Владимир Городов - Козыри богов(СИ)

Я не видел в этом смысла, однако же перечить не стал, как и договаривались. Принял упор лёжа. Р-раз... ручки дрожат, дыхание перехватывает, зубы стиснуты от напряжения. Д-два... трицепсы (или что там у меня вместо них?) ломит, вместо дыхания - судорожное кряхтение, по спине словно гиппопотам побегал, коленки приросли к полу - не оторвать. Тр... тр... труп! На третьем отжимании - уже труп! Ни рукой, ни ногой не пошевелить! Асверху - голос Асия: "Отжимайся! Я кому сказал? Нешто не понял? Отжимайся!" Ну, чисто сержант-сверхсрочник!

- Не могу... Устал!..

- Ты должен! Отжимайся!

- Нет, не могу. Я устал до невозможности. Не издевайся надо мной!

Тут я услышал рёв разгневанного тигра и, подняв голову, увидел, что стражник, вцепившись в решётку, яростно трясет её, с ненавистью глядя на меня. Яопешил: что случилось, в чём дело? За что он так на меня?

- Успокойся, сын мой, успокойся! - Асий произнес это негромко, но тот почему-то сразу стих.- Ты видишь, какое у этого человека прекрасное немощное тельце? Как мало в нём сил? Как мгновенно оно устаёт? (При этих словах стражник снова взревнул.) Ты хотел бы иметь его?

Со вздохами, похожими на судорожные всхлипы, наш цербер часто-часто закивал головой.

- А получится? - спросил он робко.

- Если нам удастся уговорить моего друга, то вне сомнений,- ответил Асий.

Ёлы-палы! Нечего сказать, хорош планчик! Подложить меня под эту озабоченную гору мышц, а самому в это время смыться! А я-то, я-то! Наставником его считал и другом! Уговорить они меня хотят! Как же! Уже бегу соглашаться! Да лучше уж смерть от топора, на виселице, на дыбе, где угодно - но не под этим бульдозером!

- Успокойся, друг мой! - услышал я голос Асия.- Что тебя так взволновало? Мне казалось, что ты готов пожертвовать своим телом...

- Ага, как же! Спешу, спотыкаясь и падая!..

-...в обмен на это, полное сил. Создавалось впечатление, что то тело, в котором ты находишься, тебя не совсем устраивает.

Ёк! Так это... Это совсем не... Ну я и балбес! Ну и кретин! Как я только мог так подумать про Асия!

- Прости, Асий. Я не то... Я неправильно тебя понял, наклеветал на тебя в мыслях своих. Прости! - я оглянулся: стражник стоял, прижавшись лицом к решетке, с видом напряженного ожидания. Казалось, он расплачется, если я откажусь.- Но, скажи на милость, зачем ему это тело? Почему он так хочет обладать им?

- Этот человек раньше служил в одном из отрядов Неутомимых, гвардии императора. В этих отрядах служат с младенческих лет. Туда отбирают отроков покрепче, потом с ними что-то делают - я не ведаю, что именно - и для них самым наивысшим наслаждением, многократно превосходящим все остальные, становится усталость.

- Свалиться от усталости - как это прекрасно! Как я мечтаю об этом, как давно со мной этого не происходило! - умильным голосом произнес стражник.

- Да, сие их всеобщая беда. Всё время занимаясь физическими упражнениями, годам к двадцати пяти они попросту теряют способность уставать, становясь злыми и раздражительными, неуправляемыми. Одни ищут смерти, другие сгорают во хмелю.

- А я? Вдруг я тоже стану искать смерти, взяв это тело?

- Думаю, что не станешь. Ощущение, к коему стремится Неутомимый, тебе неведомо и уже недостижимо. Так не ведающий опьянения не стремится его достичь.

- Ну что ж, давай попробуем.

- Согласился, согласился! - восторженно зашептал Неутомимый, который, как я понял, особым умом не отличался. И то сказать: везде, где учат качать мускулы и преподают искусство убивать, слишком умные никогда почётом не пользовались. От возбуждения он чуть не приплясывал и несколько раз ронял ключ, пытаясь попасть им в замочную скважину. И вдруг замялся.- Атолько вот... Как я...

- Что смущает тебя? - спросил его Асий.

- Так ведь... надо же где-то жить... что-то кушать... Не возьмут меня тогда больше в стражники-то, с таким-то телом...

- Об этом не печалься. Мы отведём тебя туда, где "у тебя будет совершенно другая жизнь, лишённая страхов и каждодневных забот",- процитировал я Есучу.

Обмен телами произошёл как-то буднично и внешне очень просто. Асий потребовал два куска хлеба. Стражник, смущаясь, протянул надкусанную лепёшку, которую Асий переломил пополам. Порывшись в своем дорожном мешке, старик извлёк из него глиняную бутылочку, накапал из нее на каждый кусок по несколько бесцветных капель и, заставив нас полностью раздеться, уложил рядышком. Струдом сжевав кусок ставшей чрезвычайно горькой лепёшки, я отключился. Всебя меня привёл звук, похожий на тот, что издаёт лопнувшая струна. Я открыл глаза и сел. Рядом со мной, так же, как и я, высовываясь из своего тела как из спального мешка, сидел Неутомимый. В своём внетелесном воплощении он явился таким, каким виделся себе в самых сокровенных мечтах: худой, бледный, немощный.

Мы только коротко кивнули друг другу и поменялись местами. Смешно, но, когда я сливался со своим новым, могучим телом, во мне возникло чувство сродни тому, которое я испытал, первый раз садясь за клавиатуру компьютера - радостное предчувствие новых, доселе недоступных возможностей. "Я здесь!" - мысленно произнес я, и сознание вновь померкло.

Очнулся я от того, что кто-то не слишком смело и не очень сильно, но весьма нахально пинал меня в бок, а знакомый противный голос нудно лез в уши:

- А ну вставай, бездельник! Нашёл, с кем спать, извращенец! Из-за твоей похоти чуть не сбежали два опасных преступника! Хорошо ещё, я вовремя подошёл! Вот сообщу обо всём лад-лэду, лишит он тебя своего покровительства!

Ещё не совсем очнувшись, я сел, сграбастал за грудки наклонившегося надо мной Тринеза и в раздражении отпихнул от себя. Как мне показалось, совсем не сильно, но, тем не менее, тот пронёсся сквозь весь тюремный коридор, влетел в открытую дверь камеры, впечатался головой в противоположную стенку и, изрядно оглушённый, тихонечко сполз на солому, где и остался сидеть, выпучив глаза и высунув язык. От произведённого нами шума очнулся и бывший стражник. Он сел и с блаженной улыбкой принялся нежно ощупывать вновь приобретённое тело. К нам подошёл Асий.

- Как звать тебя? - спросил он меня.

- Раньше звали Вольфом. Теперь - не знаю.

- А тебя? - спросил он моего соседа.

- Четыреста Двадцать Первый,- ответил тот.

- А человеческое имя у тебя есть? - продолжал спрашивать старик.

- Не знаю. Меня всегда так звали: Четыреста Двадцать Первый.

- Запомни хорошенько: отныне тебя зовут "господин Вольф",- наставительно сказал я.- Ивсегда так звали. А в отряде Неутомимых ты никогда не служил. Если кто-нибудь узнает о нашем обмене, твое тело могут у тебя отобрать, не дав ничего взамен. Идаже господину Есуче, к которому мы пойдём, этого знать не стоит.

Он быстро-быстро согласно закивал и тут же, перевернувшись, начал делать отжимания. Надо отдать должное его выносливости и стремлению достичь цели: при тех же самых физических параметрах он одолел десять отжиманий, после чего свалился с несказуемо блаженной физиономией.