Гарт Никс - За стеной

— Три сигнальные ракеты: две снаружи, одна на путях, — ответил мужчина. Он, словно очнувшись, посмотрел на Ника. — Но вы же не…

— Где ракеты?

Начальник станции покачал головой, но инстинктивно бросил взгляд на большой красный ящик на стене слева от окошка билетной кассы.

— И не пытайтесь меня остановить, — очень агрессивно сказал Ник. — Оправляйтесь домой и, если ваш телефон работает, звоните в полицию. Скажите им… Ох, уже нет времени! Скажите им, что хотите…

Старые сигнальные ракеты по форме напоминали длинный батон. Они состояли из двух частей, и чтобы вызвать химическую реакцию, при которой в сердцевине ракеты загоралась магнезия, эти части необходимо было соединить. Ник схватил ракеты и кинулся через боковые пути на главный. Там рядом шли четыре колеи, и Ник не знал, по какой из них Дорранс отправился на север. Впрочем, неважно: каждый машинист, увидев три сигнальные ракеты, должен остановиться. Ник соединил части ракеты и бросил их на пути. Ракеты загорелись ярким пламенем, а Ник перешел пути и спрятался под деревьями, поскольку не желал пускаться в объяснения.

Ждал Ник недолго. Он только раз оглянулся на все расширяющееся облако дыма над Дорранс Холлом, которое теперь уже занимало четверть неба, и тут же услышал далекий звук быстро мчащегося поезда. Через секунду он увидел три фонаря. Спустя мгновение раздался визг свистка, а затем ужасный скрежет металла о металл — поезд тормозил. Этот скрип с каждой секундой становился все сильнее — друг за дружкой стали включаться экстренные тормоза всех вагонов.

Ник, услышав жуткие звуки, раздавшиеся при экстренном торможении, увидев быстро приближающиеся огни поезда, вдруг вспомнил, как на севере хвастались тем, что их поезда несутся со скоростью сто десять миль в час. Ник пришел в ужас, сообразив, какую страшную ошибку он совершил. Одно дело было рисковать своей жизнью, преследуя тварь, но… что если в поезде погибли пассажиры!

Поезд постепенно замедлил ход и встал как раз около горящих ракет.

Еще до того, как поезд полностью остановился, машинист выпрыгнул из кабины, и из всех пятнадцати вагонов выскочили проводники. Все они вышли на перрон, так что Нику не составляло труда вскарабкаться в вагон второго класса незамеченным.

Ник заглянул в первое купе. Там было восемь мест, а пассажиров — шестеро. Один пассажир спал, другой читал газету, остальные сгрудились у окна. Ник хотел войти в купе, но тут же отказался от своего намерения. Эти люди провели вместе уже несколько часов, и появление окровавленного, испачканного сажей молодого человека с обожженными бровями не прошло бы незамеченным и, естественно, вызвало бы вопросы. Почему-то Ник не сомневался, что любое его объяснение не удовлетворит пассажиров.

И тогда он посмотрел на багажную полку, которая шла вдоль всего вагона. Она была почти вся заполнена багажом, но он углядел на ней пустое место. Когда он взобрался наверх и обнаружил, что его место оказалось рядом с принадлежностями для гольфа и зонтиком, паровоз дал два гудка, хлопнули двери и появился проводник.

— Не понимаю, что происходит на железной дороге!

— Разруха и безобразие, вот что!

— Ну, ну, джентльмены, ничего плохого не случилось. Увидите, мы нагоним время. Мы рассчитывали прибыть в двадцать пять минут первого, Бэйнский экспресс никогда не опаздывает. За счет железной дороги вам будет предоставлена порция выпивки в пристанционном отеле.

Николас Сэйр выждал, пока люди успокоились, затем устроился чуть поудобнее и расправил цветочную цепь так, чтобы она не смялась. Он лежал и думал о том, что произошло и что могло бы произойти, и строил план за планом, будто вернулся в детство, когда строил башни из спичек. Правда, башни всегда рушились.

В конце концов, до него дошло. Дорранс и тварь уехали. Его роль во всем этом печальном деле сыграна. Личный поезд Дорранса прибудет в Бэйн, по меньшей мере, за пятнадцать минут до Ника. Есть шанс, что Риптон смог позвонить, тогда власти будут предупреждены. Полиция в Бэйне обладает достаточным опытом обращения с теми, кто переходит за Стену из Старого Королевства. Там есть помощники — Маги Хартии из скаутов Переходного Пункта. Они более квалифицированные, чем он, они справятся с тварью.

«И вообще, я устал, — подумал Ник. — Когда я увижу Лираэль… и Сэма… и Аборсен, тогда я смогу честно сказать, что сделал все, что было в моих силах. Если бы мне удалось их поймать, не знаю, удалось бы с ними справиться. Может быть, сработал бы мой заговоренный Хартией кинжал… может быть, я попытался бы сделать что-нибудь еще…»

Ник почувствовал, что очень устал, что он болен, и слабость его была сильнее, чем боль. У него ныли ноги, и только тут, впервые, он сообразил, что на нем домашние тапочки. Он был уверен, что его ботинки замечательно блестели, когда превращались в пепел в руинах Дорранс Холла.

Ник вздохнул, откинулся на мешок с принадлежностями для гольфа и сразу же заснул.

Проснулся он, почувствовав, что кто-то схватил его за плечо. Он инстинктивно махнул рукой и попал во что-то мягкое.

— Ой!

На Ника, прикрыв рукой нос, смотрел молодой человек в светлом костюме для гольфа. В коридор уже вышли и другие пассажиры с поклажей в руках. Поезд прибывал в Бэйн.

— Вы разбили мне нос!

— Простите! — сказал Ник, спускаясь вниз. — Я ошибся, принял вас за другого. Подумал, что это чудовище.

— Нет, нет, подождите! — выкрикнул молодой человек. — Нельзя ударить человека и просто убежать!

— У меня очень срочное дело! — ответил Ник и кинулся к двери, расталкивая пассажиров, которые в недоумении отступали в стороны. — Меня зовут Николас Сэйр. Тысяча извинений!

Он спрыгнул на платформу, почти уверенный в том, что увидит полицию, солдат и кого-то из медиков. Он хотел доложить обо всем властям, а затем отправиться в отель, чтобы как следует отдохнуть.

Но увидел лишь большой вокзал и суматоху, обычную при прибытии поезда. Пассажиры выходили из вагонов. Носильщики собирали чемоданы. Газетчик торговал вечерним выпуском «Таймс», выкрикивая:

— Наводнение убило пять человек! Покупайте газету! Наводнение убило…

В следующем выпуске будут другие заголовки, хотя это почти наверняка будет воспринято спокойно. Скорее всего, будет написано: «Пожар в загородном доме», поскольку редактору заплатят за молчание. Вероятно, Ник прочтет это за завтраком. Эта мысль напомнила, что он жутко голодный, и ему необходим поздний, сильно задержавшийся обед. Разумеется, если бы у него были деньги, можно заказать еду, а это значит…

— Извините, сэр, можно ваш билет?

Движение мыслей Ника было жестоко нарушено. Рядом стоял контролер и сурово смотрел на взъерошенного, измазанного сажей молодого человека в домашних тапочках и разодранном вечернем костюме, с цепью из цветков нивняка вокруг шеи.