Кристи Голден - Раскол: прелюдия к Катаклизму

- Нет, парень. Это мое королевство пережило столь сильный удар. Это моим дворфам пришлось пережить много боли. Я веду их. Мы - дети титанов, парень. Мы уже принадлежим земле, больше чем любая другая раса. Это должен сделать именно я. Кроме того, какой из меня король, если я позволю другим подвергнуть себя неведомой опасности, а сам в это время буду трястись в безопасном углу? Дворфы так не поступают, парень.

- Как и мой отец, - признал Андуин.

- Да, Вариан тоже не согласился на иное, - кивнул Магни. - Наши ученые согласны, что ритуал должен сработать прямо здесь, в Стальгорне. Мне надо будет просто забраться так глубоко, насколько возможно, чтобы быть ближе к сердцу земли. - Он ободряюще посмотрел на Андуина. - Не каждый ведает о существовании подобных секретных мест, но, думаю, тебе можно всецело доверять. У тебя большое сердце, парень, хотя ты, будучи малым из рода людей, еще слишком тонкий и хрупкий.

Впервые за эти два дня Андуин слегка улыбнулся, хотя он даже начал сомневаться, что ему это удастся сделать вновь. Аэрин, была б жива, первой обругала его за излишнюю угрюмость.

- Аэрин сказала, что у меня типичный характер дворфа, - сказал он, и сам удивился, как ему стало легче.

- Да, - сказал Магни, горестно улыбнувшись. - Пожалуй, она заметила то, что сейчас я вижу перед собой.

Андуин вновь тяжело сглотнул.

- А сейчас, - заявил Магни, - я послал за собирателями трав, чтобы они добыли необходимые компоненты. Все должно быть готово к завтрашнему утру.

- Так скоро?

- Да. Чем скорее, тем лучше. Азероту лучше будет поговорить со мной, и тогда я смогу сделать все возможное, чтобы позаботиться о нем. Ты согласен со мной?

Андуин кивнул. Лишь один Свет знал, не повторятся ли эти толчки снова.

Андуин собирался вернуться в свои покои, но вместо этого ноги сами привели его в Зал Тайн. Он избегал его все два прошедших дня. Почему-то ему не хотелось видеться с Роханом. И сам не ведал почему.

Возможно, ему казалось, что он подвел верховного жреца в стремлении спасти всех. Возможно, он был слишком груб с Роханом, когда он пытался убедить Андуина оступиться. Но теперь он, глубоко вздохнув, пересек вход в чертог. Как и обычно он сразу почувствовал успокоение Света. Но и от этого у него не пропало желание ни с кем не общаться, и он поднялся на верхние уровни, где всегда было мало народу. И там он услышал спокойный голос, от которого невольно вздрогнул, узнав его обладателя - Рохана. Он склонил голову с зажмуренными глазами, надеясь, что дворф не заметит его. Но звуки шагов приближались, затем остановились подле его, и на его плечо мягко опустилась рука.

Андуин никак не отреагировал, хотя почувствовал, как заботливое тепло просочилось через него. Рохан как можно мягче сказал:

- Ты хороший парень, Андуин Ллейн Ринн. У тебя доброе сердце. Знай же, даже если оно разбито вдребезги, оно когда-нибудь излечится.

Дворф ушел, и Андуин понял, что к нему не применяли никакой магии. И все же он чувствовал себя получше.

Лечение, как оказалось, бывает разным.

В покоях его ожидал Уилл, вручивший Андуину письмо от Магни с просьбой прибыть в его чертоги. Андуин не понял, зачем, но немедля отправился туда.

Магни ждал его. Комната, в которой он принял Андуина, была непривычно маленькой и уютной, весьма в духе скрытных дворфов и в противовес больших, воздушных помещений людей. Жаровня радостно полыхала, простой, но добротно сделанный стол стоял в центре. Живот у Андуина недвусмысленно заурчал, и он вспомнил, что уже как несколько часов ничего не ел. После гибели Аэрин… он вообще лишился аппетита, но теперь, глядя на богатство накрытого стола - прожаренного мяса, фруктов, хлебов и сыров - его аппетит вернулся и вырос раза в два.

Жизнь, как и должно было быть, продолжалась. У тела были свои потребности, которые должны были удовлетворяться, даже если, как заметил Рохан, сердце было разбито вдребезги.

- Вот ты где, парень, - приветствовал его Магни. - Бери стул и присоединяйся к трапезе. - На его тарелке уже была положена гора пищи. Андуин принял приглашение, и вскоре он наслаждался вкусом жареной баранины, даларанского сыра и винограда.

- Мне надо перекинуться с тобой парой слов перед завтрашним ритуалом, - сказал Магни, взявшись за пивную кружку и большим глотков испив оттуда эля. - Перед землетрясением у меня была небольшая беседа с Аэрин.

Андуин чуть не подавился пищей, и он глотнул своего сока, чтобы прочистить горло.

- Она сказала, что никогда не видала кого-то, что так сильно старается во время спарринга, а она тренировала многих воинов. Но… она также сказала, что оружие - не товарищ тебе. Что ты не желаешь слушать его.

Принц почувствовал вспышку жара внутри. Он так сильно разочаровал Аэрин?

- Она... была сообразительной девчушкой. Аэрин родилась воином. Но так бывает не у всех.

Король откусил свежее яблоко и начал жевать, наблюдая за реакцией Андуина. Мальчик опустил свои нож и вилку и выжидал, что хотел ему сказать Магни. Что-то доброе, но резкое. Что-то, что не разочаровало короля в принце.

- Я также разговаривал с Роханом, - продолжил Магни. - Если ты можешь стерпеть его ужасные шуточки, то у этого товарища найдется много мудрых советов для тебя. Он немного рассказал о тебе. Как ты оживляешься, когда подходишь к нему. Как ты стараешься помочь тем, кто ранен. Как ты долго и упорно трудишься, даже когда валишься с ног от истощения. - Он сделал еще один глоток из пивной кружки, опустив ее, он повернулся лицом к Андуину. - Парень … не задумывался ли ты, что тебе просто не суждено стать воином? И есть что-то иное, чему бы точно мог посвятить себя?

Андуин опустил голову, уставившись в свою тарелку. После того, что поведала ему Аэрин о сожалениях Магни, что у него родилась дочь, а не сын, он вовсе не был уверен, насколько критичен будет его отец. Выждав некоторое время, он дал свой ответ прямо и честно.

- Отец хочет, чтобы я стал воином, - сказал он. - Я всегда знал, что он желает этого для меня всем своим сердцем.

Магни положил свою руку на плечо Андуину.

- Эй, он желает этого лишь потому, что сам он воин. Но твой отец также хороший человек. В конце концов, он хочет, чтобы ты поступал так, как это будет лучше для тебя самого и твоего королевства. Нет ничего постыдного в исцелении, парень, в стремлении к Свету, к вдохновению твоего народа и дарования ему надежды. Это чудесно. Заботиться о королевстве столь же хорошо, сколь и бороться за него.

Андуина охватила дрожь от одной этой мысли, но от нее ему не стало худо. Отнюдь, то была дрожь от осознания, после которой в его душе установилось странное чувство спокойствия и одухотворенности. Жрец. Тот, кто общался со Светом и с его помощью даровал исцеление, а не боль, тот, кто вдохновлял остальных, просветляя умы и взывая к лучшим качествам характера, вместо того, чтобы потакать самим темным эмоциям. Он вспомнил об умиротворенности, которая всегда охватывала его всякий раз, когда он входил в собор или Зал Тайн Стальгорна, что только закрепило его душевный порыв. После таких теплых слов принц почувствовал себя по-домашнему. Он смотрел на Магни, ища того сильного воина и великого короля.