Антон Грановский - Кольцо викинга

— Выбросили его на свалку, как дохлого лабораторного кролика.

— Не совсем так, — возразил Ребус. — Впрочем, я не собираюсь ничего тебе объяснять. Торт отправится в прошлое вместе с тобой. Вторым твоим помощником будет моя приемная дочь Эльза.

Брови Волчка взлетели от удивления. Потом он качнул головой и насмешливо проговорил:

— М-да… Вы, я вижу, и дочь готовы бросить в топку своей амбициозности. На ней вы тоже проводили опыты?

Егор полагал, что его слова разозлят Ребуса, но тот лишь пожал плечами и ответил спокойным голосом:

— Я никогда не подвергал жизнь и разум Эльзы опасности. И не стремился сделать из нее сверхчеловека. Я лишь усилил некоторые из ее врожденных способностей. Благодаря этим способностям она сможет сопровождать тебя в перемещении. — Агадамов повернулся к охранникам и приказал: — Приведите Торта и Эльзу!

Один из охранников кивнул и быстро вышел из лаборатории.

— Торт здесь по доброй воле? — спросил Егор.

Агадамов взглянул на него и ответил:

— У нас с ним были некоторые противоречия, но нам удалось их разрешить.

— У него есть проблемы, не так ли?

— У нас всех есть проблемы, Егор.

— Его клеточная структура нестабильна.

— Это не имеет значения, поскольку тело Торта останется здесь.

— Вообще-то, это может иметь значение, — заметил профессор, во второй раз наполняя фужер красным вином. — Тело и разум прочно связаны. Его разум, обладающий сильной волей, может «перетащить» свойства родного тела в тело носителя.

— Такое случалось раньше? — насторожился Агадамов.

— С Егором — да, — ответил Терехов и отхлебнул вина. Почмокал губами и добавил: — В случае с Егором это не доставило нам проблем. Даже наоборот.

— Что ж, будем надеяться, что и Торт нас не подведет.

Из-за двери послышались шаги.

Спустя несколько секунд охранник ввел в лабораторию мужчину гигантского роста, одетого в халат с капюшоном, и стройную девушку. Капюшон скрывал верхнюю часть лица гиганта, но Егор знал, что прячется под капюшоном. Девушка была узколицая, большеглазая, с сурово поджатыми губами и каштановыми волосами.

Войдя в лабораторию, оба кивнули Ребусу и профессору Терехову и устремили взгляды на Волчка.

— Это и есть непобедимый Егор Волчок? — спросила девушка, насмешливо прищурившись. Голос у нее был высокий и звонкий.

— Да, милая, это он.

Девушка подошла к Егору, посмотрела на него своими большими карими глазами и протянула ему руку.

— Эльза, — представилась она.

Рука у девушки была худенькая, но очень сильная, и Егору это понравилось.

— Меня можете называть Волчок, — сказал он.

— Волчок, — повторила девушка. — Мне это нравится.

Егор выпустил из пальцев ее ладонь и перевел взгляд на гиганта.

— Я знал, что мы рано или поздно встретимся, Волчок, — пробасил тот.

— Не скажу, что я здесь по доброй воле, Торт. А как насчет тебя?

— Я здесь по доброй воле, — заверил Торт.

Егор не удержался от усмешки:

— Должно быть, ты мазохист.

Гигант чуть склонил голову набок, пару секунд молчал, а потом произнес глуховатым басом:

— Может быть, ты и прав. Но я бы на твоем месте не настаивал.

Агадамов поднял свою странно-бледную руку и посмотрел на часы.

— Не будем тратить время на разговоры, — сказал он. — Профессор, у вас все готово?

— Абсолютно. Ванны наполнены, настройки выставлены. Как только дадите сигнал, я нажму на красную кнопку и отправлю эту троицу в гости к князю Владимиру. Вот только вино допью.

Терехов поднял фужер, насмешливо отсалютовал Агадамову и залпом допил вино. Затем встал из-за стола и двинулся к Машине. На полпути остановился, повернул голову и небрежно обронил:

— Эй, троица, а вы чего ждете? Джакузи к вашим услугам!

Эльза взглянула на ванны, наполненные жидкостью, неуютно повела плечами и спросила:

— Раздеваться полностью?

Профессор смерил ее стройную, соблазнительную фигурку насмешливым взглядом и ответил:

— Вам да.

Эльза повернулась к Агадамову:

— Отец?

— Профессор пошутил, — сказал тот. — Можешь остаться в одежде.

Девушка снова взглянула на Терехова, сдвинула брови и сердито проговорила:

— Больше никаких шуток, похотливый старик.

— Как прикажете, принцесса, — отозвался тот. — Вы здесь главная.

Борис Алексеевич сел за пульт управления и склонился над клавиатурой.

Матерый лось бежал по лесу, сшибая по пути тонкие стволы и расшвыривая рогами сбитые ветки. Попадись у него на пути зверь или человек, лось вбил бы его в землю, размозжил бы ему кости, вышиб мозги ударом мощного копыта. Тонна мускулов и ярости неслась через лес, как гигантское пушечное ядро, а за спиной у чудовища раздавался многоголосый заливистый лай гончих псов.

Вдруг лось остановился и молниеносно развернулся, принимая на рога увлеченных погоней псов. Лай перешел в визг, несколько собак отлетели от лося с распоротыми животами и рухнули на снег, окропив его красными веерами крови.

Уцелевшие псы, продолжая лаять, отскочили на безопасное расстояние. Из-за деревьев донесся перестук конских копыт, и спустя несколько секунд на поляну вылетели два рослых скакуна, несущих на себе вооруженных всадников, облаченных в железные доспехи.

Лось не убежал, лишь пригнул голову и ринулся на ближайшего всадника. В этот миг два гончих пса, приободренные появлением людей, прыгнули на лося и вцепились ему в ноги. Лось на мгновение отвлекся, замедлив бег, и один из всадников тут же пришпорил коня и, резко устремившись вперед, с размаху всадил лосю в загривок острый рожон охотничьего копья.

Внезапно осаженная лошадь проехалась задними копытами по снегу и осела на круп, однако всадник удержался в седле, выпустил из рук толстое древко копья, перепрыгнул лосю на спину, выхватил из ножен сверкнувший на солнце кинжал, быстро пригнулся, ухватившись левой рукою за огромный рог лося, и сильным, широким движением перерезал гиганту косматую глотку.

Лось последним отчаянным усилием мотнул огромной головой, пытаясь сбросить с себя охотника, и сумел это сделать, затем упал на передние колени, хрипло взревел, попробовал подняться, но рухнул на снег и ткнулся огромной мордой в комель гнилого дерева.

Второй всадник, выше и мощнее первого, но в таких же великолепных доспехах, спрыгнул с коня на землю, шагнул к поверженному лосю и всадил ему в ухо нож с обоюдоострым клинком.

Из ноздрей лося вырвался клубок пара, он еще дважды хрипло вздохнул, а потом замер, уставившись на ноги охотника остекленевшими глазами.

В эту секунду первый всадник, худощавый, черноволосый, поднялся на ноги, сорвал с пояса топорик, одним ударом рассек чрево зверя, после чего швырнул топорик своему рослому спутнику, поднял со снега оброненный кинжал, склонился над лосем и вырезал из утробы зверя кусок горячей печени.