Майя Ахмедова - Ледяная Королева

— Да вот, видишь ли, — развел руками «золотой голос королевства», лукаво улыбаясь, — мой лучший друг, сын тоже лучшего друга, собрался наконец-то жениться…

— Так пусть у него и болит голова!

— Да, но подарки? Для невесты, например?

— И вправду — чего это я?! — Мне пришлось-таки освободить место на его шее для остальных стоявших в очереди желающих, которые с радостным визгом повисли на ней целой гроздью, заставив барда взывать к их милосердию и громко сетовать на преклонный возраст.

Прочие «пострадавшие», ухмыляясь до ушей и оживленно гомоня, уже обменивались приветствиями с «грабителями».

— Ну, здравствуй, медно-каштановая! — Ворх, сияя как начищенная шпора, передал меня с рук на руки весело скалящемуся Сотресу. — Что, все жалованье в карты просадила? Или нет — наверняка проспорила и теперь на большой дороге промышляешь?

— Ты, как всегда, неправ, мой мудрый серый брат… хоть и бывший, — фыркнула я, ответно чмокая в щеку Тарглана, — так что даже не надейся на снисхождение по знакомству!

— А то в другое время от вашей светлости его дождешься!

— Начинается! — возвел очи к небу Призрак, подбирая поводья.

Сотрес тоже хотел было добавить что-то в тему, но ему помешал дородный добродушный дядечка, основательно похожий на чернявого Деда Мороза, разве что борода у него была покороче. Он деликатно покашлял в кулак, обратив на себя наше внимание, и с поклоном поинтересовался:

— Что же вы собираетесь делать с нами, господа грабители?

— Как что? Грабить! — пожала плечами я.

— И пытать! — кровожадно добавила Джанива, небрежно поигрывая самым большим кинжалом и подмигивая Ворху. — А за кое-кого потребуем выкуп. Так что вам троим, господа, остается только молиться всем богам по очереди — в любом порядке — и надеяться, что вы дороги нашему величеству хотя бы как память о былых совместных похождениях!

Почему-то никто из указанных троих не возражал, да и все остальные приняли свой жребий со смирением. После двухчасовой пытки купанием, вином и деликатесами пленники не вынесли мучений и охотно раскололись все как один, выдав последнюю «государственную тайну». Оказывается, задолго до восхода солнца король со товарищи изволил отбыть на рыбалку, а вышеупомянутые товарищи решили под это дело устроить ему вечеринку по поводу прощания с холостой жизнью. Они, совместно тряхнув кошельками, пригласили труппу бродячих циркачей-комедиантов — старых знакомцев нашего барда, предводителем которых и был тот самый «Дед Мороз», — и наняли стайку «ночных жаворонков», ожидаемых чуть позже. Что ж, ничего себе задумка…

Только после нашего вмешательства, разумеется, все стало выглядеть совсем по-другому. Ворх, Сотрес и Тарглан должны были оставаться в «плену», пока их не выкупит король или еще какой-нибудь сочувствующий элемент. Выходцы с побережья ничего не имели против и уже вовсю строили глазки — каждый своей зазнобе, а вот не в меру честное выражение прекрасных очей Призрака заронило в мою душу смутные сомнения, но я махнула на них (на сомнения) рукой. В конце концов, каждый волен веселиться в меру своих способностей!..

Артисты получали полную свободу действий, разве что состав труппы несколько изменился после того, как в нее добавилась парочка новых лиц. Кроме, само собой, меня пылкое желание поучаствовать в маскараде изъявила Альниола, и, надо полагать, не только потому, что продолжала заботиться о моем самочувствии: ее ненаглядный Тханимар тоже сейчас рыбачил на Радужном озере в компании с королем и прочей братией. Оставалось лишь замаскироваться как следует, и мы рьяно принялись потрошить сундуки с костюмами, воплощая в жизнь давешнюю угрозу насчет грабежа.

Подруга быстро нашла себе наряд по душе и преобразилась в очаровательную Ольфинию — Королеву Цветов, персонаж старых местных сказок. Лицо скрыла изящная полумаска, волосы — длинный зеленый парик, украшенный ажурной короной из цветущих ветвей и листьев. Пышное, но легкое платье — сплошь из разнообразных бутонов, обсыпанных «пыльцой» из мельчайших блесток и усаженных яркими бабочками, — оказалось ей несколько длинновато и широковато в талии, но с помощью женской половины труппы это вскоре перестало быть проблемой.

Зато я никак не могла определиться и продолжала сосредоточенно перекапывать коробки, отвергая костюмы один за другим. Наконец найденное привело мою привередливую светлость в дикий восторг. Я тут же облачилась в новый прикид и вышла из фургона покрасоваться, а разом наступившая тишина только лишний раз утвердила меня во мнении, что выбор сделан верно. Это была приталенная недлинная рубашка с расширяющимися книзу рукавами чуть ниже локтя и расклешенные штаны из такой же тонкой невесомой полупрозрачной материи с черно-бело-васильково-ржаво-коричневым струйчатым рисунком и множеством блесток. В целом получалось весьма скромно, поскольку закрывало меня от шеи до щиколоток, но… это если стоять не дыша и по стойке «Смирно!».

При малейшем движении (даже глубоком вдохе) одеяние, имитирующее ажурное оперение какой-то экзотической птицы, превращалось в набор шлиц, разрезов и разнокалиберных прорех, обрамленных узкими клиновидными лоскутками, так что в итоге площадь прикрытого тела сводилась к минимуму и откровенно стремилась к нулю. В комплекте шел головной убор в виде стилизованной птичьей головы с широкой полумаской. Целый каскад пышных пестрых перьев и невесомых золотистых лоскутков спускался почти до пояса, что особенно порадовало, ведь отросшая медно-каштановая грива нарушила бы всю маскировку. От парика пришлось отказаться в любом случае: день был по-летнему жарким, вечер ожидался ему под стать, а я своим серым веществом слишком дорожила, чтобы позволить ему свариться вкрутую, пусть даже и ради классного розыгрыша…

Через полчаса, оставив пленников изнемогать под изощренными пытками расшалившихся девиц, мы уже тряслись в пестром фургоне по заросшей лесной дороге. Отдохнувшие лошади, пофыркивая и встряхивая заплетенными в мелкие косички гривами, бодро перебирали копытами, а мы, удобно устроившись на пухлых тюфяках, набитых свежим сеном, старательно подпевали Вальгранарху, который вдохновенно выводил своим удивительным голосом озорную песенку о трех сестрах-близнецах, удачно дурачивших своих женихов.

Я неожиданно для самой себя расчувствовалась и припомнила старый хит из репертуара «Веселых ребят». Песенка настолько пришлась ко двору, что с третьей попытки ее пели все хором, включая возниц на козлах, даже лошади притопывали в такт: