Александр Сапегин - Жестокая сказка

Ронмир, с самого своего зарождения, служил перевальной базой для имперских войск. Две тысячи лет назад империи Алатар требовалась опорная точка для дальнейшего продвижения на север. Маленькая пограничная деревенька, расположенная на правом берегу реки Роны, подошла для этих целей лучше всего. От безымянной деревеньки к Скалистым горам шли удобные тропы до самых перевалов. За короткое время деревня превратилась в тридцатитысячный город, окруженный военными лагерями. После завоевания северных земель через горы были построены удобные дороги и Ронмир превратился в торговый и транспортный узел, связавший растущую империю и отдаленные, варварские провинции. Рухнула империя, рухнуло и благополучие Ронмира, торговые связи были оборваны, отозванные с севера легионы, не останавливаясь, прошли на юг и сгинули в пожаре гражданской войны. В город пришло запустение, население уменьшилось в десять раз. Четыреста лет назад южные предгорья были захвачены Патом, объявившим себя приемником сгинувшей империи. Большое село, до которого выродился некогда цветущий город, вновь приобрело свое стратегическое значение. Были заново отстроены казармы и лагеря военных. Отсюда легионы Пата несколько раз отправлялись на север и сюда же возвращались несолоно хлебавши. Варварская провинция превратилась в сильное королевство, на перевалах выросли крепкие крепости, чужая армия заперла горные проходы. Отсюда же император Пата готовился напасть опять.

— Ронмир, — хрипло сказал генерал. Кончик длинной указки, проваливаясь в иллюзию, остановился на скоплении правильных прямоугольников с северной стороны города. Изображение тут же укрупнилось, присутствующие смогли разглядеть стоящую отдельно от города крепость, десятки казарм внутри и тысячи выставленных ровными рядами палаток за стенами. У командующего изменился тон и манера изложения, от пространных предложений он перешел к коротким рубящим фразам. — Казармы: главная цель нашего удара. Согласно агентурных данных вчера в крепость прибыли маги. По данным разведки численность имперских «боевиков» превышает полторы тысячи человек. Прибывших разместили в казармах восточного форта, — указка сдвинулась чуть левее. — Западный форт. Здешние нумера делят части «чистых» и «арканные сотни». Император договорился с официальной Церковью. Для зачисток местности отряжено десять тысяч карателей. «Чистым» приказано не щадить никого. По отдельному распоряжению Патрона они должны разрушать все храмы не посвященные Единому. Вашей основной задачей является поголовное уничтожение магов и «чистых». Каратели и колдуны должны сдохнуть, — могучий кулак стукнул по столешнице, — без магов любая армия это толпа идиотов, облаченная в военную форму. Второй приоритет: захват вражеских грифонов и подрыв арсенала. Отдельная бригада, которую мы сформируем из лучших мечников и фехтовальщиков, должна захватить накопители маны, предназначенные для «пробойника» нашего защитного магического экрана. Командиры крыльев и полков рау: приказываю выделить по десять наездников, умеющих обращаться с оружием. Конструкции пробойника и конюшни расположены здесь и здесь. — Олмар, указав расположения складов и грифоньих конюшен, перешел к описанию плана нападения…

Митку поднялся на верхушку холма и оглянулся окрест. Внизу, в расщелине между покатых холмов, исходило промозглым предутренним туманом Нечай-озеро, сзади, сквозь дымку испарений, подмаргивали огни города и расположившегося у стен цитадели военного лагеря. Молчаливыми темными великанами вздымались вверх горы на восходе и закате. Он сделал шаг к едва приметной в утренних сумерках тропинке, запнулся о торчащий из земли валун и чуть не упал, пробежавшись вперед. Сбоку обидно рассмеялся Гран. Орвид, топавший за Граном, несильно тюкнул друга удилищем, вырезанным из прибрежного тальника:

— Шо смешного? Я сам туточа чуть землицу не вспахал. Темно как в подполе. Дернул меня Тарг, пацаны, пойти рыбалить в такую рань. — Орвид заразительно зевнул и потянулся всем телом, глядя на него остальные тоже чуть рты не порвали. — У-у, робяты, от оно и мозгла-туман от озера наплывает. Лучше бы я на сеновале ща дрых. Оглоеды…

— А ты под ноги чаще смотри — обернулся назад Гран и тут же, зацепившись ногой за длинный корень, растянулся на земле в полный рост, с сухим щелчком сломалось старое удилище, брякнул сетчатый садок.

— Ну-ну, чей бы пес рычал, а твой в будке молчал, — сказал Митку, он и Орвид помогли другу подняться с земли.

— Эх, — Орвид посмотрел на тускнеющие звезды и уплывающий к горизонту диск Нелиты. — Скор-мать в цитадели подъем протрубят. — Он остановился и с тоской посмотрел на горящие у города огни. — Как жаль, что мне четырнадцать лет, надысь бы в легионеры записаться. У-у-у, силища! Задавят тантрийцев как запечных тараканов.

— Козлы безрогие, — выругался Митку. — Чтоб им тантрийцы навтыкали.

— Да ты шо! — налетел на него грудью Орвид. — Шо мелешь своим поганым помелом! Ты супротив императора?

— Да ни «шо»! — ответил Митку, сжав от злости кулаки. — Слышал бы ты, что эти козлы: рыцари, оруженосцы да кмети, нажрамшись, в корчме кричали. Господа рыцари, тьфу. Орали, что города и веси пожгут. Всех мальцов — под нож. Неверных — под нож, старых — под нож. Мужей в колодки, баб и девок оприходуют и на рабские рынки… и еще чего похуже… У меня тетка и двоюродные сестры в Панме, за горами живут. Их, что, свора рыцарей и кмети сначала обесчестят, а потом продадут на утеху, или свояка твоего отца порубят? Фросту вечером чуть на подворье не ссильничали. Мирт и батя насилу отбили сестрицу, так они Мирта ногами пинали, а отца по лицу избили, чистюки поганые. Кричали, что мы тантрийские выродки и сапоги им целовать должны. Я что рыбалить с Граном пошел? Батька сегодня корчму открывать не будет… — Митку пнул ногой мелкий камушек и присел на сухой выворотень. Гран, услыхав от друга такое откровение, потрясенно молчал.

— Ты… это, а стража-то где была? — он легонько ткнул Митку в плечо, тот обреченно махнул рукой.

— В порты та стража наложила, — мальчишка сплюнул под ноги и отбросил снасти в сторону. Прибежавшие на истошные крики стражники остановились в воротах и мялись у входа, боясь подойти к безобразничающим кметям «чистых». На устное замечание, узколицый, похожий на крысу «чистюк» издевательски расхохотался и заявил, что у вегилов пупки еще не завязались, чтобы со слугами Святой Церкви спорить. Гран отвернулся к озеру, он тоже мечтал записаться в легионеры, но после таких слов желание несколько померкло.

— Довыкобенивалась твоя сестра-то, все жонихов перебирала, красавца ей подавай. Вот и дождалась… Ай! — Орвид покатился по земле, сбитый с ног Миткой. Подростки сцепились не на жизнь, а на смерть. В ход шли кулаки, ноги, зубы. Зажатый здоровяком Орвидом, Митко ударил противника головой по челюсти, разбив ему в кровь губы и выбив зуб. В ответ тот раскровавил Митке нос. Война еще не началась, но она уже делила друзей и соседей по разным лагерям. Орвид неосознанно повторил слова своего отца, втихую завидовавшего удачливому и хозяйственному корчмарю, переселившемуся четверть века назад в Ронмир из Тантры и построившему корчму на пустом месте. С течением лет заведение приобретало все большую и большую популярность, что не могло не сказаться на отношении окружающих. Дети, они вольно или невольно впитывают в себя все, что говорится и творится в родных стенах, плохое и хорошее, порой выплескивая это на окружающих в самый неподходящий момент.