Наталья Бульбa - Суровые ведьмины будни

А там… семейная сцена номер два. Тихая.

Я к туалетному столику подсела, прическу распускать стала. Сложная она, шпилек много, а я и не спешу…

Он камзол снял, оставшись в одной рубашке из тончайшего полотна. Пуговицы почти все расстегнул, так сказать 'наглядная агитация в действии'. Сел в кресло у камина, вина в бокал налил (в обычный наконец-то, хрустальный), за мной наблюдает.

А взгляд… у меня от него пальцы в волосах путаться начали.

Когда я третью шпильку уронила, налил второй бокал, ко мне подошел, вино протягивает, а сам:

- Позволь, дорогая, помочь тебе.

Помог.

Только этот гад хвостатый может одновременно шпильки из волос вытаскивать и массаж головы делать кончиками пальцев. И еще дополнять все это невесомыми поцелуями в шею и плечи.

А все вышеперечисленное в сочетании с бархатным вином, сверкающей паутиной легкого хмеля опутывающим сознание…

Короче говоря, сцену устраивать мне расхотелось минуты через три.

И когда Вирран поставил меня на ноги и, прижав к себе, жадно приник к губам - я не возражала. И приняла в происходящем самое деятельное участие.

Расшнуровал ли он платье сам, или прибег к магии - я не поняла.

Зато когда Вир, подхватив меня на руки, понес в спальню, я наконец-то смогла дотянуться губами до его шеи. Ну интересно мне было, это только у меня больное место, или не только?

Как выяснилось - не только. И лучше бы я этого не делала. Эта простая ласка привела демона в такое неистовство, что я всерьез стала опасаться за целостность своей тушки. Впрочем, это была последняя внятная мысль, посетившая мою голову, дальше все утонуло в водовороте страсти и нежности.

Засыпая в кольце его рук и хвоста, я впервые в жизни чувствовала себя защищенной. Любимой. Нужной.

И впервые я подумала, что этот мир за пару дней стал мне более родным, чем тот, неожиданно покинутый и уже полузабытый.

Увы, наверное, это общее свойство всего хорошего: оно быстро заканчивается.

Туся. День все тот же, пятый. Но лучше бы он не начинался!

- Нет!!! Ты вообще соображаешь, что собираешься сделать!!!

Первые пять минут после 'исповеди' Эндрика Азаир молчал, бесстрастно смотря куда-то мимо сына. Не знаю, как бы это выглядело в человеческой личине, но в его истинном облике смотрелось весьма впечатляюще.

Затем, когда я едва не задохнулась от нехватки воздуха, потому что все это время не дышала, он перевел взгляд на меня и, заметив, что стадию мертвенной бледности я уже прошла и подхожу к цвету весенней зелени, схватил меня за плечи и резко дернул. Вот только не сразу сообразил, что в таком состоянии мышцы я едва контролирую. Ну да ладно, голова осталось на плечах, и за то спасибо. Тем более что дышать я начала.

Вернув меня в кресло, где я сидела, он вновь отошел к двери. Видно продолжал опасаться, что кто-нибудь из нас двоих предпримет попытку к побегу. Не знаю, как Эндрик, но лично я свои шансы оценивала бы в данном случае, как нулевые.

После этого он начал говорить. На это у него ушло не больше десяти секунд. И вся его речь свелась к короткому: 'Я еду с вами'.

Вот и поговорили.

Первым попытался вразумить папеньку его раздолбай сыночек. Почему раздолбай?! Да потому, что присутствие посторонних в этой деревне он ощутил, как только мы к ней подъехали. И вместо того, чтобы дать мне команду: 'Тикай', он решил сдаться на милость победителя.

Нет, я, конечно, понимала, что даже мы вдвоем против его отца, что слепые кутята против волкодава, но… вероятность успеха у данной авантюры была. Потому как вряд ли главный демон мог предположить подобную наглость с нашей стороны.

Ладно, поздно волосы на себе драть, раз не догадалась кое-кому допрос с пристрастием устроить, как только первые сомнения в честности сделки появились.

В общем, попытался Эндрик собственному отцу!!! тонкости внешней политики объяснить. И о жизни его побеспокоиться.

На второй его реплике я снова чуть к предкам не отправилась. Только теперь уже от смеха. Такое точно ни в одном кино не увидишь. Стоит этот…

Хотела я его размеры преуменьшить, но решила до конца честной остаться. Сынок папеньке в размерах лишь немного уступает. Но, глядя на него, хочется произнести: крутой, а глядя на отца - матерый.

Но дело не в габаритах, а во внутреннем состоянии. Азаир стоит словно скала, для которой все наше мельтешение, что легкий летний ветерок. А Эндрик напротив него суетливо руками машет, пытается доказать, что ну никак нельзя тому с нами отправляться.

Посмотрела я на это и решила тоже в разговор вклиниться. Сначала говорила тихо и рассудительно. Приводя аргументы, выстраивая гипотезы возможного развития дальнейших отношений с ночными демонами, коль Киран о присутствии повелителя узнает. Спустя какое-то время, сообразив, что тот половину моих слов мимо ушей пропускает, начала давить на жалость. А вдруг его убьют или покалечат, как его демоны без него жить будут? И так проникновенно говорила, что едва сама не заплакала, расчувствовавшись. А Эндрик, так тот не сдержался, плечи опустил, в пол смотрит.

Да только Азаир даже бровью не двинул. Лишь глядит на меня многозначительно и… по глазам вижу, раздевает.

Тут я слегка разозлилась и взяла на полтона повыше. И еще раз, все то же самое, но уже другими словами.

О том, что полководец должен стратегические планы разрабатывать, а уж исполнять их обязаны другие. И кто этими другими будет.

О том, кто, где, и на каком коне…

Про лозунги и призывы не забыла, вспомнила самых знаменитых наших полководцев и их грандиозные сражения. Все, что после курса истории в голове осталось.

Красивая речь получилась. Чуть сама не воодушевилась. А этому…

Пришлось добавить еще полтона. Иногда нужно гаркнуть, чтобы до некоторых дошло.

Не дошло… Только улыбка на лице появилась. От которой захотелось заныкаться куда подальше. Только после этого, теперь уже до меня самой, доходить начало, на кого я, вообще-то, кричу. Вот только с подобострастием у меня всегда плохо было, а с логикой, хоть и немного, но лучше. И я прекрасно понимала, чем все закончится, если, не дай стихии, операция пройдет не так успешно, как планировалась.

Я же никогда себе не прощу того, что невольно виновной в его бедах буду. Хотя и догадывалась, что не столько ради моих красивых голубых глаз он решил в эту авантюру ввязаться, а ради возлюбленной своего сына. Но от этого легче не стало.

Ну, я и решила сделать ему предпоследнее китайское предупреждение. Потому как о последнем думать не хотелось. Вот и заорала так, что сама чуть не оглохла. И тут же поняла, что с высотой звука слегка переборщила: мозаика в окнах звонко так задребезжала, а Эндрик так интересно головой мотнул, словно взрывной волной слегка задело.