Виталий Башун - Его высочество господин целитель

– Как ни странно, но наиболее подходящим кандидатом на этот пост является… дон Абрам. Я могу показать вам выкладки, на основе которых я пришел к такому выводу.

– Не стоит. Я в них все равно ничего не понимаю.

– Тогда поверьте на слово – это умный, лояльный вашему высочеству и государю императору человек, хороший профессионал, но совершенно без протекции. К тому же его нелюбовь к кровопролитию и предпочтение профилактических мер создали ему репутацию недалекого и простоватого служаки. А это далеко не так…

– Дон Томас! Прекратите меня убеждать! Я вам верю!

Доктор снова внимательно и с удовлетворением посмотрел на меня.

– Если вы говорите, что он лучший, значит, пусть себе командует дальше. Что с управляющим?

– А вот с управляющим я даже не знаю, – с явным сомнением в собственном решении сказал Томас. – Это… ваша секретарша Илона.

– Илона?! – Я неподдельно удивился. – Она же… это… молода же совсем!

– Она блестяще окончила два факультета столичного университета, учась одновременно на обоих. Имеет небольшой опыт управленческой работы…

Доктор замолчал и снова впал в задумчивость.

– Так что вас пугает? – поинтересовался я.

Томас искренне пожал плечами:

– В том-то и дело, что ничего, кроме… индекса лояльности.

– А что не так с индексом?

– Дело в том, что материалы ее досье содержат допустимую величину в пятьдесят процентов. То есть на грани неблагонадежности. Однако, перепроверив расчеты на основе исходных данных, я получил результат в… двадцать пять процентов. Ровно вдвое ниже указанного. Как она вообще могла оказаться секретарем при вашем высочестве с таким индексом, уму непостижимо. Ей, по логике, даже площадь перед дворцом мести доверить нельзя. Между тем она здесь, и в должности, позволяющей… скажем так, сделать много… нехорошего.

– А есть другие кандидаты?

– Есть еще двое, но они будут на порядок ниже по эффективности.

– Значит, ее надо уговорить. Я даже знаю, кто это сделает.

На лице Томаса мелькнуло сомнение в моей умственной полноценности, точнее, уверенность в неполноценности. Понятное дело, в роли убедителя девушки он видел только себя.

– Ты, дон Томас.

Доктор расслабился и едва заметно вздохнул с облегчением, пытаясь проанализировать мое обращение на «ты». Принц не утруждал себя вежливостью, однако его «тыканье» разделялось на два прямо противоположных полюса: к одним он так обращался просто по причине своего хамского характера, к другим – из дружеского или близкородственного расположения. Удивительно, но сестер своих он любил, хотя и считал, не без оснований, набитыми дурами, озабоченными сплетнями, перемыванием косточек кавалерам, тряпками, украшениями и балами. Те на него злились, считая, что даже к членам своей семьи настоящие благородные люди должны обращаться исключительно на «вы», и не понимали, что таким образом принц выказывает им если не любовь, то дружеское расположение. Очень немногих людей в империи принц называл на «вы». Тех, кого уважал: например, отца – императора и дядю – герцога Манфреда. Последнего, правда, все чаще на «ты», включив фактически в ближний круг.

Ничего, пусть поразмыслит, то ли сработали его сеансы гипноза, то ли я по-прежнему вижу в нем всего лишь слугу.

– Что ж, ваше высочество, я постараюсь с честью выполнить возложенную на меня миссию.

– Ага. Давай… это. Выполняй миссию.

– Прошу вас только сообщить донье Илоне, что, разговаривая с ней, я выполняю ваше поручение.

Я вызвал на связь секретаршу.

– Слушаю, ваше высочество.

Я с новым интересом присмотрелся к ставшему уже привычным образу девушки. Кто бы мог подумать, что за приятной внешностью типичной курицы скрывается незаурядный ум и блестящее образование. Правда, если присмотреться, чего я, к своему стыду, не сделал раньше, возникает странное впечатление, будто образ старательной, но недалекой красотки создан специально и весьма искусно.

– Илона, сейчас… э-э-э… – Я покосился на доктора, и тот, поняв мое затруднение, показал пальцами – один. – В общем, через час к тебе подойдет дон Томас и переговорит с тобой. По моему поручению. Все, что он скажет и… предложит, мной одобрено.

– Хорошо, ваше высочество.

А секретарша явно насторожилась.

– Я вас оставлю, ваше высочество? Мне надо подготовиться к разговору. С вашего разрешения, я попрошу Илону через пару часов прислать кого-нибудь из дежурных врачей проверить состояние здоровья Макса.

Я наконец-то остался один. Пациент уже усыплен, Томас ушел – некому стать свидетелями предстоящего безобразия. Впервые после внедрения я собирался заняться исцелением не себя, а другого человека, и как там оно пойдет – неизвестно. А вдруг я утратил способность воздействовать на других и с настоящим принцем у меня получилось только потому, что мною управлял узор переноса личности? Или вдруг, кроме боевой магии, во мне ничего не осталось, то есть при переносе я потерял базу эталонных узоров органов? А вдруг в этой неприятной ситуации я не смогу исцелять путем полного слияния? А вдруг?..

В общем, в помещение камеры я входил с нешуточным волнением. Все эти «вдруг» хороводом кружились вокруг меня, нашептывая всякие гадости, сбивая с настроя. Полагаю, и наследственная память моего носителя подбросила дровишек в костер неверия в себя: дескать, магии не бывает, потому что ее не может быть, а все ее проявления суть антинаучный бред, фокусничество или злостное шарлатанство. Не более чем способ вытянуть денежки из кошельков доверчивых простаков.

Я подошел вплотную к телу Макса, но капсулу открывать не стал. Все равно – либо получится, либо нет. Пара глубоких вздохов – и волнение улетучивается, словно его и не бывало. Легкий транс, настолько привычный, что я уже не могу отличить, когда я в нормальном состоянии, а когда в трансовом, – следствие слияния с магией. С другой стороны, зачем отрезать свое сознание от дополнительных, изумительно красивых и изменчивых красок мира, которые открываются в этом состоянии? Да, работать при этом приходится гораздо больше, фильтруя многократно возросшие объемы информации, но и структура тела у меня уже не та, что раньше. Расход энергии восполняется значительно быстрее и не требует специальных усилий, как было в самом начале пути, когда приходилось тянуть нити из магии. Теперь это стало так же просто, как дышать.

Стоило сосредоточиться на работе, как страхи развеялись, словно утренний туман. Я привычно сформировал и запустил в спящее тело узор полной диагностики. Парень был практически здоров, исключение составляли перепутанные и кое-где пережженные линии магической структуры коленного сустава. Это самое нарушение как раз и не давало суставу правильно регенерировать, упорно возвращая физические ткани в состояние, соответствующее деформированной магической структуре. Чтобы выправить повреждение и дождаться полного закрепления положительного результата, потребовалось чуть больше двадцати минут. Там, у себя, я делал такие операции гораздо быстрее, но здесь откровенно наслаждался привычным делом и, признаюсь, немного растянул удовольствие. Тем более парню это ничуть не повредило.