Юлия Фирсанова - Возвращение

Входила я в «Плаху» с наполненным слюной ртом и готовностью если не съесть, так понадкусать все, что предложат шустрые и румяные как пирожки бабы-подавальщицы. Внутри мне понравилось с первого взгляда, повеяло чем-то родным и знакомым. «Плаха» оказалась чуток похожа на кафе из моего мира, стилизованные под старину. Те же массивные деревянные столы, хоть и разного размера, стулья, которые с места можно сдвинуть только изрядно поднапрягшись, а лавки так и вовсе не в подъем, люстры-колеса на цепях со свечками по ободу, подвешенные к потолку. Огня в них не было по причине светлого времени суток, а свечки все стояли целые, новехонькие, ни одного огарка.

Свободный стол, рассчитанный на нашу маленькую компанию, пусть и не сразу, обнаружить удалось в левом углу трактира. Привычный шум с нашим появлением несколько попримолк, кое-кто, опасливо заозиравшись, даже потянулся к выходу. Зато оставшийся люд, простые посетители и парни в красно-зеленой форме стражников, утроил старания, шумел, пьянствовал и делал вид, будто им нет никакого дела до закатившейся в трактир в компании мужиков и собаки Кейсара Дерга магевы. Мы расселись по скамьям, пес спокойно улегся у моих ног, дожидаясь приема заказа. Вместо пышной, во вкусе Кейра девки к нам, едва заметно прихрамывая, направился высокий широкоплечий мужчина в кожаном фартуке, длинные черные волосы, собранные в хвост, какой не каждой лошади удается отрастить, лежали на спине. Кажется, это был хозяин «Плахи». Спокойная невозмутимость и почти апатичное безразличие его лица никак не вязались с острой цепкостью взгляда, изучавшего нас весьма пристально и ничуть не стесняясь.

– Магева, пес с вами? – разомкнул уста мужчина.

– Это оскорбление или вопрос? – не удержалась я от шпильки, Лакс прыснул.

– Вопрос, – уточнил хозяин «Плахи», резкая линия губ чуть изогнулась в намеке на улыбку.

– Пока со мной, – честно ответила я. – А что, с животными в твое заведение не положено?

– С этим – можно, – ответил Винтас, четко обозначив свои симпатии, не совпадающие с политическим курсом Ланца. – Что заказывать будете?

– Покушать и попить. Повкуснее, побыстрее и побольше, мы с дороги, голодные, а уж сколько песик не ел, даже гадать не буду. Так что ему, пожалуйста, тройную порцию, – вежливо попросила я.

– Принято, магева, – кивнул бывший палач и ушел, будто выяснил все, что хотел, а может, и правда выяснил. Во всяком случае, еду нам всем принесли быстро. Женщины проворно уставили стол разномастной посудой с мясом, овощами, пирожками и иной источающей соблазнительные ароматы снедью, а перед псом бухнули здоровенную лоханку (миской этот чан язык назвать не поворачивался) не костей или обрезков, а натурального, кусками, мяса с кашей. Зверь поднял на меня глаза.

– Кушай, пес, – посоветовала я, – нам всем нужны силы, голодным много не наработаешь.

Будто что понял, черный кобель опустил морду и принялся сосредоточенно, но без жадной нетерпеливости, почти с аристократической аккуратностью, поглощать пищу.

Мало-помалу взбудораженный нашим явлением трактир успокоился, народ понял, что компания магевы с Кейсаровым псом пока намерена только есть, а не вести подметные речи или собирать добровольцев в ополчение. Но даже окончившие трапезничать люди по возможности старались не расходиться, все равно глазели на нас, словно на телевизор, и ждали. Впрочем, мы, со всей возможной неторопливостью дегустируя блюда местной кухни, тоже ждали, только совсем другого.

Поразительным все-таки местом оказался трактир. Казалось бы, название и хозяин должны были отпугивать клиентуру, однако, насколько я могла судить, не только случайные, подобно нам, гости Ланца и охочая до острых ощущений публика протирали скамьи в «Плахе», тут с лихвой хватало и других людей. Пословица насчет названия корабля и зависимости стиля плавания не сбывалась. Тут было удивительно уютно и спокойно, как на деревенском сеновале в грозу. Где-то ярился ветер, рассыпал раскаты гром, хлестал ливень, метала стрелы молния, а ты лежала в тепле, на мягком, пахнущем летом и безбрежным лугом сене, вдыхала этот восхитительный запах, и так мирно становилось на душе, что ничего иного не нужно было.

Может, на хорошем, как для церкви, месте палач Винтас трактир свой построил, а может, место самым обычным было, а хозяин его своими руками в особенное превратил. Что же до названия, так напоказ свое прошлое выставляют не только ради эпатажа, смеясь в лицо миру, но и для того, чтоб никто другой тебе минувшим в лицо неожиданно тыкать не посмел. Если сам не стыдишься и не таишься, то и другие мало-помалу привыкают. Вдобавок репутация бывшего палача – неплохая страховка от бузотеров, разгуляйся поди безоглядно у такого типа. Чем больше я думала, тем логичнее мне казался поступок Винтаса, я даже зауважала находчивого мужика.

– Желаете еще чего-нибудь, магева? – через некоторое время, явно польщенный нашим аппетитом и громкими похвалами, к столу вновь подошел палач-трактирщик.

– Да вроде бы пока еды хватает, – рассудила я, подкидывая опустошившему свой тазик псу румяный пирожок. – Кстати, у нас там с собой пикали свежая, может, возьмешь кусок, чтобы нам ее дальше не волочь?

– Насколько свежая? – практично переспросил Винтас.

– Еще утром бегала и травку щипала, я тушу под заклятием холода держу, так что мясо, ты не сомневайся, в дороге даже по нынешней погодке протухнуть не успело, – заверила хозяина.

– Сколько просишь? – ничуть не смутившись магическими штучками, заинтересовался предприимчивый мужчина.

«Да откуда я знаю, почем у вас тут сырое мясо диких рогаликов в урожайный год!» – мысленно возопила я. Для поддержки неподкованной в торговых вопросах магевы вмешался в разговор Кейр:

– Нам в дорогу пятую часть готового дашь, лучше окорок, остальное тебе за труды.

– По рукам, – согласился трактирщик без препирательств. Тут уж одно из трех: то ли Кейр стоящую сделку предложил, то ли спорить с магевой даже бывший палач не решился, а может, в собеседнике коллегу почуял, потому и уступил.

Мы – я с Винтасом, считай, бок о бок, сзади Гиз (блин, а в туалет они теперь с Кейром меня тоже в одиночку отпускать не станут?) – прошли к прикрытым лишь навесом для тени стойлам у «Плахи», где жевали сено и зерно кони. В трактире отлично кормили не только двуногих посетителей. Смирно стоял и с аппетитом кушал даже бывший разбойник, ныне ставший копытным. Откинув крышку вещевого короба у стойла Белки, представила Винтасу охлажденную тушу. Тот потыкал пальцем и спросил:

– Эй, почтенная магева, а заклятие свое ты с мясца снимешь или так его жарить прикажешь?

– Сниму. – Я улыбнулась, живо вообразив противоборство руны льда и жара живого пламени. Посмотреть на процесс было бы любопытно, однако глумиться над функциями рун у меня не было никакого желания. Протянула руку к шкуре, где четко сиял льдистый росчерк исы , и стерла ее. – Готово! Забирай!