Тамара Воронина - Странница

— А ты где, по-твоему, находишься? И где мы встретились?

— Ар-Мур, скажи… Ладно, я сейчас глупость скажу, ты можешь от души посмеяться…

— Откуда у дракона — душа? — ухмыльнулся он во всю пасть. — Да и умностей особенных ты пока не говорила, так что я уже попривык. Валяй.

— Получается, у меня никакого особенного предназначения и всего прочего и нет?

— И нет. Ни у кого нет. Каждый сам себе предназначение выбирает. И преуспевает или нет. Вон твой эльф стал Владыкой — и теперь каждый сочтет своим святым долгом рассказывать о его особом предназначении. Думаешь, он единственный эльф, который пытался объединить народ? Просто у него — получилось. Ты не суетись. Сама поймешь. А вот сможешь или нет — уже от тебя зависит. Повторю, если ты вдруг не услышала: ты и правда баба неплохая — вон эльфа ломанулась спасать… Можешь ты многое. Сделаешь или нет — другой вопрос.

— Ты не любишь эльфов.

— Я и людей не люблю. Разве что перекусить когда. Эльфы — древняя раса. Людей еще и в планах не было, когда эльфы были древней расой. А тебе нравятся?

— Да.

— Это хорошо. Может, ты сможешь их убедить, что вы, люди, не хуже… Личным, так сказать, примером.

— Я для них не человек. Я для них символ.

— А не пофигу тебе, человек ты или символ? Результат-то важнее.

— Магия… это что?

— Не знаю, — захохотал дракон. — Мало тебе знакомых магов, что ты у меня спрашиваешь? Может, просто умение пользоваться тем, что заложено изначально? Например, не десятью процентами мозга, а пятьюдесятью?

— Ты не робот?

Морда дракона стала очень обиженной. Подчеркнуто. Гипертрофированно.

— Сама дура. Я самый настоящий дракон. Надеюсь, у тебя нет бзика о непременной гуманоидности развитого разума?

— Нет. Просто я драконов видела только в виде компьютерной графики или мультипликации, и вели они себя так, как ты. А в мифологии моей страны драконов вовсе нет. Не водятся. Только трехголовые мутанты. Вот и ты ведешь себя так, как они. Большим и черным прикидываешься!

— Иллюзия впечатляет. Люди страшатся размеров и темноты. А тут средненький какой-то, да еще блестит, такого на сувениры разобрать хочется, а не трепетать перед ним. К тому же черные глупее. Им даже долгая эволюция мозги не развила в должной мере. Тупиковая ветвь, увы. Ну ладно. Пора вам домой.

— Погоди! Один вопрос еще!

— Да хоть десять.

— Такие, как я, встречаются часто?

Дракон долго смотрел на нее, склонив голову, потом изобразил усмешку.

— Ты — вторая. Сказал же — уникальный концентратор. Да еще и баба хорошая. Искренняя. Будешь ее обижать, полукровка, спалю. Или съем. На выбор.

— Очень страшно, — согласился шут. — Но она может тебя позвать, если ты ей понадобишься?

Дракон покачал головой.

— Ты точно дурак. Ты что ж, думаешь, я так лихо всем чешуйки раздаю? Я б тогда был чищеной огнедышащей рыбой, а не драконом.

— В мире довольно много амулетов из чешуи дракона.

Дракон захохотал.

— Много. Знаешь, случается, что драконы умирают. И люди радостно обдирают их на сувениры. То есть на амулеты. Только ведь мертвая чешуя не то, что живая. Разницу уловить способен, а, полукровка? Таких, как у нее, да еще не от черного дракона, а от такого, как я… как вы нас называете — золотыми? Это уникальная вещь. Кстати, Аиллена, если вдруг у тебя его сопрут, я пойму. Прилечу и спалю. Если голоден не буду. Он настроен только на тебя. Кстати, красивую штучку тебе эльфы сделали. Прямо мой портрет.

— Переговорное устройство, — пробормотала Лена. — Мобильник.

— Ага, — радостно загоготал дракон. — Рация! Спутниковый телефон! Ладно, люди, идите. Вам неполезно находиться здесь. Особенно полукровке. Эй, ну чего ты сразу вскочила? Не смертельно вовсе. К тому же время не критичное, он ничего и не почувствует. А ты тем более. Кстати, у тебя иммунитет мощный, от гриппа или там чумы не помрешь, но вот от злодеев всяких тебя пусть защищают. Дураков в мирах много. Очень. Ладно, валите, щас я вам портал открою.

Он никаких пассов не делал. Он вытащил откуда-то (откуда?) прибор и когтем указательного пальца нажал на нем пару кнопок.

— Идите. И не бойся ты своих возможностей. Ты баба нормальная, ты их во зло если и употребишь, то случайно, так что не страдай. И никакой мир тебя никуда не выкинет и не вкинет. Вернешься. Все. Идите.

Он повернулся к ним задом и отправился куда-то в глубь чернеющего коридора, презрительно помахивая хвостом. Как собака. Вот ведь приколист…

За спиной не было пещеры, был слепящий снег и темнеющий лес. Шут обнял ее за плечи и шагнул в глубокий снег.

— Может, я тебя понесу?

— Ага, сейчас. У меня же ног нету. Пойдем уж. Ты боялся?

— Да. И дракона боялся, и того, что он скажет, и того, что ты вдруг исчезнешь. Ты, если исчезнешь, возвращайся. Я буду ждать. Хоть год, хоть десять. Мне без тебя плохо. Знаешь, только увидел тебя среди эльфов на холме — будто что-то сразу изменилось, упорядочилось и стало правильно. Мгновенно. А потом вдруг стрела… И я сразу понял, что это конец. Что и минуты не осталось. Сплошная темнота, ничего не видел… А так хотел увидеть тебя. Потом можно было и умереть. И тут что-то огромное нависло, так больно стало, как никогда в жизни не было. Вообще ничего не осталось, кроме этой боли. А потом сразу — покой. Это, наверное, Милит стрелу выдернул и заклинание произнес. Не помню. Главное, потом глаза открываю — ты… Я Милиту должен.

— Оба вы друг другу должны. Или как раз не должны. Ты сможешь стать ему другом?

— Не знаю. Я постараюсь. Обещаю. Он о тебе заботился?

— Заботился обо мне Маркус, — вздохнула Лена, — Карис заботился. А Милит в окно лазил, потому что волновался о моем моральном облике.

— О чем?

— Неважно. Ой!

Лена провалилась в снег выше колен и застряла. Шут начал ее вытаскивать и тоже провалился, забарахтался, выкарабкался и все-таки вытянул ее. Сапожки были полны снега, хотя вроде бы довольно плотно прилегали к ноге. Ничего. Не страшно. Ничего не страшно!

Дракону она поверила сразу, может, еще потому, что припомнила многочисленные заявления о том, что ее желания реализуются. А ей так хотелось реализации именно этого желания — остаться с шутом, что поверилось против всякой логики. Мало ли что этот хохмач заявит, казалось бы, ведь больше издевался, чем всерьез говорил. Может, Лена просто соскучилась по привычным словам и приколам? А может, дракон эти слова и приколы выкопал где-то в ее подсознании — так, чтоб ее порадовать. Нравился он ей. Особенно удачным пародированием мультиков. Забавно. Мур вел себя так, как она и ждала. Сначала боялась до полусмерти, как и положено, а потом он покопался, видно, у нее в голове, увидел эти образы где-то глубоко и начал хохмить. Наверное, именно так он убрал ее страх. Разве можно бояться гримасничающего дракона, дракона, чешущего в затылке, помахивающего хвостом или обещающего кого-то съесть? Едят без предупреждений. Ага, вот именно поэтому она ему поверила: Мур успокоил ее по-своему, но вовсе не спешил успокаивать шута или Маркуса и Лиасса при первой встрече.