Александр Самсонов - Добро пожаловать в Накки-ярви

Аккуратно надев и зашнуровав Светке обувь, я подложил ей под голову куртку. Все, пора немного подзаняться собой. Взгляд заскользил по берегу, чтобы найти удобное место, но какая-то несуразица, уловленная краем глаза, заставила вскинуть голову к верхушкам елей. На фоне темно-зеленой хвои колыхались мутноватые пятна. Все напоминало кусочки полиэтилена, кружащиеся под легким воздействием ветра. Именно — ветра, но у реки ни какого движения воздуха не ощущалось.

Оружие, казалось, само прыгнуло в руки. Слух уловил звуки движения за спиной, тихий мат Дяди Арчила, вопросительный шепот Инквизитора, но без всяких раздумий палец лег на спусковую скобу и короткая очередь, сопровождаемая легким шипением сжатого воздуха, отправила несколько игл к цели. Институтская разработка в очередной раз оказалась на высоте. Пронзаемые иглами мутные образования с громким хлопаньем резко уменьшались в объеме и, сморщившись, легкими бесформенными тряпками падали на землю.

— Что случилось? — Подошедший со спины, Мастурадзе, подслеповато щурясь, вертел головой. — Ты что-то увидел?

Вот тебе и номер. Что он, ни чего не видит? Я молча показал на валяющиеся поверх опавшей хвои останки мутных белесых пузырей. Дядя Арчил медленно приблизился к указанному месту, удивленно посмотрел на меня, и уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, а по его лицу стало сразу ясно, что он ни черта не видит. В этот миг коричневая от засохшей хвои земля почернела, и резкий неприятный запах сероводорода разнесся по всему участку берега.

— Что за гадость? — Прикрывая рукавом лицо, Мастурадзе пошевелил носком ботинка разлагающиеся на глазах останки пузырей.

— Осторожнее, Филиппыч! — Ощущая предстоящие неприятности, успел воскликнуть я, но опоздал.

Там, где нос ботинка соприкоснулся с разлагающимися останками пузырей, кожаная поверхность обуви стала покрываться черной рябью.

— Снимай быстрее — ногу загубишь! — заорал я, нутром ощущая, что может случиться нечто непоправимое.

Подстегнутый мои воплем, Дядя Арчил не стал тратить время на расшнуровку обуви. Одним движением, словно опытный хирург, он рассек выхваченным из кармана жилета ножом все шнурки и, встряхнув ногой, сбросил ботинок.

— Ну-ка, покажи. — Незаметно приблизившийся Урманский склонился на ногой полковника.

— Да все нормально. — Вымучено улыбнулся Мастурадзе. — Успел скинуть. И что это за гадость такая?

— А хрен ее знает. — Откровенно ответил Инквизитор и, посмотрев на меня, спросил. — Скажи мне, что ты заметил, когда начал стрелять?

Поглядывая за подступающими к реке деревьями, я постарался объяснить увиденное. Мои объяснения все выслушали и признались, что сами не видели ни чего.

— Этот мир практически не изведан. Вся информация, что у нас имеется, составляет сотые доли процента от реальности. Что-то можно почерпнуть из различных эзотерических источников, что-то — из мифологии, кое-чего — из уже проведенных исследований, но, по сути дела, мы так ни чего толком об этом мире не знаем. — Заговорил Урманский. — Чаще всего мы думаем, что что-нибудь знаем, но, в самом деле, не знаем ни чего. Мы даже толком Землю нашу не изучили, где нас ждут девственные залежи и пласты знаний. И вот эта, как вы выразились, Арчил Филиппович, гадость. О таком я ни когда не слыхал, а информации у меня имеется очень много, и бывал я в этом мире не раз, но приходиться констатировать, что ни хрена я не знаю.

— Да и бог с ним. Будет время — будет пища. Осмысливать данности будем потом, да и только в том случае, если удачно выберемся домой. — Подвел итог Дядя Арчил, засовывая «освободившуюся» ногу в оторванный от куртки рукав. Затем он посмотрел на свое творение и оценил. — Похоже на гибрид чуней с мокасинами.

Тихой тенью из леса появилась Фелиция. Бесшумно ступая, ну ни как не могу понять, почему копыта не издают ни какого звука при ходьбе по сухим веткам, она приблизилась к нам и с интересом осмотрела на у чиненное Дядей Арчилом «безобразие».

— С пухликами нужно быть поосторожнее. — Проговорила она, старательно обходя почерневшие пятна. — Они разбрызгивают желудочный сок с ферментами, а потом прилипают к жертве и высасывают из нее жизнь, питаясь болью.

— Так ты знаешь, что это такое? — На лице Дяди Арчила возникло азартное выражение.

— Арчил Филиппович, вы же сами сказали, потом разберемся. — Я взял под локоть полковника и прошептал ему в ухо. — Если живыми останемся.

— Ладно, ладно. — Сварливо пробормотал Мастурадзе, с сожалением окидывая опушку взглядом. — Я понимаю, что нам уже надо идти?

— Вы правы. Время играет не на нас. — Накки повернулась в мою сторону и добавила. — До арок сейчас можно пройти без больших трудностей, но только — сейчас.

Новый бросок через лес. Островки ельника казались непроходимыми и затрудняли обзор, который и так ограничен. Оплетенные высокой травой ветки валежника путались под ногами, пронзительно треща. Нас, наверняка, слышно метров за сто, а то и более, но Фелиция нас вела по одной ей известному маршруту и в таком темпе, что приходилось просто не обращать внимания на подобную «мелочь».

Там, где наш путь пересекала сплошная полоса елей, накки остановилась и предупреждающе подняла руку.

— Ждите здесь. — Она бесшумно скользнула между нависающими еловыми лапами и пропала из вида.

— Сережа, мне как-то не по себе. — Светка прижалась ко мне. — Какое-то нехорошее предчувствие, будто я вижу впереди смерть.

К словам ведьмы нужно прислушиваться всегда, но не обязательно их воспринимать буквально. Слишком много смертей произошло на наших глазах за последние двое суток. Наверняка что-нибудь случится еще, но такова жизнь. Даже выбравшись в свой мир, нас ожидает множество проблем, и некоторые из них придется решать силовым методом.

— Сергей, подойди сюда. — Донесшийся из ельника голос Фелиции заставил Светку вздрогнуть.

— Все нормально. — Я отстранил девушку от себя и нырнул под колючий полог.

Возле полянки, на которой располагались арки лежало несколько неподвижных тел. Даже на расстоянии мне стало ясно, что жизни в них не осталось. Крупные черные вороны неторопливо топтались возле них и с недовольным карканьем били громадными клювами по головам и бронежилетам. На наше появление стервятники среагировали лениво. Не расправляя крыльев, они в перевалку побрели к противоположному краю полянки и там остановились, поглядывая на нас искоса.

Да, этим ребятам не повезло. Объеденные конечности, лица, разорванные горла. Кто-то попировал здесь на славу, но добыча оказала достойное сопротивление. Россыпи гильз, окровавленные ножи, пятна крови на них — все говорило о яростной схватке, которая произошла не так уж и давно. Странно, но мы ни какой стрельбы не слышали… если только все произошло ночью, когда мы отсиживались в Зеркальном.