Майя Ахмедова - Ледяная Королева

— Надо же, когда смеешься, так и совсем на человека похожа! — подковырнул кочевник, подмигивая. — Красивая девка должна жизни радоваться, а не на службе сохнуть!

— А я совмещаю полезное с приятным!

— Оно и видно… Кстати, как тебе, хватит здоровья после перехода на посиделках порезвиться?

— Ты приглашаешь?

Дзурох кивнул:

— К вечеру еще пара наших отрядов подтянется, будем посидеть за встречу.

Я выразительно стрельнула глазами в сторону принца. Он словно почувствовал — придержал коня и обернулся.

— Официальная встреча с представителями уже состоялась, — (Дзурох негромко хмыкнул, видимо припомнив подробности той недавней попойки), — обстоятельства же таковы, что, к сожалению, мое присутствие будет необходимо в другом месте. А госпожа «видящая» располагает временем по своему усмотрению и вольна выбирать любое общество! — И снова пустил Бурана рысью.

Я пару секунд смотрела в его удаляющуюся спину, с трудом удержавшись, чтобы не скорчить вслед какую-нибудь гнусную рожу, потом снова повернулась к ожидавшему ответа кочевнику.

— Только учти — «самодур» я не пью! Вернее, пью, но за последствия не отвечаю, так что…

— Да уж для тебя-то расстараемся, — воодушевился вождь. — Спорим, добуду твое любимое вино?

— Что ж, тогда с меня брудершафт!

— Ловлю на слове!

— Лови-лови… А танцы будут?

— А как же!

— А мордобой?

— А то!!!

— И еще — я буду с подругой.

— С этой, что ли? — Дзурох кивнул в сторону Линги, которая как раз догоняла нас по незаметной глазу тропке по правой стороне ущелья. — Ей тоже понравится. Мяса будет — от пуза!

— Да уж, ты знаешь, чем девушку заинтересовать! — расхохоталась я. — Убедил! Присылай конвой…

Я, даже не глядя, краем глаза видела, как бешено пульсирует красноватое облако вокруг фигуры едущего впереди принца. От его нечеловечески острого слуха явно не ускользнуло ни словечка из нашей болтовни, но меня это почему-то не трогало. Самой странно — даже злорадства никакого, только сухая констатация факта: захотелось личной свободы, чтобы никто не мешал, — получите, что заказывали. Заварили кашку, ваше высочество? Таки теперь кушайте полной ложкой во весь рот, не обляпайтесь! А посыпать голову пеплом по поводу неожиданной немилости я не собираюсь, и уж тем более — уходить в монастырь. Разве что в мужской — массажисткой, например, при бане или ночным сторожем… Навязываться не в моих привычках, даже тебе. Вернее, так: особенно тебе — тем более!

Уже отвесив прощальный полупоклон, Дзурох придержал жеребца и, наклонившись, перехватил широкие бахромчатые поводья моего Агата.

— Скажу по дружбе, — он понизил голос, — служба службой, а все же зря ты на своего нелюдя время тратишь!

— Он не мой, Дзурох! — уточнила я вполне безмятежно. Еще не хватало с ним обсуждать подобные моменты!

— Вот именно поэтому… Ладно, до вечера! — уже обычным басом закончил он, отпуская поводья.

Сивый жеребец со звоном, ржанием и фырканьем умчался прочь.

Где-то часа за три до заката прибыл обещанный Дзурохом «конвой» — дюжина местных версий молчаливых Шварценеггеров, облаченных в одинаковые доспехи. Парни явно до мозга костей прониклись глубиной ответственности за безопасность меня, любимой, и сосредоточенно-суровое выражение на смуглых, сильно бородатых лицах еще больше делало их похожими друг на друга.

Неутомимый Агат, обрадовавшись возможности лишний раз поразмяться, то и дело срывался в галоп, озорно взбрыкивал, взбивая облачка снежной пыли, громко фыркал и тряс гривой, кося на меня фиолетовым глазом. В конце концов я отпустила поводья и хлопнула рукавицей по лоснящемуся крупу. Жеребец радостно припустил во весь опор, опередив не ожидавших такой прыти спутников. Вскоре наша группа выровнялась, но темпа не сбавила, поэтому до стана кочевников мы добрались очень быстро.

Надха наверняка знала какой-то другой путь в нужное ущелье, потому что за все время пути ни разу не попалась мне на сенсоры, а встретила нас уже возле коновязи. Сидела себе, щуря изумрудные глазищи, шевелила пышными усами да принюхивалась, не обращая, казалось, ни малейшего внимания на гомонящую вокруг толпу здоровенных бородатых мужиков, которые, завидев необычную гостью, почтительно понижали голос и старались не делать резких движений.

«Конвой» препроводил меня к самому высокому шатру, возле которого на воткнутых в снег копьях полоскались на ветру разновеликие и разномастные вымпелы, где я и была сдана с рук на руки Дзуроху. Приветливо скалящийся бородач торжественно ввел меня внутрь, с порога объявил все мои титулы и заслуги перед отечеством и представил своих «коллег». Затем я обменялась поклонами, положенными в таких случаях заверениями в безмерной радости по поводу долгожданной встречи и тому подобными перлами словоблудия с доброй дюжиной человек, на чем официальная часть закончилась, и начался пир горой.

Надхе, всячески выказывая уважение и восхищение, поднесли на серебряном блюде огромный кусище парной говядины, и она, отведя душеньку, теперь с благодушно-расслабленным видом сыто жмурилась у огня. Тем не менее одно ухо неотрывно отслеживало все мои перемещения. Меня тоже потчевали наперебой. «От пуза» было не только мяса — изумительно, кстати, приготовленного, — яств, мягко говоря, хватало.

Для начала я закопалась в глубокую миску, озадачившись дегустацией сушеных фруктов. Распознать сейчас в одинаково длинных и темных скукоженных дольках первоначальный вид и цвет плодов, подвергшихся экзекуции, было невозможно, а вот на вкус я отметила и целенаправленно выбирала два сорта — явный гибрид яблока и финика и нечто среднее между грушей и дыней.

От увлекательных раскопок меня оторвал Дзурох, шумно приземлившийся рядом со словами:

— Хватит уже траву жевать! Забыла?

— О чем бы это? — удивилась я и только восхищенно присвистнула, глядя, как вождь вытягивает из-за пазухи длинную синюю бутыль знакомой формы. — Тарнигальское белое?! Неслабо!

Когда же бородач заговорщицким шепотом, каверзно подхихикивая, на ушко поведал мне, у кого именно он сторговал эту экзотику, я добрых минут пять покатывалась от смеха.

— Неужели больше негде было взять? — Я кое-как утерла мокрые щеки.

— Обижаешь! Просто решил порадовать редкую гостью.

— В «яблочко»! — Я от души хлопнула улыбающегося бог знает во сколько зубов здоровяка по широченному накачанному плечу.

До сих пор ни один брудершафт не доставлял мне столько положительных эмоций! А что там по этому поводу мог подумать «не мой нелюдь», к тому же еще и раскулаченный на редкое вино, мне почему-то было совершенно фиолетово…

Поскольку предстояла еще культурная программа, я взяла себя в руки и не стала чересчур увлекаться чревоугодием, а вскоре и вовсе ускользнула из шатра. Уж если в кои-то веки попала на местные народные гуляния, надо хоть впечатлений впрок поднабраться, скоро будет не до того… А народ между тем развлекался вовсю. Всеобщее приподнято-благодушное настроение буквально разливалось в морозном воздухе — правда, с весомой примесью «самодурного» перегара.