Яна Алексеева - Охотящаяся-в-Ночи

Да, мне тоже интересно… Это же просто ангелочек какой-то, лет пятнадцати на вид. Вряд ли он подходит под заданные параметры. И не следа тьмы. Если бы своими глазами не видела, что это – Одержимый, не поверила бы. Вот потому и нужен свидетель.

Пока вампир, шипя и ругаясь, избавлялся от пустых колец и тонким лучиком силы чертил на земле сложный многогранный ритуальный круг, я огляделась. Котлован, больше похожий на глубокий овраг, какие-то хлипкие полупрозрачные строения и, вокруг, насколько хватает глаз, ровная, как доска, степь. Тишина, в самый глухой ночной час даже трава не шелестит, душный воздух забивает горло, но небо потихоньку очищается, одна за другой острыми иглами зажигаются звезды.

Марина по-прежнему без сознания. Вся в синяках и царапинах, плюс пара ожогов от чужеродной силы. Выживет.

Обнимая едва дышащего убийцу, шагнула во внутрь узора. Павел, подхватив девицу, устало двинулся следом. Крутанул на пальце последнее кольцо, мгновенно распавшееся прахом. Слабо засветился узор перемещения. И нас слизала ласковая темнота.

Мы ожидаемо выпали из тьмы во дворе заречной резиденции Пьющих кровь. Опознала место только по застрявшему в памяти запаху, перед глазами стояла серая пелена, в которой двигались смутно различимые фигуры. Я судорожно выдохнула, избавляясь от полынной горечи, застрявшей в легких.

Вот и все, все…

– Что-то ты рано успокоилась, – буркнул над ухом мой вампир.

Я что, опять вслух?

– Именно. Нам надо отдохнуть.

– Немного… – согласилась я, роняя на землю пленника.

Живая гибкая тень выделилась из окружавшей нас пелены, подскочила и подхватила тело. Еще одна выхватила у Павла Марину.

Ну а совещались мы в том же самом уютном зале-кабинете, куда проследовала на ощупь, плотно прикрыв глаза сосредоточившись на ощущении твердой земли под ногами. В голове творился бардак. Незнакомые воспоминания заполонили сознание цветными картинками, и мелькали там почему-то кружащиеся в вальсе новогодние игрушки. Разноцветные шарики, мишура, гирлянды, сверкающие во тьме разноцветными огнями.

Но я ни когда не встречала новый год так… глупо.

Так что разбирались и принимали решения без меня. Я же бессильно осела на стуле, пропуская мимо ушей разговор и пытаясь упорядочить царящий в сознании хаос. И очнулась только, поняв, что под когтями заскрипел, исходя стружкой, край стола. Зато в голове прояснилось, все лишнее и странное оказалось запето в очередной кладовочке, вроде той, в которой хранилась память предков.

Она сидела, вперив в пространство затуманенный взгляд. И не реагировала. Ни на что. Впервые, пожалуй, он видел, как живая и подвижная как ртуть волчица все глубже погружается в неизведанные глубины собственного разума, настолько отрешаясь от реальности.

Это… беспокоило. И куда больше, чем доклад малому Конклаву. И смутное подозрение, что был таки у Одержимого сообщник. Даже не сообщник, вдохновитель и покровитель. Иначе, какой смысл в произошедшем, какая выгода в том у дальнего родича временного Владыки? И неожиданно четко прорезавшееся в полукровке родство, не только к Свертхальде, но и…

Что-то произошло с Охотящейся в котловане, полном серого тумана. Что-то странное, не похожее на случившееся с ним, подопечной девицей и убийцей.

Последний так просто резко помолодел, забыв, что он натворил и почему. На вид испуганно озирающемуся мальчишке было лет пятнадцать. И кому-то из присутствующих на Конклаве это выгодно.

Павел заставил себя сосредоточиться, обводя взглядом спорящих сирин. Кивнул сам себе. Пора начинать.

Продержалась я недолго. К моменту, когда в Зале заседаний начали собираться гости, в голове царил хаос.

Не замечая, как суетились хозяева, как хлопотали над Мариной целители, как Павел колдовал над убийцей, я просто сидела, схватившись за голову, в самом дальнем углу большого помещения, стены которого были обделаны зеркалами. И дробящиеся отражения светильников в сотнях зеркал только добавляли головной боли.

Воспоминания крутились в голове, раз за разом повторяясь, но все же чаще всего мелькал странный светильник, со свечой внутри… да колыбельная, напеваемая ласковым и нежным голосом.

И так раз за разом, раз за разом…

Резкий хлопок ладонью по столу оборвал цепочку видений. Затих и гомон споров, фоном метавшийся по помещению.

Павел поднялся, резко выпуская шлейф силы. Тьма на миг облизала светлокожих гостей и мрачных хозяев. Хмыкнув, он снова уселся за стол, круглой черной кляксой торчащий посреди зала. Напротив расположился хозяин, взблеснув золотом магии. Начали рассаживаться и гости.

Мимолетно отметив наличие всех претендентов на трон Черномора, свиты и полукровок в форме, я выпрямилась. Взгляд блуждал, отслеживая видения, фигуры людей расплывались, только ауры разноцветными всполохами просвечивали сквозь сумрак кружащегося в лабиринте разума.

Марина сидела рядом и выглядела странно. Казалось, вся человеческая, магическая часть с нее слезла, как шкурка со змеи. Осталась только надменная сирин, замершая по правую руку Павла ледяной статуей.

Я сидела по левую, а бывший Одержимый испуганно озирался в дальнем углу под конвоем двух Пьющих кровь. Он был растерян и не понимал, что происходит. Более всего он напоминал опьяневшего подростка, пойманного родителями за распитием коллекционного коньяка. И ничуть не напоминал то потустороннее, пахнущее тьмой, гнилью и смертью нечто, вырвавшееся из-под контроля…

Хм… а мог ли он призвать демона в первый раз сам?

Эта мысль меня захватила, отчего я пропустила начало заседания, пытаясь рассчитать количество силы, необходимое для изначального вызова твари.

Это славно отвлекало от творящейся в разуме жути…

Итак. Парнишка – человек. Я аккуратно попыталась взять его след. Поморщилась от боли, кольнувшей в виски. Чистая кровь, запах со вкусом горькой соли и ветра, белого мела и прогретого солнцем песка. Хм… Свертхальде? Теоретически племянник занимавшего трон Черномора мертвеца может им быть. И магом он тоже может быть. Сильным. Когда вырастет. А вот родственником моей русалки, сейчас безо всяких приставок полу? Чем-то они похожи… Если учесть, что в крови русалки есть и человеческая магия, то… Все может быть.

Но, счастье человеческое, сейчас это не мое дело! Контракт заключал Павел. Ему и разбираться.

Вот только Марина… русалка моя.

Посмотрим.

И только.

Сил на большее просто не было.

Присутствующие, наконец, расселись. И началось.

– Все понимают, для чего мы здесь собрались? – хозяин, вкрадчивый вампир – природник.

– Да! – отозвался сирин. Незнакомый. – Чтобы раз и навсегда прикончить эту сволочь!

На меня из-за спины дохнуло таким непониманием и ужасом, что я передернулась. Мальчишка ничего не понимал. А от прочих тянуло такой горячей ненавистью… Меня будто гидравлическим прессом приложило, и начало сдавливать, прижимая к стене, выдавливая мысли из головы как сок из спелого помидора.