Александра Христова - Мертвое солнце

— Спокойно. — Элли прошел вперед и встал перед лошадиной мордой, подхватывая поводья. — Он не сдвинется с места, пока ты не захочешь. Кстати, тебе нужно дать ему имя. Прежний всадник этого коня погиб, и теперь этот конь не связан.

— При чем тут имя? — недоуменно спросил я, ослабляя хватку. Ну не сбросит же этот мастодонт меня сейчас?

— Как при чем? — удивился Элли. — Ты даешь коню имя, а он с этого момента возит только тебя. Это такой своеобразный магический контракт коня и всадника. Контракт заключается до конца дней — твоих или лошадиных, тут уж кому меньше повезет. Так что?..

— М-м-м… — задумался я. Конь повернул ко мне голову и нахально фыркнул. Мол, что ты можешь придумать? Ну-ну… — Так, Буцефал не хочу. Ветер — банально. Как же тебя назвать-то…

Я задумался и не заметил, как коняга переглянулся с эльфом. Рыжий кивнул, и конь, громогласно заржав, повторил тот же трюк, когда я забирался в седло. То есть присел и резко выпрямился, подкидывая меня в воздух.

— А-а-а-а! — заорал я, падая назад и цепляясь за что попало. Лишь бы не упасть, лишь бы не упасть… — Психи! Вы оба! Хм, а это идея… — оскалился я. — Итак, конь, я нарекаю тебя Психом!

Конь снова заржал, но на этот раз в его ржании проскальзывали отчетливые нотки злорадства и даже какого-то безумия.

— Ой, совсем забыл сказать, — невинно улыбнулся Элли, шагнув в сторону. — Имя коня начинает сильно влиять на его характер.

— Что-о-о?! — Я попытался было спрыгнуть с новоявленного Психа — и плевать на возможные переломы, заживут! — но в этот момент лошадиный монстр подо мной бодренько пошлепал вперед, вырвав поводья из руки посмеивающегося эльфа. Постепенно Псих начал наращивать скорость, переходя на рысь.

— А-а-а-а-а! Снимите меня отсюда-а-а-а-а!..

Я задумчиво взирал на светло-серые стены Харшаса. Город как город — не очень большой, но и не деревня на десять домов. Так, средний городок, внешне абсолютно такой, каким я и представлял себе типичное средневековое поселение, как их описывают в школьных учебниках истории. Надеюсь, внутри он будет отличаться от моих представлений, причем в лучшую сторону. А то бродить по узким улочкам, по колено погруженным в нечистоты, мне что-то не хочется.

— Чего встали? Поехали! — Голос мастера Лиира вывел меня из раздумий. Я тихонько тронул бока коня пятками, и Псих послушно пошагал вперед. Единственный из всех. Остальные кони артачились и мотали головами, не желая идти куда-либо и всем своим видом говоря, что им требуется немедленный отдых.

Я усмехнулся: Псих устал не меньше остальных лошадей, но тем не менее упорно шел вперед. Знает, кто хозяин!

…С того момента, как мне пришла в голову «гениальная» мысль назвать своего коня Психом, прошло пять дней, два из которых мы провели в бешеной скачке по направлению к аренам. А как же, вдруг на бои опоздаем? Хотя, будь моя воля, я бы и близко не сунулся туда. Мне жизнь еще дорога. Впрочем, драться или не драться — решаю не я. Элли сказал, что пару раз хозяйка снимала свою кандидатуру с боев в самый последний момент. Ох, надеюсь, что мне повезет и в этот раз в боях мы принимать участия не будем…

Я вздохнул и погладил Психа по шее. Конь фыркнул и аккуратно подкинул меня в воздух. Я, уже привычно ухватившись за седло, улыбнулся: у Психа потрясающая способность выражать этим действием свои эмоции. Правда, к подобному проявлению чувств надо привыкнуть — иначе с непривычки можно и из седла вылететь. А потом собирать свои кости по всей дороге.

С конем я сдружился. Он оказался хоть и очень нервным и немного ненормальным (здесь сказалось так неосмотрительно данное мной имя), но тем не менее дружелюбным и ласковым, правда, только по отношению ко мне. Помнится, когда Элли попытался снять меня с его спины после первого урока верховой езды (сам я слезть не мог, поскольку ноги с непривычки свело судорогой), Псих ощутимо цапнул не успевшего увернуться эльфа за плечо. Правда, после этого моего коня чуть не пустили на колбасу, но тут уже я возмутился. Мне что, потом привыкать к другому коню? А если новый четырехкопытный транспорт мощностью в одну лошадиную силу окажется куда более строптивым, чем Псих? Я не хочу собирать свои кости по всей долине! И что с того, что у меня не кости в полном смысле этого слова? Ломаются они точно так же, как и у любого другого!

После первой тренировки в верховой езде мне казалось, что у меня все тело — одна большая мозоль. Ноги ныли, руки тряслись, спина болела, а про остальное я и не говорю. Элли сжалился и объявил, что завтра у меня выходной. Но на следующий день, когда я нагло проспал до обеда, не реагируя на тычки и вопли моих «будильников», разозленный подобным «бездарным растрачиванием ценного времени» эльф за шкирку стащил меня с койки и, рыча и ругаясь, поволок учиться дальше. Одеваться пришлось на ходу. Я орал, что просто не в состоянии залезть в седло, а если и залезу, то тут же свалюсь. Но Элли был неумолим. Тоже мне, наемный убийца. Рыжему бы палачом в пыточной работать — там ему самое место!

В этот раз Элли не потащил меня внутрь загона, а, оставив снаружи, вывел Психа ко мне. Мы с конем обменялись страдальческими взглядами: ему так же не хотелось тренироваться, как и мне.

— Залезай, — скомандовал Элли, отойдя в сторону. По-моему, он забыл, что я не дотягиваюсь до стремени без его помощи. Ну почему, почему мне достался самый огромный конь из всех? Я специально сравнил вчера — мой конь был выше и крупнее всех остальных. Это что — изощренная «мстя» эльфа за все мои шалости?

Пока я размышлял, как бы мне залезть в седло, Псих тяжко вздохнул и, подогнув ноги, опустился на колени.

— А… — Ничего себе! Не знал, что у лошадей ноги могут гнуться подобным образом! Я такое видел только раз — у верблюда в зоопарке. Тогда двугорбый корабль пустыни величаво опустился на землю, поджав под себя все четыре ноги, при этом изогнув их под самым немыслимым углом. Вот и сейчас нам изобразили нечто подобное.

— Гляди-ка, — изумился Элли. — Ты ему понравился, раз он так старается.

Я поторопился усесться в седло — коню явно было очень неудобно в таком положении. Псих, аккуратно поднявшись, мягко тронулся с места и легко пошел вдоль склонов долины, плавно ускоряясь. Удивительно. Сколько раз я слышал о том, что езда на лошади требует очень хорошего чувства равновесия, а рысь — самый неудобный аллюр. Ничего подобного! Псих уже скакал едва ли не галопом, а я не чувствовал ни тряски, которая была вчера, ни чего-либо еще. Меня словно приклеили к седлу.

Только я об этом подумал, как Псих, не сбавляя скорости, чуть присел и резко распрямился. Что за…

Я еле успел ухватиться, иначе точно бы вылетел из седла, а на такой скорости это… чревато. Причем не только переломами.