Александр Самсонов - Добро пожаловать в Накки-ярви

Ну, конечно, такие правые интеллигенты, дорвавшиеся до вершин власти, лихо разваливают все, что возможно. Сколько их обгадилось на ровном месте, причинив множество бед, сравнимых с глобальными катастрофами. Почти все постсоветское пространство является ярким примером, а что говорить о России? Когда человек считает себя абсолютно правым, сам решает, что и как должны делать остальные, это, может быть и нормально, но необходимы умение, знания и здравый смысл, чего обычно им не хватает. Господин Урманский напрогнозировал и напланировал много, но комплот перед своим носом не разглядел, а теперь, когда мы начинаем вытаскивать его из дерьма, разглагольствует о своем руководстве.

— Нас заблокировали в квартире, но попыток ворваться сюда не предпринимали, наверно чего-то ждали…

— Или кого-то. — Прервал я рассказ Инквизитора. — Тут и коню ясно, что ваши тупоголовые хийси ждали того человека, который скажет им: «фас», или постарается уговорить некоего господина Урманского «уступить» бразды правления в Фонде. Странно, вот только почему нас со Светкой не взяли в расчет? Или мы де должны были добраться до дома? — Затем мне в голову пришла еще одна мысль. — Ведь милиция забрала только хийси. Разве они могут выполнять какие-либо действия в черте города самостоятельно?

Иннокентий Константинович покачал головой, а я продолжил:

— Ваши противники немного поторопились и допустили просчет. Они не учли ряд факторов, могущих повлиять на развитие ситуации. Только думать, что мы вывернулись из этой неприятности, рано. — Я отхлебнул чая. — Если мы будем ждать, ни чего не делая, они продолжат и, в конце концов, нас прижучат. Сейчас у них легкая паника, которая очень быстро пройдет. Поджимают сроки. Через неделю закончатся рождественские праздники, и нужно будет функционировать как обычно. Для этого необходимо не только убрать вас, но и восстановить нарушенные схемы управления, контакты, взять в руки финансовые потоки и подготовить общественное мнение о неизбежности нового руководства.

— И что вы предлагаете?

— Ждать.

— ??? — Выражение лица Инквизитора походило на большой вопросительный знак.

— Ждать, когда появится группа поддержки из Москвы. Она уже направляется сюда и будет… — я посмотрел на часы, — в течение сорока-пятидесяти минут.

Время я определил навскидку. Даже с маленькой ступеньки в иерархической лестнице Минобороны трезво представлял, что организационные вопросы при осуществлении срочных мероприятий могут затянуться надолго. Сроки, определенные шефом, при всей неповоротливости военной машины, нужно как минимум умножать на полтора, и это — при лучшем раскладе. А если учесть, что через несколько часов наступает Новый Год…

Звонок в дверь прозвучал неожиданно. Немного гнетущая обстановка ожидания все-таки сказалась на нервах. Даже обычно выдержанный Урманский поперхнулся чаем, а Светка громко грохнула чашкой о стол.

— Кто там? — Произнес я, разглядывая на маленьком экране монитора физиономию Дяди Арчила.

— Сергей, открывай. — Мастурадзе усмехнулся. — Про зеленые носки и красные трусы будешь спрашивать Деда Мороза.

Когда вслед за полковником в квартиру вошел Хек, я удивился еще больше. Происходило то, чего не могло быть по своей сути. Дядя Арчил покидал стены института считанные разы, предпочитая управлять сложными операциями на расстоянии, а своего помощника я сам лично отправлял в Татарстан накануне своего отъезда в Питер.

— С наступающим… — Почему-то брякнул я, пожимая вошедшим руки.

— И вас тем же концом и по тому же месту. — Немедленно отозвался Мастурадзе и сразу же направился в комнату, откуда светился экран монитора.

— Ты откуда? — Поинтересовался я, вглядываясь в лицо товарища.

— Угораздило в Москву на праздники приехать, прямо из аэропорта выдернули. — Поморщился Харрис. — Таких же, как я, бедолаг набрали и сюда бросили. Что здесь такое произошло, если сам Дядя прикатил?

— Долго объяснять, но это не наша война. Сейчас все разъяснится. — Я мотнул головой в сторону приоткрытой двери и увлек сослуживца на кухню. — Пока познакомься со всеми.

Полковник отсутствовал пару минут, и едва Хек, восторженно глядящий на Фелицию, успел представиться остальным, настала очередь Мастурадзе.

Обозрев присутствующих орлиным взглядом, наш шеф уделил внимание дамам ровно столько, сколько требует этикет, и протянул ладонь Урманскому:

— Арчил Филиппович. — Полковник представился и скосил взгляд на руку Инквизитора, где блестел почти такой же перстень, что и у него самого. — Я, думаю, что вы введете меня в курс дела немедленно. Насколько я понимаю, время у нас ограниченно.

Слушая Урманского, я еще раз поразился его выдержке и умению делать выводы из косвенной информации. По-видимому, пока Инквизитор ждал нас в моей квартире, он правильно обобщил имеющиеся факты, сделал нужные выводы и составил примерный план действий. От его растерянности, возникшей в результате предательства ближайших сподвижников, не осталось ни следа. Передо мной сидел человек, которого я видел раньше: хладнокровный, выдержанный и умелый руководитель большой полулегальной организации. Наверняка в мое отсутствие он получил достаточно информации и сделал правильные выводы от сложившейся ситуации. Вынесенная на экран коммуникатора структура Ордена и Фонда светилась цветными квадратами и линиями, которые обозначали схему мятежа. Выделенные красным цветом, они заполняли две трети экрана.

— Основные системы управления либо дезорганизованы, либо взяты под контроль. Где-то с помощью обмана, ведь от моего имени могут говорить три человека, где-то с помощью пособников. Наибольшее опасение вызывает отдел, предназначенный для взаимодействия и решения вопросов с правоохранительными и силовыми структурами, и служба, задействованная в институте. Также возникает опасность со стороны нашей клиентуры — у меня создалось мнение, что некоторые члены Ордена вступили в сговор со своими поднадзорными.

— Везде коррупция. — Под нос, но достаточно громко, проворчал полковник.

— Результат всеобщего бардака в стране. Пример властей пагубен для народа. — Отреагировал Инквизитор с нейтральным выражением лица и резко ударил по зеркалу, стоящему на холодильнике.

Печатка перстня наполовину вошла в стекло, словно в воду. По зеркальной поверхности пробежала волна, послышался сдавленный вскрик, и серебристые брызги осколков осыпались на пол.

— Подслушивать не хорошо. — Плотоядно ухмыльнулся Урманский и посмотрел на Дядю Арчила. — Теперь можно поговорить о предстоящем деле.

Покрытая тонким слоем снега, трасса казалась пустынной. Почти все население страны уже встретило или готовилось встретить Новый Год, и те редкие автомобили, что встречались на дороге, скорее являлись исключением из всеобщего предпраздничного психоза. Два «Уаза», что везли нас в Накки-ярви, смогли беспрепятственно домчать до базы за очень короткое время. План, предложенный Урманским и поддержанный с небольшими изменениями нашим полковником, мне казался авантюрой. В разгар новогодней ночи ворваться на базу, изолировать верхушку мятежников и блокировать технические средства управления заговором — слишком лихой наскок на совершенно не разведанного противника, который, наверняка, предпринял защитные меры. Шесть бойцов, из которых — два водителя, я, Хек, Мастурадзе, Урманский и две женщины представляли не боевой отряд, а неорганизованную толпу, способную наломать лишь кучу дров с совершенно непредсказуемыми последствиями. Мое предложение оставить дам в Питере, дабы не тащить с собой балласт, во внимание не приняли, а Инквизитор дал понять, что оставлять без присмотра потенциальных заложников он не может.