Олег Бубела - Везунчик

— Брось, Ник, мы же друзья! — воскликнул стражник, крепко сжав мое плечо. — Так что не расстраивайся, я подскажу, как можно добыть деньги на оплату штрафа.

— Ну, деньги-то у меня имеются, главное — их вернуть. Ты знаешь, где хранятся вещи задержанных?

— Знаю, но… У тебя есть двадцать один золотой?

Ярут выглядел весьма удивленным и самую малость расстроенным. Понаблюдав за его лицом, я мысленно добавил еще один кусочек в мозаику и ответил:

— Есть. И все благодаря тебе. Если бы не твой приятель-торговец, я бы отдал найденные безделушки за бесценок.

Стражник быстро справился с удивлением и добродушно улыбнулся, а потом уверенно повел меня по коридорам острога, рассказывая, как его ранним утром поднял Мишет, заглянувший в гости с сообщением о моем аресте, как он потом отправился в острог и долго беседовал с дознавателем, убеждая его не настаивать на продаже меня в рабство и снять часть обвинений. В общем, старательно вешал на мои уши очень длинную лапшу. Но я давно успел разобраться в ситуации, и старательно восхищался решимостью Ярута, который так мне помог.

Вскоре мы дошли до больших дверей, никем не охраняемых и находившихся в самом конце длинного коридора. Мой приятель решительно распахнул их и первым вошел в темное помещение, очень напоминавшее кладовую — полупустые стеллажи, отсутствие окон и большое количество пыли наводило именно на эту мысль. Прямо перед входом стоял стол, за которым восседал пухленький мужик в черном костюме, лениво листавший какую-то книгу. Увидев нас, он удивленно спросил:

— Ярут, а ты что тут делаешь?

— Друга пришел выручить, — ответил стражник, кивнув на меня. — Жит, выдай-ка его вещи.

Мужик отложил книгу, достал из стола ужасно потрепанный журнал и строго спросил:

— Ты кто таков будешь?

— Ник Везунчик, задержан этой ночью по обвинению в убийстве, — четко отрапортовал я.

Жит полистал свой журнал, поводил пальцам по кривым строчкам, что-то тихонько бормоча, а потом обрадовал меня:

— Да, есть такой. Давай сюда приговор.

Я протянул выданный судьей листок, после чего хранитель кладовой старательно переписал из него данные и протянул журнал мне, ткнув пальцем под свежей надписью:

— Вот тут распишись. Если писать не умеешь, просто поставь крестик.

Однако, взяв в руки перо, я прочитал строчки, гласившие, что получил все вещи, отобранные у меня при задержании, и возразил:

— Нет, сперва вещи верни, а потом и подпишу.

— Паря, ты чего гоношишься-то вздумал? — недовольно протянул толстяк. — Думаешь, получил приговор — и уже свободен? Так ведь из острога еще выйти надобно. Подписывай, давай, пока я тюремщиков не кликнул!

Смерив его внимательным взглядом, я поставил свое имя в журнале. Ну, этого и следовало ожидать. Наверняка кое-что из моего рюкзака уже разошлось по карманам тюремщиков, поэтому остается надеяться, что наглеть стражи порядка не стали. Спрятав журнал, Жит прогулялся в недра кладовки, а спустя полминуты вернулся с моим рюкзаком. Сунув его мне в руки, толстяк уселся за стол и сердито приказал:

— Все, идите отсюда, не мешайте работать!

Но я, не обратив внимания на протестующий возглас Ярута, развязал рюкзак, а затем высыпал все его содержимое прямо перед столом хранителя, постаравшись, чтобы светлячок на нем осветил все мои вещи, и приступил к инвентаризации. Первым делом надел перевязь с метательными ножами, закинул саблю за спину, повесил пояс с кинжалом и вложил стальные полоски в наручи, а потом стал собирать остальное. Ну, беглый осмотр, сопровождавшийся негодующими возгласами Жита, показал, что я стал беднее на пять золотых, шесть амулетов и пару склянок с противоядиями. Но самое главное — пропал мой Поглотитель Жизни!

Быстро покидав все обратно в рюкзак, я водрузил его на стол хранителю и спокойно констатировал:

— Здесь очень многого не хватает. Но я не стану обижаться и готов забыть об этом неприятном инциденте, если все мои вещи снова окажутся на своем месте.

Но Жит возмутился:

— Не хватает? Да ты совсем обнаглел, парень! Нет, ты погляди на него, обижаться он не станет. Забирай свое добро и проваливай подобру-поздорову!

— Именно это я и хочу сделать. Но из моей сумки пропала несколько бутылок с весьма ценными эликсирами, пять золотых, кое-какие амулеты и кинжал, приносящий мне удачу. Это все я очень хотел бы вернуть.

— А я тут при чем? — гневно воскликнул толстяк. — Что мне принесли, то я и выдал. А остальное наверняка по дороге в острог выпало! И не удивительно — вон у тебя какая дыра в сумке!

— Это где же? — иронично осведомился я.

— А вот! — заявил Жит и, быстрым движением выхватив свой кинжал, полоснул им по моему рюкзаку. — И вот еже одна! — он сделал второй надрез на коже.

— Все, я понял! — воскликнул я, спасая свой баул от истязания, и подхватил его со стола. — Действительно, вещи могли по дороге выпасть. Только одно мне объясни, как могли пропасть деньги из моего кошеля? Вот смотри — он же завязан крепко!

Я сделал вид, что собираюсь достать из недр рюкзака мешочек с монетами, но сам ухватил рукоять спрятанного в наруче клинка, выпустил лямку из пальцев и рванулся к хранителю. Он не был обычным стражником и наивно полагал, что разделявший нас стол не позволит мне до него добраться, поэтому отреагировал с запозданием. Этой задержки мне вполне хватило, чтобы левой рукой схватить кисть Жита, которой он все еще сжимал кинжал, и дернуть его на себя, повалив на стол. Приставив острую сталь к шее уже набравшего воздуха для вопля вора, я прошипел:

— Молчи, если жить хочешь!

Крика не последовало. Хранитель замер и уставился на меня выпученными от ужаса глазами. Ясен пень — дергаться, когда клинок царапает твою шею в опасной близости от сонной артерии, противопоказано.

— Ты что делаешь, Ник? — выдохнул Ярут, видимо, начавший жалеть о том, что со мной связался.

— Хочу вернуть свои вещи и только, — спокойно ответил я и наклонился к самому уху Жита. — Ты читал приговор, поэтому все прекрасно понимаешь — убить тебя мне несложно. Однако, повторюсь, я готов забыть обо всем и спокойно уйти, если получу то, что мне принадлежит. Тебе ясно?

— Д-да, — просипел толстяк.

— Итак, где мне найти пропажу?

— Зд-десь, в нижнем ящике стола. Т-только не убивай!

Я повернулся к Яруту:

— Ты не мог бы мне еще немного помочь?

Стражник пару секунд поиграл со мной в гляделки, но потом понятливо обошел стол и достал из него деревянный ящик. Увидав лежавший в нем клинок, я не смог сдержать облегченного вздоха, но потом, попросив приятеля немного поворошить лежавший рядом с ним хлам, спросил у хранителя:

— Где деньги?

Сразу тот говорить не пожелал, пришлось усилить нажим. Лишь когда острая сталь разрезала кожу и показалась кровь, Жит сдался и сказал, что они лежат у него в кармане. Ярут, не дожидаясь моей просьбы, достал кошелек вора и продемонстрировал его содержимое.