Тамара Воронина - Приносящая надежду

Как же ей хочется верить в людей… а когда верить хочется, значит, есть сомнения. Уверенность и вера очень разные понятия. Ничего, к ней это еще придет. Опыта нет. Чиста и немного наивна. Даже не пришло в голову, что война с эльфами просто могла отбросить ее мир на тысячелетия назад, в дикость. С людьми это происходит нередко. Они могли выродиться… но выжить и начать все заново. Вот этого у них не отнять: выживаемости и упорства.

Такая мысль действительно не приходила ей в голову. Если допустить… Энное количество тысячелетий назад была цивилизация… вроде здешней. А потом — Трехмирье. Либо проклятие сильного мага, либо просто катастрофическая война, далее — голливудятина на тему последствий катаклизма. По всему шарику? И никаких материальных свидетельств? От динозавров, стало быть, что-то осталось, трилобиты окаменели на радость палеонтологам, ископаемые растения изволили отпечататься на том, что когда-то было глиной, шумеры оставили таблички, кельты оставили менгиры, скифы — курганы и так далее… А эльфы — ничего не оставили. До трилобитов были, что ли? Нет. Эльф просто не представляет уровня земной науки… Археологии хотя бы. Стоянки первобытных откопали, Помпею откопали, а от каменных городов эльфов и пепла не осталось. Если, конечно, они не были мифическими жителями Атлантиды, или художниками пустыни Наска, или скульпторами острова Пасхи… Нет. Тут что-то другое. Мир, если судить по звездам, один и тот же. В астрономическом аспекте. А остальное что? Вариации развития? Интересно, можно ли пошариться по мирам Странниц? И стоит ли шариться, ведь говорила подруга Фара, что там Странниц не чтят, потому что не знают, что это за звери такие, могут… убивать вряд ли, разве что хулиганы какие, а вот запереть на какое-то время для выяснения личности… или за странности в поведении и нелепый наряд в психушку…

Она существовала, как эти миры, — параллельно. Слушала и запоминала советы эльфа, смотрела, как он готовит лекарство, — и усиленно (и безрезультатно) думала о другом. Впрочем, это было совершенно непринципиально, жили ли в эпоху трилобитов эльфы, или их придумали древние саксы, чтоб деткам на ночь красивые сказки рассказывать… К тому же фольклорные эльфы вообще с цветочка на цветочек перепархивали в поисках пыльцы и нектара… Сколько ж цветочков надо, чтоб Милита прокормить? Эльфы в здешнем понимании — это уже Толкиен и иже с ним.

На прощание он подарил ей амулет, помогающий при заживлении небольших ран. Лена спросила, может ли она показать его одному юноше, занимающемуся амулетами, и получила разрешение. Если юноша эльф, конечно.

Лиасс сразу обнял ее, и Лена испугалась:

— Меня долго не было?

— Почти четыре часа. Я начал волноваться. Нет, не из-за целителя, из-за братьев Умо. Мало ли…

— Разве твой амулет разрядился? То есть ты больше не чувствуешь, что со мной все в порядке?

— Чувствую, — улыбнулся Лиасс, — но это почему-то не мешает мне волноваться за тебя. Ты нездорова, Аиллена, и тебе может быть очень трудно.

— Даже не заметила Шага. Лиасс, может, я совершенствуюсь?

— Бесспорно. Ты меня портишь. Я волнуюсь там, где не нужно. И все же я рад, что ты вернулась благополучно. Гарвин спит. Полукровка спит. Маркус спит. Милит наорал на меня и теперь дергается. Он дежурит возле полукровки.

— Милит? На тебя? Наорал?

— Причем громко. За то, что я отпустил тебя одну.

— Лиасс, ты можешь быть со мной абсолютно честным? Один только вопрос?

— Я очень постараюсь, — серьезно пообещал он.

— Ты действительно простил Милита?

Не хотелось ему быть честным. Так не хотелось, что он даже не постеснялся это показать. Но пожал плечами:

— Насколько мог. Наверное, простил. Только забыть не смогу. Это всегда будет стоять между ним и мной. Никто не давал ему права рисковать тобой. Тем более что никакой необходимости в этом не было. Я не терял магии. Милит слишком быстр. Он решил, что я стал слаб, но это не так. Я не был слаб. Он не знал, что самая сильная магия — магия разрушения, но незнание не оправдывает.

— Но все кончилось хорошо, Лиасс, — жалобно проговорила Лена, привычно укладывая голову на его широкое плечо. — Возможно, если бы не это чувство вины, он не отдал бы шуту свою жизнь. А теперь они стали друзьями.

— Потому что шут великодушен. Аиллена, я сделал с собой все, что смог. В этом могу поклясться.

— Между тобой и Милитом стоит это. Между тобой и Гарвином стоит его некромантия. Ты слишком требователен к своим близким.

— Иначе быть не может, — удивился он. — Но некромантия Гарвина не мешает мне любить его. И проступок Милита не лишил его моей привязанности. Мои чувства не изменились. Это — разум, Аиллена. По-другому нельзя. Я — Владыка эльфов.

— Ты холодный и бесчувственный. Только я тебя все равно люблю.

— И даже нашу первую встречу простила?

— А у меня наоборот. Разум прощает, а вот сердце не очень.

— Вот видишь, — совершенно удовлетворенно произнес он, — то же самое. Ты любишь меня, хотя я и поступил с тобой очень некрасиво, а я люблю Милита, хотя он поступил очень некрасиво с тобой. Только неужели тебе со мной было так уж отвратительно?

— Было. Душе было отвратительно. Но я понимаю… сейчас я верю, что у тебя действительно не было другого выхода, кроме как умереть… и следствием этого была бы гибель всех эльфов Трехмирья.

Лиасс поцеловал ее в щеку.

— Так и есть. А сейчас ты должна пойти и лечь в постель. Не спорь. Ты плохо выглядишь.

— Я и чувствую себя плохо, — призналась Лена. — Не по сравнению с ними, конечно…

— Если бы иссушающий огонь мог коснуться тебя, хотя бы как полукровку, ты бы уже умерла. Если бы как Гарвина, ты умерла бы на месте. Но, к великому счастью, ты поглощаешь магию. Может быть, твоя от этого только увеличивается. Ты плохо себя чувствуешь, но так легко сделала Шаг…

— Ты возлагаешь на меня какие-то надежды, Лиасс?

Помолчав, он признал:

— Все мои надежды связаны с тобой. Я не хочу говорить об этом… не хочу, чтобы ты знала, чего я жду. Чтобы ты не начала невольно соразмерять свои поступки с моими ожиданиями. Но в общем… В общем, наши цели совпадают: мир и понимание между людьми и эльфами. Все. Марш в постель. То есть пойдем, я тебя провожу.

— Я к Милиту…

— Нет. Не стоит тебе сейчас видеть полукровку. Он выглядит гораздо лучше, чем неделю назад, но все же тебя это может испугать. Я скажу Милиту, что ты вернулась. Он сможет навестить тебя позже.

Лиасс отстранил ее, посмотрел в глаза.

Спасибо тебе за моего сына. Я знаю, что ты меня слышишь. Не спрашивай, откуда я это знаю, потому что… не знаю. Но ты можешь проникать в мое сознание. Улыбнись, если я прав.

Лена улыбнулась. А я не знаю, проникаю в твое сознание или в то, что ты мне услужливо подсовываешь. Но это неважно. И правда бы прилечь, а то все поджилки трясутся. В прямом смысле. Лиасс проводил ее до комнаты. Лена даже раздеваться не стала, так и упала на кровать в платье, только туфли скинула. Вот проснуться бы, когда все уже будут здоровы…