Юрий Пашковский - Кружева Бессмертия

Он сдерживал память. Отказывался от воспоминаний. Усилил Тиэсс-но-Карана, упрятав первичную личность вместе с Тенью в самые дальние уголки души. Иногда Отражение не беспокоил его несколько жизней подряд. Но Тень возвращался. Всегда возвращался, маня Силой и Властью.

А теперь вернулся Посланник.

— Ты хотел подтолкнуть меня слиться с Отражением, — сказал Уолт. — Чтобы тот, кто займет мое место, помог тебе, одержимый жаждой Силы. Не вышло, Посланник. Ты сдался Тени, а я боролся. И сейчас не я подчиняюсь желаниям Отражения, а он покорен моей воле.

Мертвая пустошь. Похожа чем-то на Ничью землю, только в Тайкоре водится разумная нечисть, а во взгляде Посланника нет жизни.

— Зачем тебе Меч? Для чего твои слуги ворвались в Наос и похитили часть Книги? Она для пути Меча, а не для дороги Посоха. Чтобы вернуться в Метаон, хватит и Посоха. Очистить тело, преобразовать дух, вернуть изначальные эманации…

Посланник засмеялся:

— Вернуться, Нами? Кто сказал, что я хочу вернуться? Когда-то я желал этого, безумно желал. Давно, очень давно. Но теперь не жажду вернуться в Метаон. Это отныне не для меня. Но и Меон чужд мне. Я останусь здесь, в Бытии. С силой Метаона и мощью Меона. Я подчиню Престолы и изменю Мультиверсум! Создам свой совершенный Метаон из вашего убогого Бытия! Я возьму сам то, чего меня лишили!

— Ты — раб Посоха, Посланник.

Старик дернулся, как от удара. Побледнел Супербий. Эльфийка заплакала.

— Тень Посоха отравила тебя.

— Отравила?! — закричал Посланник. — Она спасла меня, Нами! Она — а не вы, гомункулусы, — спасла меня в Ядре Поля Силы, она не дала мне умереть! Я горел в пламени Ядра, мой разум распадался. Мой чистый дух погибал, и никто не пытался помочь. Но Посох подарил мне жизнь. Ведь ты живешь до сих пор, храня Осколки и пользуясь Тенью Меча, не так ли? Ведь он дал твоей душе бессмертие, как Посох — бессмертие мне…

— Ты ошибаешься, — сказал Уолт. И шагнул вперед. К Посланнику. Старик попятился.

— Убейте его! — взвизгнул он, выбрасывая в сторону Магистра руку с темным маревом, обретающим очертания посоха, похожего на те, какие используют при камлании шаманы Восточных степей. Из тела Уолта ответным маревом вырвалось рыжее облако пламени, чьи языки напоминали волнообразные лезвия кинжалов-крисов.

Посох и Меч столкнулись и застыли, не в силах превзойти друг друга.

Алыми парусами развернулась треугольная пирамида вокруг Уолта, и Магистр почувствовал, как жизненные токи начинают покидать его на астральном уровне существования тонкого тела. Вот оно что! Не пространством, а его астральным двойником управлял чубастый носитель умной энергии. Превращать физическое бытие в веды, блоки знания, воздействовать эфирной информацией на телесную реальность — вот какова способность Супербия, персонализированного Греха бывшего Посланника Метаона!

Стоит признать: без Тени ты бы так быстро не разобрался в искривлениях колдовского поля, дергающегося в хватке умной энергии. Уолту Намина Ракуре, боевому магу, которому еще предстояло получить первый разряд, пришлось бы трудно, не предоставь ему Меон потоки Знаков, отображающих действия Супербия в Поле Сил. По следствиям познаешь причину, по признакам вскрываешь значения. Супербий преобразовывал физическую энергию в астральную, и чтобы помешать ему, не остановить, а именно помешать, Уолт заставил магию бежать по Локусам Души так быстро, как только было возможно. Вонзившиеся в тонкое тело структуры Астрала были снесены потоком чистой Силы, алая пирамида содрогнулась, ошарашенный противник материализовался сбоку, и следовало хотя бы полоснуть его простым боевым заклятием, ударить огнешаром или ледяной стрелой, но отвлекало столкновение Теней, и трудно было из потока, горным водопадом несущегося по Локусам, вычленить нужные чары…

Пол под Супербием содрогнулся, размякшие плиты поползли по ногам носителя умной энергии. Он дернулся, обхватывающая ноги каменная слизь растворилась в алом сиянии, однако, освобождаясь, чубастый погрузился в поверхность зала до колен. За пределами пирамиды из пола протянулись гранитные руки и вцепились в вершину. По каменным пальцам пробегала розовым огнем магическая символика, Образы, Знаки, Руны и Фигуры складывались в знакомую вязь Эрканов, но в последовательностях чар не чувствовалась Сила убогов. Не было и Силы богов. В обрушившейся на Супербия магии использовалась форма, но не содержание принципов умного мира.

Уолт спокойно наблюдал, как вырастающая из плит фигура обретает знакомый абрис. Наверное, стоило вопить от восторга, орать, не сдерживая радость. Может, надо было расплакаться. Вполне вероятно, что следовало хотя бы удивиться. В конце концов, на его глазах убили Джетуша Малауша Сабиирского, сейчас невозмутимо появляющегося из плоти Цитадели Аваддана.

Земной маг кутался в плащ, и неудержимой Силой пылали знаки геомагии, покрывающие волшебную ткань.

«Учитель…»

«Живой, живой. Варрунидей, скотина, дождался, когда никого рядом не было, и встроил меня в Твердь Цитадели. С вами был двойник, матрикат. Помнишь, он говорил, что мог бы создать такого? От слов перешел к делу. Асирот подозревал, что убийца Игнасса близок Архистратигу, и боялся, что Инфекция может появиться в Цитадели. Хотел, чтобы у него был союзник, если придется действовать в Поле Сил смертных. Предсказатель, чтоб его! Конечно, о мертвых либо хорошо, либо никак, и я благодарен ему, ведь иначе в том коридоре умер бы настоящий Джетуш Сабиирский, но подстраиваться под убоговскую Стихию Земли, скажу тебе, Уолт, занятие не из приятных».

«Лизар погиб, учитель».

«А Эльза? Фа?»

«Они живы. Но Наследие…»

«Просто покажи».

«Не стоит, учитель. В мое сознание вам сейчас лучше не смотреть».

«Это связано с той странной Силой, которую я ощущаю?»

«Да».

«И это как-то связано с тем стариком, который раньше прикидывался Асурией?»

«Да».

«Ох, видел бы ты, что он здесь творил! Никто не покинул Цитадель после вас. Та эльфийка — основание Инфекции. Она поменяла Поле Сил почти по всей Цитадели и лишила Бессмертия всех Разрушителей, кроме Аваддана. Он еще черпал Хаос и Разрушение извне, сумел с их помощью удержать умную энергию и почти прикончил девчонку, когда Асурия ударила его в спину. Потом была бойня… Знаешь, Уолт, я не испытываю к убогам теплых чувств, но кто-то должен ограничивать Энтропию, воплощая ее в себе. Мне страшно представить последствия происшедшего сегодня для Нижних Реальностей и для мира смертных. Поэтому пока придержу вопросы. Я слышал ваш разговор, и вопросов у меня много, но они обождут. Если правильно понял, то девчонка и вот этот с чубом мешают тебе разобраться со стариком?»