Галина Романова - Выбор наследника

Но думалось как-то без огонька, по привычке и без прежней кровожадности первых дней. О, Покровители! Неужели он начал привыкать к этому идиоту? Нет, этого нельзя допустить! Нельзя привязываться к «объекту», чего бы это ни стоило! Надо было прикончить его сразу, в подземельях Ветхого города, а не тащить за собой через полстраны! Захотел усложнить слишком простое задание? Вот и получи теперь проблему!

Фрозинтар остановился, приподнимая полумаску, чтобы потереть в раздумье лоб, и только тут почувствовал слежку. Трудно было понять, откуда взялось это ощущение пристального взгляда в затылок. Но в том, что за ним кто-то идет от самой «Кишки», сомнений не оставалось.

Проверять, кто и зачем следит за его перемещениями, не было времени и сил — гостиница, где он оставил Карадора, находилась поблизости. Наемник не стал рисковать и надолго выпускать этого ненормального из поля зрения и сейчас стоял практически у самых дверей.

В полутемном холле за стойкой скучал вышибала — вторая половина первого этажа была занята под трактир, где перекусывали постояльцы и откуда регулярно выставляли посторонних. Увидев входящего Фрозинтара, он встрепенулся:

— Эй, господин! Вам письмо!

— Что? — нахмурился тот. Недоброе предчувствие шевельнулось в груди…

— Приказано отдать!

В руки лег свернутый в несколько раз листок, на котором было нацарапано: «Отдать эльфу в полумаске». Во всем мире только одному существу пришло бы в голову именовать его так…

«Извини, ушел поискать себе еду. Ты меня совсем не кормишь! Твой Карадор».

Эхо его мата еще не стихло в холле, а наемник уже несся по улице. Попутно он сбил с ног какого-то темного альфара, но даже не обернулся.

Карадор шел по улице и грыз яблоко. Сочный спелый плод буквально сам упал ему в руку, когда он проходил мимо тележки, груженной фруктами. Можно было взять и больше, но в другой горсти у эльфа были тыквенные семечки, взятые у какой-то торговки «на пробу». Грызя яблоко и закусывая его семечками, эльф вертел головой по сторонам. Еще бы сигару где-нибудь добыть — и жизнь вовсе станет прекрасной! Нет, правильно он решил стать искателем приключений! С чего бы начать?

Вопреки мнению, сложившемуся о нем у Фрозинтара, Карадор не был законченным дураком и на площадь, где они повстречали «добрую» торговку пирожками, соваться не стал. Все равно он там уже был, значит, надо поискать приключений в другом месте. «Я же ненадолго, — уговаривал он себя, — только туда и обратно! Никто ничего не заметит…»

На этой площади было также многолюдно, несмотря на то что часть торговцев, распродав товар, разошлась по домам. Здесь на дощатом помосте выступали бродячие артисты — мальчик-подросток ходил по веревке, две девушки-близняшки кувыркались и с завязанными глазами метали друг в друга ножи, кто-то торопливо переодевался для нового номера, скрывшись за занавеской, а на краю помоста сидел менестрель и аккомпанировал артистам на гитаре.

На лютне каждый уважающий себя эльф мог сыграть хотя бы три аккорда — это входило в обязательную программу образования для детей знатных Домов, — а вот что касается гитары… Это был чисто человеческий инструмент, и Карадор стал заинтересованно проталкиваться сквозь толпу, чтобы посмотреть поближе.

— Э, маладой-краси-ивый! — нараспев воскликнула какая-то бойкая девица, в роду которой, судя по оттенку смуглой кожи и разрезу зеленых глаз, были орки. — Куда спешишь? Зайди ко мне, дарагой!

Девица была довольно хороша собой, и эльф, который уже три недели как не видел близко ни одной женщины, — та девчонка, Тариель, была последней! — невольно заинтересовался.

— А зачем? — полюбопытствовал он, пытаясь под обильными украшениями разглядеть пышную грудь девицы.

— Пойдем, пойдем. — Смуглянка уже вцепилась ему в руку всеми десятью пальцами и тянула за собой. — Всю правду расскажу, ничего не утаю! Пойдем!

— Эй, парень! — пытался остановить его какой-то подвыпивший детина. — И ты ей поверишь? Наврет с три короба, да без медяка оставит!.. Не ходи за нею! Мне вот напророчила, что я на королевской дочке женюсь! Смехота и бред!

— И-и, не слушай его, — гадалка ничуть не смутилась, — таким, как он, я правды не говорю. А тебе все как есть скажу!.. Вижу, — выдохнула она, одной рукой взмахнув перед лицом Карадора, другой продолжая крепко удерживать его за запястье, словно щупала пульс, — вижу перед тобой дорогу дальнюю…

— Ой, это точно! — закивал Карадор. — Угадала! Я ведь собирался стать искателем приключений! А у меня получится?

— Дай гляну. — Девица перевернула его ладонь кистью вверх, всмотрелась в линии. — Вижу — пойдешь ты далеко, взлетишь ты высоко… Но смерть стоит с тобой рядом! — Голос ее дрогнул, понижаясь до трагического шепота.

Подслушивающий детина фыркнул и отошел — мол, начала врать! — а Карадор быстро обернулся по сторонам.

— Никого рядом нет, — разочарованно протянул он. — Только ты… Это ты меня убьешь, да?

— Глупый! — воскликнула гадалка. — Я помочь хочу!.. Какая странная у тебя линия жизни, — она снова всмотрелась в его ладонь, потом для сравнения взяла другую руку, — никогда такой не встречала.

— Еще бы! — усмехнулся Карадор. — Я же эльф!

— Да при чем тут это? Она у тебя двойная! Кто-то однажды за тебя решил, как тебе жить, кто-то дал тебе чужую судьбу. И эта судьба сведет тебя в могилу раньше срока! Смотри, как резко она обрывается! Кто-то хочет твоей смерти, и эта смерть совсем близко!

— Еще бы не близко, — вздохнул Карадор. — Я принца убил… Мы с его отцом…

— Никого ты не убивал! — ошарашила его смуглянка. — Нет на твоих руках ничьей крови! Не вижу я ничего такого в твоем прошлом…

— А в будущем? — Карадор заглянул в свою ладонь.

— В будущем, — девица была предельно серьезна, — если в скором времени не умрешь, то чужую жизнь прервешь…

— Это чего? Он — меня или я — его? — уточнил эльф. — Должен предупредить сразу — я пацифист и…

— Это лечится, — отмахнулась гадалка с таким видом, словно была профессиональной целительницей и к ней каждый день приходили с такими «диагнозами». — Когда судьба приставит к горлу нож, то сразу все ты про себя поймешь…

Карадор не успел открыть рта, чтобы выяснить, что означает это странное предсказание, как вдруг со стороны одной из улиц послышались топот копыт и стук колес.

Все смешалось. Девушки на помосте перестали метать ножи, менестрель прижал ладонью струны гитары, из-за занавески выглянул полуголый мужчина. Из боковой улицы вылетела влекомая шестеркой лошадей карета, при виде которой толпа шарахнулась в стороны, словно на козлах сидела сама смерть.

Отчаянный крик взлетел над площадью. Кони мчались прямо на собравшихся людей — возница то ли не сумел совладать с ними, то ли просто пытался догнать нырнувшего в гущу народа. Кто-то сейчас, отчаянно работая локтями, прорывался сквозь толпу, и Карадор, не раздумывая, бросился навстречу.