Тамара Воронина - Надежда мира

Мимо прошествовал глава Гильдии. Интересно, когда он сам пел в последний раз и пел ли вообще? На Гатае чиновники, конечно, не были так далеки от знания исполняемых дел, дорожника не ставили командовать лекарями, так что предмет они знали. Даже если глава Гильдии и прочие члены приемной комиссии сами не выступали, то уж оценить выступление могли весьма профессионально.

Почему-то собралось много публики. Риэль пожимал плечами: я вообще один перед Гильдией пел, случалось участвовать в мероприятии в качестве экзаменатора, это естественно, но если в Гильдию хочет вступить ученик, обязательно собирают наиболее известных менестрелей, кто есть в городе, а Симура Риэль и вовсе заранее предупредил. Обольщаться не надо, как бы хорошо ни относился к ней патриарх, судья он крайне строгий. Почему публика? А почему бы и не быть публике: поглазеть на знаменитостей, послушать новичков. Не так уж часто сразу несколько новичков держат экзамен.

Женя должна была исполнить три песни: две по ее выбору, одну – по выбору Гильдии, и там вполне могут послушаться и вредину Гартуса, и тогда Женя запросто может провалиться, да только дураков в Гильдии нет, услышав голос Жени и манеру исполнения, они прекрасно поймут, на что она способна. Ну и провалишься – тоже не смертельно, еще годик в ученицах походишь, иные по пять лет ходят, а в Гильдию вступить так и не могут, но ничего, живут и даже преуспевают. Сравнительно. Только куда больше шансов на то, что у Жени все получится, потому что главное – голосом она владеет, аккомпанировать себе может вполне прилично, репертуар имеет, и, надо признать, неплохой.

Тарвик вынырнул из толпы и принялся прилаживать ей к платью… Черт его подери, где он добыл осеннюю смерть?

Старик с небывало звучным голосом, явно бывший менестрель, призвал всех войти в зал. Все и вошли. Абитуриентов согнали в один угол, учителей – в другой. Слушатели стояли вдоль стен, подпирали колонны или сидели на широких подоконниках, приемная комиссия восседала на неудобных стульях с высокими спинками. Испытание началось.

Первый, совсем юный парнишка, обладал голосом ангела – чистым и высоким-высоким, словно был или ребенком, или кастратом. Витас бы обрыдался от зависти. Мальчик спел две нежнейшие баллады, по требованию комиссии спел третью – вполне ему по голосу подходящую. Комиссия посовещалась, покивала и решила, что юноша достоин быть членом Гильдии. Женю вызвали второй. Мандраж мгновенно прошел. Какой там мы имидж выбрали? Милая естественность. Женя не без изящества опустилась на стул, расправила платье, поставила ногу на подставочку, продемонстрировав ничуть не больше, чем стройную лодыжку, и запела «Не пробуждай воспоминаний» в переводе и обработке Риэля – романс, превращенный в балладу и пользующийся популярностью у слушателей. Второй была песня, сочиненная Риэлем специально для нее, а уж как он умел писать музыку, учитывая все особенности чужого голоса, было загадкой даже для Симура. Патриарх сидел на стуле, как на троне, и одобрительно улыбался. Гартус морщился. Точно затребует чего-нибудь неисполнимого… Но его опередил Симур, предложив свое «Темнолесье» – самую популярную балладу последних тридцати лет. Спасибо, подумала Женя, конечно, не мне петь твою лучшую балладу, ну добавим задушевности и рвущей душу страстности русского романса.

Экзаменаторы от восторга не рыдали, но, посовещавшись, решили, что и Женя Кови достойна вступления в стройные ряды членов Гильдии.

Честно говоря, прочих претендентов Женя не слушала и даже не знала, всех приняли или кого отфутболили. Симура она потом, конечно, расцеловала, а в постную рожу Гартуса послала самую очаровательную свою улыбку. Дурак он все-таки. Женя ему ни в каком виде не конкурентка. Ей даже это не очень-то и надо было – вступать в Гильдию. Риэль так решил, и послушная ученица согласилась. Все равно ученичество ее никуда не денется, потому что не собирается она расставаться с учителем. Даже хорошо – два менестреля. Первое отделение для затравки – Женя, второе на сладкое – Риэль. Дуэтом им никогда не петь, потому что Женин голосишко – всего лишь фон для его тенора. Девочка на подпевках, и вовсе не стыдно.

Праздновать событие они завалились в ресторан, забыв пригласить Гартуса. Зато как-то незаметно за их столом оказался Райв, что ничуточки менестрелей не удивило: у каждой девушки должен быть кавалер. Ясное дело, Риэль им быть не может, подозревали Тарвика, да вот, оказывается этот – явно из танов, да при хороших деньгах – а это еще лучше. Тарвик так же незаметно переместился на другое место, а Райв оказался рядом с Женей. Вот неплохо: слева Риэль, справа Райв, напротив – Симур и Тарвик, а кроме – менестрели, веселые и пьяные, любящие пить на халяву, но удивительным образом не было тех, кого Риэль не любил очень уж заметно.

– Ты много пьешь, – шепнул Риэль. «На себя посмотри», – хихикнула Женя. Пьяно хихикнула. Это заметил Райв и просто увел ее. Взял за руку и повел проветриться, Женя едва успела рукой помахать. Вслед полетели весьма скабрезные советы, да Женя не умела обижаться на эту компанию.

– Поздравляю. Я понимаю, что это была не твоя цель, а Риэля, и все же поздравляю. Кого попало они не принимают.

Женя потерлась щекой о его бархатную куртку.

– Не цель. Просто он считает, что так мне будет проще. Это сродни паспорту.

– Чему? – не понял Райв и тут же забыл об этом, потому что Жене захотелось его поцеловать. Регистрация в Гильдии менестрелей Комрайна. Татуировка на внутренней стороне запястья. Биометрический паспорт по местным понятиям.

Обстановка в Комрайне была куда более сложной и напряженной, чем даже год назад. И на дорогах пошаливали больше, и, следовательно, стражи на дорогах было больше. Татуировка – именно для стражи, потому что разбойников куда больше волнует кошелек. По пути сюда они дважды напарывались на мелкие группки маргиналов, так первую раскидал Тарвик (не без скромной помощи Жени), а второй они безропотно отдали большую часть наличных денег и были отпущены с миром. Как оно обычно и случалось.

– Тебе тоже полторы тысячи лет? – спросила Женя, утыкаясь лицом в вишневый бархат. До чего ткань роскошная. Хочу такое платье. Только не вишневое, а, скажем, зеленое… И зачем? Ткань плотная, сверток большой, а таскать на себе… Обойдемся. Райву только волю дай – обвешает ее украшениями и скупит все дамские лавки столицы и ее окрестностей. У него, наверное, тоже есть копировально-денежный станок.

– Помню, что я старше Кастина, но на сколько, забыл уже, – признался Райв. Ну что такое плюс-минус десять лет в их возрасте. – Тебя это пугает?

– Не-а. Я все равно не представляю. Я умру морщинистой и беззубой старухой, а ты будешь такой же.