Галина Романова - Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри

В это время дверь распахнулась и на пороге появилось еще несколько человек. Но все были так поглощены дракой, что не обратили на вновь прибывших никакого внимания. А те замерли, созерцая побоище. Судя по всему, бить безоружного одиночку собирались всем скопом и до смерти — уже не за что-то конкретное, а просто потому, что остановиться было невозможно.

— Гляньте-ка, парни, — воскликнул тот, кто вошел первым, — а тут весело! Будет просто свинством пройти мимо такого праздника жизни и не присоединиться!

В следующий миг, выхватив кривую саблю, которая была не намного длиннее сакса в руках девчонки, он с истошным воплем ринулся в самую гущу схватки. Мгновенно оценив новую опасность, девчонка перестала визжать и схватилась за копье, стоящее у стенки:

— Брехт! Лови!

Тот, отмахиваясь от бокового удара, выбросил руку в сторону — и гладкое, до половины обмотанное кожей древко само прыгнуло в подставленную ладонь.

— А-а-а-а! — взлетел над толпой чей-то крик. — Уби-или-и-и!

Круг распался. Все, кто мог самостоятельно передвигаться, отпрянули в стороны от бешеного одиночки и еще трех невесть откуда взявшихся типов, вставших с ним спина к спине. Двое были вооружены длинными, с локоть, кинжалами, в руке третьего грозно покачивалась кривая абордажная сабля. Лезвие ее было окровавлено, но труп валялся именно у ног одиночки.

— Эге, — кто-то из наиболее трезвых драчунов вытаращил глаза, — а ведь это Роб Рыбка!

— И впрямь Рыбка! — Второй толкнул локтем третьего. — Ты откуда тут взялся?

— Не смог сдержаться! — весело оскалился недавно вошедший в трактир человек, поигрывая саблей. — Так велик соблазн… Кстати, а это орк!

— Че, правда? — охнула хором добрая половина нападавших.

— Нет, — огрызнулся одиночка с копьем.

Орков в Геронте можно было пересчитать по пальцам. В основном это были торговцы и ремесленники. В море никто из этих сыновей гор не ходил, разве что пассажирами при переселения на новые места. Но несмотря на мирные профессии, редкий домушник даже в Геронте рискнул бы почистить дом какого-нибудь ювелира. У всех на слуху был случай, когда трех грабителей скрутили женщина и двое малолетних ребятишек. Причем орчиха была в положении и лишь руководила действиями своих чад да потом связывала обездвиженных людей. Что уж говорить об орках-мужчинах, тем более такого роста и сложения! Кроме того, всем известно, что эти типы поодиночке не ходят, и если бы одного из них ранили или серьезно покалечили, то потом соплеменники устроили бы в «Кружке пива» настоящую резню.

— Ну что, — тот, кого назвали Робом Рыбкой, поиграл саблей, — будем продолжать или как?

— Хватит-хватит! — Сквозь толпу пробирался трактирщик. — Поразмялись — и будет! Давайте столы на место ставьте и приберите этого. — Он пнул ногой окровавленное тело. — Усадите в уголке, если жив, или выкиньте за порог! Мне тут трупы не нужны!.. Давайте-давайте, за руки, за ноги — и вперед! С кем он хоть пришел-то? Забирайте своего!.. А ты чего встал, Рыбка? Думаешь, я тебе опять бесплатно налью, если поможешь кровь на полу подтереть?

— Заставляют усталого человека заниматься тяжелым физическим трудом! — сокрушенно вздохнул Рыбка и, сунув саблю за пояс, одним движением руки перевернул стол, возвращая его в нормальное положение. Потом ногой проделал то же с ближайшей лавкой и подмигнул трактирщику: — А платить за меня есть кому!.. Вон он и заплатит!

Его палец, украшенный перстнем, который сам по себе мог служить оплатой не только ужина, но и мягкой постели с услугами живой грелки в придачу, ткнулся прямо в грудь орка.

Трактир опять нехорошо затих. Одни схватились за ножи, другие обратили страдальческие взгляды на окна и двери: успеют ли добежать? Но орк только сверху вниз смерил взглядом стоявшего перед ним разодетого худощавого жилистого мужчину, на загорелом, гладко выбритом лице которого нагло сверкали ярко-голубые глаза. Потом протянул руку, двумя пальцами ловко стянул с указующего перста перстень и швырнул его трактирщику.

— Этого хватит?

Наступило гробовое молчание. Кто-то из тех, кто сел, поспешил притвориться мертвым. Сам трактирщик побелел, уставившись на ладонь так, словно увидел отрезанный палец своего взятого в заложники ребенка.

— Ты… ты…

В ответ раздался веселый хохот. Роб Рыбка едва не согнулся пополам и с чувством хлопнул орка по плечу:

— Люблю наглых! Хозяин, чего встал? Этого хватит, спрашивают?

— А-а-ага, — кивнул тот, пятясь, и исчез за барной стойкой с такой скоростью, которая удивила даже завсегдатаев. Быстрее он, помнится, не бегал даже от облавы на торговцев краденым.

— Давай сядем, — Рыбка первым плюхнулся на скамью и кивнул орку. — Выпьем, о делах наших скорбных поболтаем… Этот перстень я уже отчаялся снять! — чуть понизив голос, просветил он нового знакомца. — Застрял он, понимаешь? Уж думал, придется пилить!.. А ты его… — он фыркнул, качнув головой, — двумя пальцами…

— Надо было крутануть, чуть надавить и дергать, — буркнул орк, усаживаясь и пристраивая копье рядом. — Как больной зуб!.. Льор, садись!

Так и стоявшая все это время у стены переодетая девушка (или все-таки юноша?) отлепилась от нее и робко опустилась на скамью рядом, прижимаясь к орку. Роб Рыбка оказался прямо напротив и подмигнул:

— Твоя девчонка?

— Мой младший брат, — сразу расставил все по местам орк и в доказательство задрал на юноше рубашку, обнажив довольно развитую, с отчетливыми кубиками мышц, несомненно мужскую грудь. — И я с ним не сплю. И в аренду не сдаю… И сам кого хочешь за него отымею, если кто не понял, — добавил он угрожающим тоном.

— Да все уже все поняли! — Рыбка выставил вперед ладони. — Это я так, уточнил на всякий случай.

Багровый от смущения Льор поправил рубашку.

Трактирщик принес пива, мяса, соленой рыбки и несколько ломтей хлеба, а чуть погодя выставил на край стола запотевший кувшин с вином:

— За счет заведения!

— О! — Рыбка принюхался и просиял. — С этого и начнем, пока пивом не накачались!.. Ну, — он сам разлил темное, пряно пахнущее вино по кружкам, — за знакомство? Брату нальешь сам или мне доверишь?

Брехт только криво усмехнулся.

— Ты мне скажи, откуда ты тут такой крутой нарисовался? — поинтересовался Роб Рыбка после второго тоста «За нашу победу!». — Ваших в «Кружке пива» я что-то не припомню!

— А я сам по себе. — Брехт не столько пил, сколько ел, исподтишка оглядывая зал. Встречаясь с ним взглядом, многие опускали глаза.

— Хорошо. — Рыбка налил снова. Его спутники сидели за тем же столом, но ели и пили как бы сами по себе, не встревая в разговор. — Поставим вопрос по-другому. Что ты тут забыл?

— А что ты все спрашиваешь? — оскалился орк, но на собеседника четыре клыка не произвели никакого впечатления.