэт? – спросил Том.

– Вы знали, что я вернусь, – громко произнёс Мэт. От его голоса не было эха. Свет! Насколько же велика эта штука? – Вы знали, что мне не удастся отвертеться, и я вернусь как миленький в ваш треклятый мир, так? Вы знали, что всё равно меня получите.

Том нерешительно опустил флейту.

– Ну, покажитесь! – продолжил Мэт. – Я слышу, как вы копошитесь, слышу ваше дыхание.

– Мэт, – сказал Том, кладя руку ему на плечо. – Они не могли знать, что ты вернёшься. Даже Морейн не знала наверняка, согласишься ли ты.

Мэт уставился в темноту.

– Скажи, Том, ты когда-нибудь видел, как хозяин ведёт скотину на убой?

Менестрель помедлил, но кивнул.

– Так вот, у каждого свои способы, – продолжил Мэт, – но скотина, видишь ли, она точно знает, что что-то не так. Она чувствует кровь, начинает беспокоиться и не желает идти на бойню. Знаешь, как с этим справляются?

– Разве сейчас подходящее время об этом разговаривать, Мэт?

– А справиться просто, – продолжил Мэт. – Проводишь её несколько раз через бойню, когда там чисто и запах не столь силён. Понимаешь, ты позволяешь ей проходить туда и обратно свободно, и она думает, что там безопасно. – Он повернулся к Тому. – Они знали, что я вернусь. Знали, что я выживу после повешения. Им многое известно, Том. Чтоб мне сгореть, но это так.

– Мы обязательно выберемся, Мэт, – пообещал Том. – Мы сумеем. Морейн это видела.

Мэт уверенно кивнул:

– Треклятски верно, выберемся. Они играют с нами, Том. А из игры я обычно выхожу победителем. – Он выудил из кармана горсть игральных костей. – «Точнее, выигрываю большинство ставок».

За спиной внезапно раздался чей-то шёпот:

– Здравствуй, сын битв.

Мэт с проклятьями резко обернулся, оглядывая зал.

– Там, – указал своим посохом Ноэл. В неясном жёлтом свете рядом с одной из колонн появилась фигура. Ещё один Илфин. Этот был выше, лицо создания выглядело более угловатым. В его глазах вспыхивали отблески оранжевого пламени факела.

– Я могу отвести вас туда, куда вам нужно, – произнёс Илфин грубым, скрипучим голосом. Существо подняло руку, защищая глаза от света факелов. – В обмен за плату.

– Том, музыку.

Том начал наигрывать.

– Один из ваших уже пытался заставить нас бросить наши вещи, – продолжил Мэт. Он вытащил ещё один факел из мешка и поджёг от фонаря Ноэла. – Это не сработает.

Тихо зарычав, Илфин отстранился от нового источника света.

– Вы явились ради сделки, но целенаправленно настраиваете нас против себя? Мы ничем не заслужили подобное отношение.

Мэт сдёрнул шарф вниз.

– Ничем?

Тварь не ответила, отступив и почти скрывшись в темноте между колоннами. Теперь в желтоватом свечении её угловатое лицо было едва различимо.

– О чём же ты хочешь говорить с нами, сын битв, – раздался шёпот из тени, – раз не желаешь заключать сделку?

– Не будет никаких сделок, – ответил Мэт, – пока мы не доберёмся до большого зала – Зала Клятв. – Это было единственным местом, где эти твари были обязаны исполнить обещанное. Разве не так объясняла ему Бергитте? Конечно, она сама судила об этом только по сказкам и слухам.

Том, не переставая, играл, стреляя глазами из стороны в сторону, пытаясь одновременно следить за окружающими тенями. Ноэл начал подыгрывать Тому на привязанных к штанинам цимбалах, отбивая ритм в такт музыке. Однако тени в углах продолжали шевелиться.

– Ваши… штучки нас не остановят, сын битв, – произнёс голос из-за спины. Мэт обернулся, опуская оружие. В тени стоял другой Илфин. Это была женская особь с гребнем рыжих волос, спускавшихся по спине, и с перекрещенными на груди кожаными лентами. Она улыбалась алыми губами. – Мы такие же древние – воины последней милости, знатоки тайн.

– Гордись, сын битв, – прошипел другой голос. Мэт снова повернулся. На его лбу выступили капли пота. Самка скрылась, зато вместо неё из теней выступил на свет ещё один Илфин. У него был длинный искривлённый бронзовый кинжал, украшенный по всему лезвию насечкой из роз, и с шипами, торчащими из основания рукояти. – Ты привлёк самых опытных. Ты будешь… вкусным.