Максим Бражский - Абатта

– Что ты делаешь? – поинтересовался Каэхон. Он не видел пламени, но магию ощущал, как обычно, очень хорошо.

– Огонь плохо слушается, – пробормотал Алвар. – Как будто мы опять рядом с Хугом.

Слепой кхае кивнул: на его способности видеть мир духов это не слишком сказывалось, но изменения он ощущал очень хорошо. Больше всего они походили на трещинки, но точно их описать Каэхон не мог: аналогии в материальном мире попросту не существовало.

Когда кхае пришли в город, то увидели пустые улицы. Ни одного человека, даже стражника. Все будто куда-то исчезли. Тайсама хотела спросить, куда делись люди, но потом она поняла сама куда. Все население столицы Эйшена собралось на крышах. Они стояли, медленно раскачиваясь, и смотрели на небо. Воительнице показалось, что в лучах луны на лицах их блестели слезы.

– Страшное зрелище, – зябко поежилась Шайни.

– Не самое приятное, – с дрожью в голосе согласился Тайхе.

– Началось, – прошептал Мурре. – Это самое безобидное из того, что мы можем встретить. Нужно поторопиться.

– Это странно, но не похоже на то, чтобы мир рушился, – заметил Чегге деловито. Из всех кхае он единственный оставался абсолютно спокойным. – Да, что-то меняется. Но, возможно, это не затронет весь мир.

Демиург задумчиво посмотрел на луну: пока что ночное светило сохраняло и форму, и цвет. Это не могло не радовать.

– Может, ты и прав, – сказал Мурре. – Но лично я не хочу проверять. Мы уйдем из этого мира.

– Мне всегда казалось, что демиург Абатты предоставляет своим детям полную свободу, – усмехнулся Чегге. – Думаю, большинство кхае предпочтут остаться здесь. Наш дом – не только Абатта, но и весь мир.

Мурре улыбнулся искренне и светло:

– Тебе казалось.

Каэхон тихо хмыкнул: их демиург даже в такой ситуации не мог прекратить шутить. Впрочем, сейчас им всем необходимы хорошие эмоции.

– То есть, – решил уточнить Чегге, – ты нам приказываешь?

– Приказываю? – удивился Мурре. – Нет, я просто делаю вам предложение, от которого вы будете не в силах отказаться!

– Бросить все? – уточнил кхае.

– Чегге, – улыбнулся демиург. – Вы окажетесь не способными отказаться от него чисто физически. Вы все – мои дети. Я не намерен терять хотя бы одного из вас просто потому, что вам вздумалось остаться в умирающем мире.

– Кажется, нам придется принять предложение, – кивнул Чегге, сохраняя абсолютную невозмутимость.

– Тебе кажется абсолютно правильно, – согласился Мурре. – Каэхон? Тайсама? Алвар? Шайни? Тайхе? Если у вас есть такие возражения, можете оставить их при себе: они не помогут.

Каэхон нахмурился: он не любил, когда его свободу ограничивает хоть кто-то, пусть даже собственный бог. Тайсама испытывала похожие ощущения. Но высказаться решил лишь Алвар. Эмоции из него хлестали воистину пламенные:

– Я никуда не пойду! Я лучше останусь здесь! С Катериной!

Жрица вздрогнула, услышав свое имя: до этого она была чересчур погружена в мысли. Девушка с нежностью посмотрела на Алвара и вздохнула: любовь была не для нее. Рия Авира всегда будет важнее всего остального.

– Нет, Алвар, – произнесла она. – Мне некуда идти. И я до сих пор не верю в конец этого мира. Он переживал и не такое, если верить легендам. А ты должен идти.

Мурре посмотрел на Катерину пронзительным взглядом и произнес:

– Рия. Отпусти ее.

– Что? – не поняла девушка.

– Я разговариваю не с тобой, девочка. Мне нужна твоя богиня.

Голос жрицы чуть изменился:

– Зачем я тебе нужна? Ты виноват во всем, что произошло.

– Вы, боги, виноваты не меньше, – жестко возразил Мурре. – Отпусти Катерину.

– Нет. Она моя жрица.

– Отпусти добровольно.

– У тебя не осталось силы, Мятежник. Ты ничего больше не можешь, кроме как оградить своих детей от того, что вы натворили.

– Повторю – в этом вы виноваты не меньше. Не хочешь отпускать?

– Я не отпущу свою жрицу.

– Тогда спросим у Катерины, – хищная улыбка появилась на лице у демиурга, – чего она хочет сама!

– Хорошо, – согласилась богиня.

Жрица вновь стала собой, помотала головой и упавшим голосом сказала:

– Я все слышала и все помню… Извини, Алвар.

Мятежный демиург покачал головой:

– Это не ответ. Точнее, в тебе говорит твоя связь с богиней. Каэхон. Я знаю, ты всегда хотел это сделать. Время пришло, вперед!

Алвар хотел что-то сказать, но не успел: слепой кхае куда быстрее своего огненного соплеменника. Кай метнулся к жрице и легонько стукнул в области шеи: именно оттуда выходила яркая нить, связывающая богиню с Катериной. Он действительно давно хотел это сделать, Мурре прав. Каэхону совсем не нравилось видеть, как Искра будто сжигает себя, испытывая сильные чувства к жрице. Которая тоже любила его. И какая-то богиня мешала этому!

Вера Катерины была сильна, но желание Каэхона освободить девушку, вкупе с незримой помощью Мурре, куда сильнее. Миг – и сияющая нить исчезла, будто не было ее никогда, а жрица упала прямо в заботливые объятия Алвара.

– Спрошу еще раз, – удовлетворенно кивнув, произнес Мятежник. – Готова ли ты бросить этот мир ради Алвэ?

Девушка, впервые за много лет предоставленная сама себе, молчала: она пыталась справиться с новым ощущением, с той нежданной свободой, которую ей всучили насильно. Жрице было непривычно это чувство, и она схватилась за ту единственную спасительную нить, которая у нее осталась: за любовь.

– Да, – тихо прошептала девушка.

– Готова ли ты принять Абатту в качестве нового дома? – жестко спросил Мурре. – Мне нужно твое решение. Ты должна принять Абатту всем сердцем.

Катерина пожала плечами и, взглянув на Алвара, кивнула во второй раз:

– Да. Мне нечего терять.

– Тогда добро пожаловать в Абатту, – улыбнулся демиург уже по-другому, как улыбался лишь своим детям. – Теперь ты – враг этого мира, ты – одна из нас. Поздравляю!

– Так просто? – удивленно спросил Каэхон.

– Просто? – ответил Мурре. – Нет. Она добровольно решила стать кхае.

– Обманом, – возразил слепой.

– Нет, – произнесла вдруг бывшая жрица Рии Авиры. – Я все понимала.

– Видишь? – спросил демиург. – Это не так просто. Если человек сам не хочет, моих сил никогда не хватит, чтобы насильно забрать его в Абатту. Чтобы сделать его душу душой кхае.

– Хватит болтать, друзья, – вмешался вдруг Чегге. – Впереди еще долгий путь.

Удача сопутствовала отряду: городская пристань не пустовала. На волнах качался небольшой торговый кораблик, чья команда, судя по всему, уже стояла на одной из крыш города. Угрызений совести насчет того, что брать чужие судна плохо, не испытывал никто: все хотели как можно быстрей убраться из этого мрачного места.

– Абатта выдвинется навстречу, как только туда доберутся Тами с Торе, – сообщил Чегге, поговорив с кем-то по амулету связи. – Команда Тикки уже вернулась.