Олег Бубела - Везунчик (СИ)

Гостиница оказалась большим серым зданием с двориком, где находилась конюшня и небольшой домик, в котором без труда опознавался «туалет типа сортир». Зайдя в этот отель с неизвестным количеством звезд, я обнаружил на первом этаже нечто типа ресторана, в котором несколько посетителей вкушали очень поздний ужин, а троица веселых шумных мужичков в углу заправлялась чем-то алкогольным. Отыскав хозяина этой забегаловки, я протянул ему свой толмач, но тот покачал головой и осведомился:

– Что угодно?

Похоже, постояльцы, не владевшие имперским, останавливались у него довольно часто.

– Комнату на ночь, – ответил я, решив повременить с водными процедурами и для начала просто выспаться.

– Пять серебрушек, – четко ответил хозяин.

Судя по его тону, торговаться было бессмысленно, поэтому, достав из кармана монеты, я расплатился и получил ключ от одной из комнат на втором этаже. Затем, поднявшись по винтовой лестнице, без проблем отыскал нужную дверь, открыл ее и оценил внутреннее убранство помещения.

Мой номер не тянул даже на ползвезды, потому что был маленьким, грязным, с жесткой кроватью, под которой сиротливо стоял ночной горшок. В нем имелось оконце, из которого открывался потрясающий вид на небольшой внутренний дворик, захламленный грудами мусора, какого-то хлама и большой лужей, куда, судя по доносившемуся аромату, сливали помои с кухни. Закрыв дверь на ключ, захлопнув ставни и заперев их на поржавевшие засовы, я зажег светлячок и принялся обустраиваться. Как вскоре выяснилось, единственным плюсом номера было отсутствие насекомых. Одеяло оказалось без клопов – сколько я не тряс, кроме пыли из него ничего не высыпалось, да и голодные тараканы по полу не бегали. В общем, я признал, что жить можно, хотя отдавать за такие условия пять серебрушек… Ну и цены в приграничье!

Бросив в угол изрядно полегчавший рюкзак, я снял ножны со спины, куртку, пояс с кинжалом и перевязь с ножами, толмач, который не хотел разряжать понапрасну, с невероятным наслаждением избавился от сапог, улегся на кровати, подложив под голову непонятный комок, вонявший старым пером и вырубился, утомленный долгим насыщенным событиями днем. Первым днем, проведенным в Ирхоне.

Спал я крепко и спокойно. И никакие кошмары меня не мучали, несмотря на то, что перед сном я хладнокровно убил четырех человек. Но это было понятно – я ведь уже давно перешел некую незримую черту, оставив за ней все свое человеколюбие, веру в ценность чужой жизни и друге моральные качества, которые многие посчитали бы лучшими. Разумеется, можно было легко оправдать такое нравственное падение специфической средой, в которой я очутился. Как говорится, с волками жить – по-волчьи выть, попал в жестокий мир – научись быть таким же или умри. Но все дело в том, что я даже не считал нужным оправдывать свои действия. Я чувствовал, что поступил правильно, и никакие напрасные сомнения меня не мучили.

Проснувшись, я почувствовал, что прекрасно выспался, сладко потянулся, бодренько вскочил с кровати, сделал короткую разминку, чтобы кровь быстрее побежала по жилам, и спустился вниз. Там первым делом посетил домик, наполненный запахами результатов человеческого пищеварения, после чего заказал в гостиничном ресторане плотный завтрак. Или скорее обед, так как, судя по солнцу, проспал я немало. Пока повара работали над заказом, я определился с планами на день. Хотя, какие там планы – для начала наведаться в Гильдию, а там видно будет!

Официантки в этой гостинице красотой не отличались. Та, то принесла мне ужин, была страшнее атомной войны. Про таких обычно говорят: «мне столько не выпить». Дождавшись, пока она расставит передо мной тарелки и кувшин с кружкой, я дал ей толмач и, расплачиваясь, поинтересовался, где в Ирхоне находится отделение Гильдии искателей. Женщина оказалась словоохотливой, она подробно рассказала мне, как добраться до здания, где обычно обреталось руководство, поэтому я одарил официантку щедрыми чаевыми, получив гнилозубую улыбку в качестве благодарности, и приступил к завтраку.

Он был вкусным и сытным, поэтому я быстро утолил голод и принялся наедаться про запас. А когда тарелки опустели, налил себе в кружку холодный квас, который был в Ирхоне весьма популярен, и стал неспешно потягивать кисловатый напиток. Именно в этот момент ко мне подсел невысокий белобрысый паренек с потрепанной сумкой, который о чем-то спросил. Оглядев его, я отметил отсутствие перстня и какого-либо серьезного оружия кроме кинжала на поясе, поэтому решил узнать, что ему нужно. Приняв мой толмач, паренек удивленно поглядел на амулет, не понимая, что с ним делать, а я улыбнулся и знаками посоветовал надеть на шею. Похоже, этот крендель раньше не сталкивался с магией, и это пробудило к жизни мое любопытство, задавленное ощущением сытости.

– Скажи, ты искатель? – с надеждой поинтересовался паренек, нацепив толмач.

– Нет, – ответил я.

Разочарование собеседника было таким явным и комичным, что я не удержался и спросил:

– А что ты хотел? Может, я смогу помочь?

– Мне нужно стать искателем!

Решительность в голосе паренька снова заставила меня улыбнуться:

– Так что же тебе мешает?

– Но я слышал, что для этого нужно для начала пойти в обучение к какому-нибудь опытному искателю, а потом принести из Проклятых земель что-нибудь очень ценное, выстоять в схватках с разными опасными хищниками и…

– И кто тебе такие сказки рассказывал? – перебил я перечисление условий.

– Но как же так? – растерялся парень. – В нашей деревне об этом все знают.

Отхлебнув из кружки, я сказал:

– Ну, насколько мне известно, искателем можно стать только в одном случае – если вступить в Гильдию, заплатив вступительный взнос, и получить там особый профессиональный знак.

Собеседник приободрился:

– А можешь рассказать, где она находится?

– Могу даже проводить, дай только допить. Ты квасу хочешь?

Парень отказываться не стал, по мере сил подсобив опустошить мой кувшинчик, после чего мы вместе отправились в Гильдию. Путь к ее главному офису оказался недолгим, но за это время я успел узнать о Китоше, который разрешил называть себя Китом, очень многое. Паренек оказался говорливым и, шагая рядом, рассказывал мне о своей скучной жизни в родной деревне, о желании стать искателем, которое мучило его последние годы, о жарких спорах с родней, которая отчего-то не понимала стремлений Кита стать богатым и знаменитым, об уходе из дома и странствиях по дорогам Империи, которые привели его в Ирхон.

Все это я слушал молча, не собираясь отговаривать от глупой затеи парня, которому еще даже не стукнуло шестнадцати. Уж если родные оказались бессильны убедить его, то мне нечего и пытаться. Поэтому, вполне возможно, Кит сгинет во время первой же самостоятельной вылазки в Проклятые земли, пополнив многочисленные ряды неудачников, ставших кормом для тварей. А жаль, паренек начал мне нравиться своей детской наивностью, открытостью и умильной непосредственностью, так нечасто встречавшимися в людях.