Игорь Арье - ГРАЙЛОК - МИР ГРЕХОВ

Потом он ввалился в ворота, пересек мощеный каменными плитами двор, накрытый тенью башни… Над городом прокатился рев - глухой и низкий звук такой силы, что, кажется, весь Галдерберн содрогнулся. Загрохотало - наверное, еще несколько домов обрушилось, а Морт уже нагнул на порог. Поскользнулся, ступив на наледь, миновал короткий коридор, хватаясь за покрытую сырой плесенью стену… потом начался подъем. Бастард мешал на тесной винтовой лестнице, прорезанной в толще стены, и Морт сунул его в петлю за плечом.

Ступени, серые, холодные и шершавые, одна за другой уходили назад и вниз, сверху открывались новые и новые, как будто башня продолжала расти по мере того, как Морт шаг за шагом поднимался к вершине, к кристаллу. Он шел, ковылял, тащился, цепляясь за холодные камни стены, царапая их клинком, шел и надеялся, что там, в конце пути, на продутой ветрами и просвеченной солнцем верхушке башни сумеет найти зеркало, в котором увидит себя.

Первым, кого Морт догнал на подъеме, оказался Матиал. Парень сидел на ступенях и, сосредоточенно сопя, бинтовал руку. Нож лежал рядом, рукав куртки был распорот, под ним виднелась кое-как намотанная тряпка, и Матиал зубами затягивал узел на ней.

Следующим был Туйвин. Коротышка тяжело поднимался, хрипло выдыхая при каждом шаге, он уже совсем выбился из сил, но продолжал переставлять ноги, хотя скорей уже полз по стене, чем шагал. Его правое плечо елозило по стене, оставляя вытертую полосу в наслоениях пыли и плесени, левой рукой Туйвин мял раненный бок, между пальцами выкатывались багровые капли.

- Погоди, перевязать надо, - с натугой выдохнул Морт.

Коротышка отрицательно мотнул головой и попытался что-то ответить, но не смог произнести ни слова, так сбил дыхание, только просипел что-то неразборчиво.

В бойницы врывался холодный ветер, его порывы были плотными, как нечто материальное. Морта качнуло, когда он миновал очередную бойницу, он споткнулся и припал к стене. Перед глазами оказался проем, в котором он видел часть города - уходящие вдаль серые и коричневые крыши, блестящие лужами полоски улиц, каменное крошево там, где здания осели и обрушились… Между зданий метались разноцветные точки, в мертвом городе шло сражение, но кто с кем бьется, Морт так и не понял. Сквозь вой и свист ветра в узком проеме он едва различал крики… и ржание. Местные не держали лошадей, в климате суровой Зимы животные не могли бы выжить, но тут Морт увидел всадника. Кажется, в белом и зеленом? И в блестящем шлеме?

Морт не стал приглядываться, оттолкнулся от стылого камня и зашагал дальше. Над головой шаркали сапоги, мерно лязгал металл о камень, и вскоре показалась согбенная спина Лайка. Старик с каждым шагом ударял окованным концом посоха в ступени, а потом словно подтягивал дряхлое тело к посоху - так выходил очередной шаг. Заслышав топот позади, он обернулся, Морт увидел потное лицо, наполовину скрытое спутанными седыми прядями. В глазах мага была усталость - невероятная, громадная. И еще что-то во взгляде, что-то такое, что Морту очень не понравилось. Маг оглядел поднимающегося следом, сдержал шаг и, вцепившись обеими руками в посох, подтянул кристалл поближе к лицу. Вроде бы от блестящего навершия к губам Лайка протянулась туманная полоса, как если бы маг пил нечто из кристалла. Старик встряхнулся и выпрямил спину, после этого он зашагал уверенней, и Морт так и не смог его обогнать. Двигаясь следом за Лайком, он почти настиг Махабу. Рослый эйбон опередил остальных, длинные ноги мерно сгибались и разгибались, но и его доконал долгий путь по крутой лестнице. Эйбон сопел и отхаркивался так же, как и прочие.

Снова мимо проплыла бойница, из нее прянул твердый холодный порыв ветра, но города уже не было видно, только небо, бледно-голубое, холодное небо Зимы. В пустоте за бойницей промелькнул ворон, раздалось тревожное карканье - и тут же над замерзшим Галдерберном прокатился глухой рев, башня содрогнулась, Морт вцепился в камни, чтобы устоять, пальцы царапали стену, обдирая пласты мха. Рев тянулся и тянулся, в него вплетались новые нотки, резкие - хруст и звонкий треск, потом грохот рушащихся стен. Рев оборвался, и грохот обвала проступил явственней. Но Морт уже ковылял выше - вслед за эйбоном и магом. Снизу пыхтели коротконогие представители истинного народа.

Новый виток лестницы, и узкий изогнутый пролет словно развернулся. Спина Махабы пропала, он канул в пустоту, как будто провалился. Верхний этаж башни опирался на толстенные балки и нависал над постепенно сужающимися кверху стенами, он имел форму сдвоенного усеченного конуса, в котором две симметричные половины были соединены более широкими сторонами, нижняя опиралась тонкой частью на балки, а верхняя завершалась прочно вмурованным кристаллом. Кристалл имел около трех локтей в поперечнике и служил кровлей. Солнечный свет сеялся сквозь него, дробился в гладко отшлифованных гранях и пятнал пластами сияния пол площадки. Отсветы ложились и на лестницу, когда Махаба свалился на пол, и его спина перестала загораживать вход, острые, как отточенные клинки, лучи света проникли на лестницу. Лайк рванулся вверх, Морт - следом. Он успел увидеть Махабу, стоящего на четвереньках… Маг, отшвырнув эйбона, бросился к центру круглого помещения - к кристаллу. Выронил посох и широко расставил руки, от чего рукава просторной серой хламиды взметнулись, как крылья. Лайк бросился, как птица на добычу. Он встал около кристалла, свисающего со свода, блики солнечного света легли на потное лицо и грязную спутанную бороду. Ладони мага прикоснулись к блестящим граням, обняли, прошлись, лаская, по скользкой поверхности…

Эйбон, которого толчок сбил с ног, медленно поднялся, Морт сделал несколько шагов и остановился рядом с ним. Внизу на лестнице раздавались тяжелые шаги и натужное сипении Туйвина.

Закаркал ворон, птица носилась кругами около широкой площадки, венчающей башню. Снизу, из города, доносились слабые звуки схватки, там все еще сражались. Морт посторонился, чтобы вошли Туйвин с Матиалом, потом его внимание привлекли движущиеся фигурки внизу. Он припал к обращенной вниз бойнице. По улицам медленно ползли разноцветные букашки. Медленным их перемещение казалось только отсюда, с огромной высоты, но те, кто двигался внизу, бежали, торопились изо всех сил. Грязно-серые, это местные. Они бежали по улицам, ведущим к окраине, к городской стене, их преследовали фигурки побольше, конные воины в блестящих латах и бело-зеленых плащах. На лошадях тоже попоны белого и зеленого цветов, такие плащи были у приграничной стражи Элерии. Часть всадников развернулась, Морту казалось, что они нелепо корчатся и выгибаются на месте - это всадники натягивали поводья, чтобы развернуться против нового врага. Со стороны ворот по улице ползла волна белого цвета, она то дробилась на отдельные фигурки, то сливалась в плотный строй, когда отступающие перед этим белым приливом элирийские пешие воины пытались контратаковать. Во главе пробивающихся к башне вражцов выделялась гораздо более крупная фигура, отливающая серебром. Блестящие доспехами элерийцы попятились, среди них показались серые фигурки, над ними заблестели ослепительно-яркие вспышки, волна света прокатилась вдоль улицы, ударила в толпу вражцов, лунный демон заревел, очертания ближайших домов потекли, ломаясь и искажаясь, стены рушились, коричневым потоком потекла с кренящихся крыш черепица…