Анфиса Кохинор - Тени Аразры

- Расскажите мне о нем, - слабым голосом попросила Эля и положила ладони на загривки собак.

Отец-настоятель согласно кивнул, и Эльвира, прикрыв глаза, приготовилась слушать…

Шарна оторвала взгляд от лица Эльвиры и встала:

- Прошу!

Дверь отворилась, и в комнату вступили четверо боевых монахов. Шарна взглянула в их решительные лица и усмехнулась:

- А как же законы гостеприимства?

- Любой драг - наш враг! - провозгласил стоящий впереди изборец, и боевые монахи начали хором читать заклинание Энтони и Майкла.

Несколько секунд Шарна с интересом слушала их, а потом спросила:

- Что за чушь?

Один за другим изборцы замолчали и растерянно переглянулись.

- Так что это за чушь? Отвечайте! - властно приказала драгна, и один из монахов смущённо произнёс:

- Это заклинание должно быть смертельным для драга.

- Оно смертельно для вас, ребята! Где вы его раскопали? Последний раз я слышала его на Земле, две тысячи лет назад. Оно слишком длинное, жертва умирает долго, и, к тому же, хороший маг вполне может нейтрализовать его. Так, откуда оно у вас?

- Его принесли Тени. Они утверждали, что с его помощью убили Гарко и Квету.

Шарна мысленно поискала родичей и, обнаружив их в Аразре живыми и здоровыми, нахмурилась. Квентин не мог не понять, что это заклинание - фикция, а значит, сознательно прикрывал Энтони и Майкла. Драгне не хотелось нарушать планы отца-настоятеля, и она задумчиво сморщила лоб:

- Может, сказанное устами Теней заклятие и приобретает силу, необходимую для убийства бессмертного…

- А мне кажется, Тени обманули нас, - возразил ей монах.

- Зачем им обманывать вас?

- Ну, не знаю… Их появление в Изборе выглядело странным.

- Их появление в Изборе было логичным. Где ещё они могли спрятаться от гнева драгов? - мягко улыбнулась Шарна и строго добавила: - Расскажите о своём поступке Квентину!

- Ты нам не указ!

Шарна пожала плечами:

- Тогда я сама расскажу отцу-настоятелю о вашем эксперименте.

- Он тебе не поверит!

- Квентин разберётся, - очаровательно улыбнулась драгна.

Монахи исчезли, и Всемила высунула голову из-под одеяла:

- Я же говорила: нас убьют.

- Но не убили же, - хмыкнула Шарна и присела на кровать. - Спи, детка. Я ещё не закончила свои дела. - Она погладила Милу по щеке и снова посмотрела на Квентина и Эльвиру…

- …Ирен так и не оправилась от потери сына, и даже рождение Денизы не помогло ей. Мою жену поедают собственные страдания. Боюсь, она не доживёт до встречи с Тони…

- А я могу увидеть её? - неожиданно для себя встрепенулась Эля.

- Конечно. - Квентин протянул ей руку. - Идём.

Эльвира вложила ладонь в руку отца-настоятеля, и они оказались в спальне Ирен. Несмотря на глубокую ночь, женщина не спала. Она неподвижно лежала на кровати, бессмысленно глядя в потолок. Появление мужа и незнакомой девушки оставило её равнодушной. Квентин подошёл к жене и взял её за руку:

- Я привёл невесту Тони.

- Мой мальчик… - прошептала Ирен, и по её щекам побежали слёзы.

Ноздри Эли дрогнули. Она жадно втянула пропитанный благовониями и безысходным отчаянием воздух и хрипло вымолвила:

- Я - Эльвира. Я люблю Вашего сына. - Больше она не смогла произнести ни слова. Как сухая земля воду, Эля впитывала страдания Ирен. Она шаг за шагом приближалась к постели, и лицо женщины стало обретать осмысленное выражение.

Квентин удивлённо приподнял брови: полукровка, как бешеная, пожирала душевную боль его жены. Эльвира съела эмоции, витающие в воздухе, и ринулась в голову Ирен. Полукровка облизывала её сознание, как собака миску, и поражённый болезнью мозг восстанавливался. Отец-настоятель не верил своим глазам - безнадёжно больная Ирен выздоравливала. И вот уже мозг здоров, а Эльвира всё продолжала есть. Она уже не вылизывала, а грызла сознание Ирен, неся ей покой и забвение. Квентин вскочил, загородил собой жену и громовым голосом приказал:

- Остановись!

Эльвира вздрогнула, потрясла головой и сыто улыбнулась:

- Спать хочу.

- Я отведу тебя в гостиницу, девочка.

- Угу. - Эля оперлась на его руку и маслеными глазами посмотрела на Ирен. - Я была счастлива познакомиться с Вами.

Ирен села и удивлённо посмотрела на мужа:

- Кто это, Квентин?

- Сейчас я вернусь, Ирен. - Отец-настоятель до боли сжал запястье Эли: - Идём. - Он перенёс девушку в гостиницу, уложил в постель, накрыл одеялом и тихо свистнул.

В комнате появились Белка и Рыжик. Собаки прыгнули на кровать и смирно улеглись по бокам от Эльвиры. Девушка вяло посмотрела на них:

- Мои хорошие…

- Спи! - скомандовал Квентин.

- Ага, - буркнула Эля и закрыла глаза.

Убедившись, что полукровка заснула, отец-настоятель вернулся в спальню жены. Комнату заполнял свежий ночной воздух. Ирен в шёлковом пеньюаре сидела у зеркала и расчёсывала длинные тёмные волосы. Глаза Квентина заблестели, он с любовью посмотрел на жену, и та, уронив расчёску, бросилась в его объятья…

Шарна смотрела на спящую Эльвиру и размышляла: "Она не понимает, что делает и на что способна. Поэтому не смогла остановиться. Сможет ли она контролировать аппетит, когда осознает свою природу?" Драгна вытерла вспотевший лоб и судорожно выдохнула:

- Удивительный маг. Интересно на что ещё они способны? - Шарна посмотрела в Аразру: Маргарита и Улич сладко спали в объятьях друг друга. Тени охраняли их сон. - Пожалуй, и мне нужно вздремнуть. - Драгна разделась и осторожно, чтобы не разбудить Всемилу, легла в постель.

Мила заворочалась во сне, прижалась к Шарне и уткнулась носом в её плечо:

- Ты закончила свои дела? - сонно пробормотала она.

- Спи. - Шарна обняла её и закрыла глаза. - Завтра будет тяжёлый день.

Завтрак полукровки.

Рыжик завозился, спрыгнул с кровати и стал скрести лапой дверь.

- Ещё пять минут! - Эльвира натянула на голову одеяло, но пёс был настроен решительно, и гостиничный номер огласился заливистым лаем. Эля схватила подушку и запустила её в Рыжика. - Да встаю я, встаю! - Она, наконец, открыла глаза, и вспомнила, где находится. - Не ори, Рыжий, мы в монастыре! - рявкнула она и зажала рот ладонью. - А где Белка? - Собака Риты тихо скулила и потрусила к двери. - Я сейчас, Белочка, держись! Нельзя писать в гостях! - Эльвира пулей слетела с кровати, с сомнением посмотрела на мятое и откровенное платье. - Не удобно-то как… А, ладно! Сами виноваты! - Она оделась и решительно распахнула дверь: - Гулять!

Собаки рванули в коридор и понеслись к лестнице. Эля гордо вскинула голову и поплыла следом. Ходить на десятисантиметровых каблуках было ужасно неудобно, но разгуливать перед монахами босиком показалось ей верхом неприличия. Эльвира почти дошла до лестницы, когда дверь одного из номеров распахнулась, и в коридор вышла красивая женщина в золотых одеждах. Она улыбнулась Эле и доброжелательно произнесла: