Алексей Чешков - Апокалипсис коллайдера

- Ох...ть! - Раздался возглас за спиной парня. Обернувшись Леха, увидел остолбеневшего мужика. Вытянув вперед руку с зажатым отстегнутым поводком, мужик спросил:

- Что за нахрен? Куда моя собака делась?

- Ладно, собака, здесь только что человек пропал. - Леха заставил себя быть спокойным, наперекор скребущим в душе кошкам.

- А ну парень, гони за ментами. Я тут пока подежурю, пока еще кто-нибудь не сунулся.

- Чем полиция-то поможет? - Пробурчал Леха, поднимая с земли велосипед. - Тут МЧС надо вызывать, или ФСБ.

Мужик уставился на парня мутными глазами.

- Да поехал я, уже....

Переднее колесо велосипеда совершенно неожиданно уткнулось в трухлявый ствол упавшего дерева. Вылетев из седла и кувырнувшись через руль, Андрей с треском вошел в густой кустарник шиповника, оцарапав лицо и руки. Кряхтя, словно старый дед, и поминая собственную неуклюжесть, Андрей поднялся на ноги:

- Что-то меня в кусты за-не-сло...

Сплошные заросли шиповника, высотой по пояс, а местами и по грудь, покрывали свободную минуту назад лужайку. А раскрашенный в желтые и багряные цвета лес, стал вдруг почти прозрачным, словно враз сдуло всю листву.

- Что-то я сильно ударился. - Андрей зажмурился и потряс головой. Открыл глаза..., пейзаж не изменился.

- Леха!- Крик потонул в порывах ветра. Но, даже с поправками на сильный ветер, слух не мог уловить каких либо звуков близкого города. - Во блин!

Продравшись сквозь колючие ветки к велосипеду, Андрей с тоской осмотрел смявшийся обод. Решив, что тащить "коня" на себе, это не самый лучший вариант, юноша стал пробираться к лесу. Полузаросшая травой тропинка была на месте, хоть и стала еле различима. От скамеек не осталось и следа, и даже асфальт дорожного покрытия, на которое вышел Андрей, показался ему чересчур растрескавшимся и выветренным. Когда же юноша поднял взгляд на дома, то остолбенел. Рот открылся сам собой, и глаза выпучились, и лихорадочно мечущиеся мысли, пытающегося объяснить произошедшее рассудка, стали тягучими.

Подернутые трещинами стены кирпичных девятиэтажек, черные провалы окон, проржавевшие остовы автомобилей на стоянке, наносы песка, земли и мусорных остатков по краям проезжей части. И гулкий отзвук ветра, гуляющего меж пустых домов.

Справившись с волной эмоционального шока, Андрей медленно прошел до смятой автобусной остановки. Крышу металлической конструкции придавило упавшей сверху железобетонной панелью. За остановкой, вдоль полуразрушенного дома номер шесть, пространство заросших газонов и тротуара было усыпано кусками бетона с торчащими штырями ржавой арматуры и целыми панелями, слетевшими с верхних этажей.

Взгляд зацепился за измятый листок бумаги, застрявший между крупными кусками бетона. С опаской поглядывая на разваливающийся дом, Андрей подобрал листок и вернулся на дорогу.

"Мир разбился! Точнее раздробился! Нет, не то, чтобы с ним произошло что-то типа тотального уничтожения, и наступил конец света в том смысле, в котором нам подавали со слов каких-нибудь прорицателей. Нет, что Вы! Просто появились его копии, пронизанные взаимопроникающими каналами, входами, точками доступа...

Множество и множество копий нашего мира!!! И кто Вам сказал, что эти копии такие же уютные и так же удобно подогнанные под существование человека с его нелепыми претензиями к окружающему пространству?! Правильно! Никто!

И можно было бы спорить на тему о предположении существования этих соединившихся с нашим миров и до взрыва коллайдера.... Но факты, полученные мной в ходе наблюдений, говорят мне именно о возникших копиях, а не о существующих отдельно параллелях!"

Вот такие строки на обрывке пожелтевшего тетрадного листа. Не много, не мало - мысль, выраженная посредством графитового карандашного стержня. И подпись: Марк.

Кто был этот Марк, Андрей не знал. Но наличие исписанного бумажного листка, гоняемого ветром по пыльному асфальту широкого безлюдного проспекта, наводило на мысль. А именно: Где-то должен быть человек. Тот, что исписал этот лист. Этот самый Марк. Вопрос: где?

Андрей еще раз обвел пессимистическим взглядом пустые глазницы девятиэтажек, провалившийся купол собора и заставил себя идти к мосту, соединяющему два проспекта: Зерюнова и Космонавтов. Не веря открывающимся перед глазами картинам сильного запустения.

"Как будто город покинут уже лет сорок", пронеслось в голове Андрея. "А ведь мы только сегодня ехали здесь с Лехой на великах. Обычный был город. Странно! Странно! Странно!"

Сгущающийся сумрак заставил Андрея поднять глаза к небу. Быстро надвигающийся фронт тяжелых облаков закрыл небосвод за считанные секунды. В опустившейся серости сразу выделился слабый огонек. Припустив через мост, юноша бегом преодолел расстояние до длинного, еще сохранившего часть плиточной облицовки, дома. Срывая дыхание, обогнул здание слева, ругая в сердцах архитектора, возводящего подобные китайские стены, добежал до предполагаемого подъезда и рванул вверх, перепрыгивая через две ступени. Седьмой этаж: темнота в пустых дверных проемах. Восьмой и девятый - то же самое. Сплюнув, Андрей побежал обратно.

В следующем подъезде, на восьмом этаже обнаружилась дверь, покрытая свисающими ошметками утепляющей обшивки. Андрей, сдерживая нахлынувшие эмоции, постучал. Не дождавшись ответа, толкнул. Скрипнув петлями, дверь отворилась.

- Кто-нибудь здесь есть? - Негромко спросил юноша, заходя внутрь. - Эй? Есть кто-нибудь?

Прикрыв за собой дверь, Андрей прошел через пустую прихожую, мимо заколоченного входа в комнату и закрытого санузла к слабо освещенной кухне. В переделанной под камин газовой плите догорают обломки деревянной мебели. Язычки красноватого пламени бросают дергающиеся отблески на облезлые стены и отражаются в залатанных стеклах окна, через которое на улицу выведен дымоход из проржавевшей железной трубы. Под окном, прислонившись спиной к лопнувшим чугунным батареям, сидит бородатый старик. Тощая ладонь прижата к рваным лохмотьям, закрывающим грудь. Остекленевший взгляд открытых глаз направлен на гостя. Бледная кожа обтягивает впалые скулы приоткрытого на последнем вдохе рта.

Андрей медленно подошел к старику и протянул руку к яремной вене. Пульс отсутствовал. Отпрянув, юноша развернулся и выскочил из квартиры.

Оказавшись на улице, прислонился к стене. Тяжелые тучи по-прежнему скрывали небо, не желая расставаться с накопленной влагой. Завывающий ветер, гонящий по двору пригоршни пыли, нагнал на одинокого человека тоску. Не в силах сдержаться, Андрей сполз вдоль стены на землю и разрыдался.

Когда приступ ощущения безысходности перешел в апатию и слезы высохли, дневная серость сменилась вечерними сумерками. Андрей просто сидел и отрешенно смотрел на пустой двор. Легкая одежда, в виде бридж и футболки, отлично подходящая для велосипедной прогулки теплым сентябрьским деньком, совершенно не годилась для быстро опускающейся температуры. Сообразив, наконец, что тело его нещадно содрогается дрожью от холода и зубы изображают из себя кастаньеты, Андрей заставил себя шевелиться. Вернувшись в знакомую квартиру на восьмом этаже, он раздул теплящиеся в импровизированном очаге угли и скидал туда остатки деревянных обломков, сваленных маленькой кучкой сбоку от бывшей газовой плиты. Затем выволок мертвеца за пределы своего нового жилища, оставив тело в соседней квартире, продуваемой насквозь через выломанные окна. Там же, нашел обломки мебели и другие куски дерева, сложенные в подобие поленницы, видимо заготовленные стариком при жизни. Провозившись до полной темноты, Андрей натаскал на кухню и в прихожую приличное количество дров и забаррикадировал дверь толстым шестом, обнаруженным в прихожей. Успокоившись, осмотрел доставшееся в наследство имущество. Маленький стол на шатающихся ножках. В ящике стола старые очки со сломанной душкой и поцарапанными стеклами, пьезозажигатель, пустой спичечный коробок и моток тонкой медной проволоки. В углу облезлая и безумно грязная телогрейка, одеть её Андрей не рискнул бы при любых обстоятельствах. В разваливающемся шкафчике обнаружился обколовшийся эмалированный чайник, рваная верхонка, надтреснувшая пластиковая кружка, несколько пучков сушеной мяты и железная банка с сушеными же грибами. Между окном и столом, алюминиевая фляга с водой. Андрей принюхался, пахло довольно свежей водой. Взял из шкафа кружку. Зачерпнул. Попробовал. Достал чайник и, наполнив его водой, поставил в очаг. С нетерпением дождался булькающих звуков и заварил несколько стебельков мяты. Ароматный запах распространился по кухне.