Яна Алексеева - Охотящиеся в ночи

Например, количество перстней, которыми Павел, задумчиво помедлив у раскрытого темного нутра шкафа, унизал пальцы левой руки. И плеть с рукоятью из красного дерева, по длинным извивам которой бегали зеленые огоньки. Она пахла горькой дорожной пылью.

Послышались шаги. По ступеням спустилась, мрачно зыркая исподлобья, Марина. Она была бледная до зелени, под глазами нарисовались темные синяки усталости. Но кто-то, видно, сводил ее в ванную и выдал новую одежду: до хруста накрахмаленную рубаху не по размеру и тонкие темные джинсы.

Павел улыбнулся, что в его исполнении получилось как-то жутковато, смотал хлыст и подвесил его к поясу:

— А вот и наша рыбка!

Взял девушку за плечи, повертел. Задумался на мгновение и стремительно переместился к раскрытому шкафу.

Я ободряюще кивнула:

— Все в порядке.

Марину просто передернуло.

Не веришь нам, девочка? Правильно.

В руках у вампира звякнуло наборное ожерелье, пахнущее позолоченной сталью. Пластинки легли на грудь, изгибаясь в местах сочленений. Тонкие золотые нити, изящной гравировкой прорисованные на каждой пластине, стекли на кожу, оплетая шею, грудь, спускаясь на живот и руки. На миг блеснули теплом в свете белых ламп и впитались в кожу.

Сирена посмотрела на меня.

— Защита, — пояснила я ей.

Я заглянула через плечо Павлу, вновь погрузившемуся в изучение скромного арсенала местной общины. Он перебирал тонкие жезлы, покоящиеся в петлях на одной из стенок, я же уставилась на сваленные грудой на одной из полок ножны.

Погладив рукоять кинжала, так удобно устроившегося в руке, что я почти забыла о его наличии, выудила из стопки подходящую клинку одежку из черной прочной кожи, без единой искры магии. Затянула ремешки на запястье и под локтем, и мимолетно, кончиками пальцев, коснулась вампира, голой кожи на шее… и отдернула, будто укушенные током, пальцы. Мысли мгновенно съехали к неподобающему. Шумно выдохнув, я отошла. Ну нельзя же так… Вроде не полнолуние!

Марина позади отчетливо хихикнула, Павел развернулся, обнял меня за талию, позволив себе на миг расслабиться. Меня окутало спокойно-обреченное настроение. Он тихо шепнул на ухо:

— Милая, у тебя подопечная. Как только разберемся здесь, займемся воспитанием. Я ее как ребенка воспринимаю… странно.

— Это через меня. Мы связаны.

— Ты — идиотка, — как-то философски заметил Павел, отходя.

— Нет, просто хочу, чтобы ты жил, — одними губами ответила я.

Павел услышал, замер на мгновение, потом согласно кивнул. Он тоже не против еще немного пожить.

— Наверх, дамы, — бросил он, и мы пошли.

Нет ничего более романтичного, чем ночная охота. Но это в одиночестве, без необходимости подчиняться приказам ведущего и контролировать приманку, нервно пританцовывающую рядом. А ночь была хороша для ловли на живца. Мрачная, душная, темное небо расчерчено багровыми полосами, серая пелена, раскинувшись над городом, затмевает звезды.

Цепко держа Марину за руку, я скользила следом за Павлом сквозь редкие заросли высоких, но цепких и колючих кустов. Пахло горьковатой травой.

Дом, оказывается, стоял недалеко от берега. Река мрачно переливалась темно-алыми взблесками, вода стремительно бежала мимо заросших сухой травой берегов, будто хотела поскорее миновать ужас, клубящийся на той стороне. Нас ожидал катер, за рулем которого сидел вампир, кутающийся в тонкую маскировочную ткань, скрывающую очертания фигуры и запах. Но все же необычный флер этой странной семьи четко ощущался. Вампиры природы, удивительно…

Мимолетная мысль наполнила меня радостью.

Рядом кружил искренний тихий страх Марины. Ощущалось холодное, немного напускное спокойствие Павла. А дух стремительно наполнялся яростью — боевой, деловитой, цельной и опасной.

Молчаливый водитель завел мотор, катер стремительно перелетел через стремнину, рванул против течения, оставляя позади розовеющие пенные буруны. Подопечная сжималась и вздрагивала, цепляясь за мое плечо, когда до нее долетали капли воды, Пьющий кровь невозмутимо поглаживал рукоять плети. Его светлая кожа будто сияла в темноте.

Серая голодная пелена, сквозь которую проглядывал закатанный в гранит и бетон берег, пугала. Ну ничего, разберемся. Я раздраженно рыкнула. Теневой убийца испортил такой отдых! Почему-то я и не вспомнила о том, как мне было скучно этим летом.

Мы причалили в весьма отдаленном месте, там, где серость отступила, открывая крутой берег, заросший деревьями. Сверху пахнуло дымком и поздней клубникой.

— Частный сектор, — буркнула зябко обнимающая себя за плечи Марина, выдернутая Павлом из катера.

Прощально взмахнув рукой, вампир оттолкнулся от илистого берега, запрыгнул в катер и, лихо развернувшись, умчался в темноту. Когда затихло рычание мотора, я потянулась, раскинув руки, и стряхнула иллюзию, привычно повернув колечко.

Взметнувшись в воздух, кувыркнулась, мягко приземлилась на песок, разбрызгивая веером мелкий гравий. Крутнула девушку, зацепила кончиками когтей невозмутимого Павла. Тот хмыкнул.

— Частный сектор, — повторил он, посмотрев в небо, и заметил: — Поторопимся.

— Не хочу умирать, — мрачно заметила Марина.

— Я прослежу, — шепнула я ей в ухо, собирая светлые, растрепанные ветром волосы в косу. — Ты выживешь… Обещаю.

— Не разбрасывайся словами, — нахмурился вампир. Он перебирал кольца, активируя их одно за другим: защитное, атакующее, еще одно защитное и перемещающее, полыхнувшее синей спиралью в большом черном опале. — Пошли.

Работаем.

— Слушай, — поднимаясь по узкой тропе, осыпающейся под босыми ногами мелкими комьями, сказала я Марине. — Пойдешь первой. Встанешь у края серости…

— Какой серости? — Смирившись с опасностью, угрожающей ее жизни, девушка вдруг обрела деловитый настрой. Или у нее перегрузка сознания.

— Не видишь? — Я глянула в спину Павлу, идущему первым, цокнула языком. — Я покажу.

Одобрительный кивок.

— Подождешь убийцу. Он придет. Я буду сзади, подстрахую. Выстроим цепь. И, ради всего живого, не пой.

Девушка покивала, хотя и не очень поняла, о чем я ее прошу. Решила уточнить более простое:

— А он точно придет?

— Конечно. — Это Павел, его голос донесся сверху. Он задумчиво оглядывал расставленные на небольшой стоянке машины. — Одержимому надо закончить работу. Ритуал подразумевает смерть всех, кого он коснулся.

— А что за ритуал? — спросила я, осторожно обнимая девушку.

— Отъём силы. — Вампир уверенно вскрыл дверь темного джипа, жестом оборвал разорвавший тишину вой сигнализации. — Отъём силы для подчинения демона, отличающегося высоким потреблением энергии. Этот темный покров — результат того, что демон вырвался из подчинения. — Он махнул рукой в небо. — Весьма… хм… интересный эффект. Сущность эта принадлежит к разряду сокрытых. То есть изначально в ней смешана кровь вампиров и Крадущихся.