George Martin - Танец с драконами

« Это потому что они в своем загаженном захолустье в жизни не видели карликов , – подумал Тирион. – Треклятая мелюзга будет бегать и за двухголовым козленком, если такой появится. Пока им не надоест его блеяние и его не зарежут на ужин ».

Но он не хотел снова вгонять Пенни в слезы, поэтому сказал:

– У Дейенерис доброе сердце и щедрая душа, – это было как раз то, что ей нужно было услышать. – Не сомневаюсь, она найдет тебе место при дворе. Безопасное место, куда не дотянется моя сестрица.

Пенни обернулась к нему.

– И вы там тоже будете.

« Если только Дейенерис не решит, что хочет ланнистерской крови за всю ту таргариенскую, что пролил мой брат ».

– Буду.

После этого карлица стала куда чаще показываться на палубе. На следующий день – во второй его половине, когда воздух был теплее, а море спокойнее, Тирион встретил посередине корабля Пенни и её пятнистую хрюшку.

– Ее зовут Милашка, – застенчиво сказала ему девушка.

« Хрюшка-Милашка и Девочка-Пенни , – размышлял он, – с кого-то спросится за это ». Пенни дала Тириону желудей, и он покормил Милашку с руки. Свинья сопела и повизгивала.

« Только не думай, девочка, что я не вижу, что у тебя на уме », – подумал он.

Скоро они стали и ужинать вместе: в одни вечера вдвоем, в другие – в компании телохранителей Мокорро. Тирион прозвал их «перстами», потому что они были воинами Огненной Длани и их было пятеро. Пенни посмеялась – милый звук, и не из тех, что ему часто приходилось слышать. Её потеря была слишком свежа, а горе слишком глубоко.

Скоро карлица с его подачи начала называть судно «Вонючим стюардом», хотя и обижалась на Тириона, когда тот величал Милашку «беконом». Чтобы загладить вину, Тирион попытался научить Пенни играть в кайвассу, но скоро понял, что это гиблое дело.

– Нет, – повторял он раз за разом, – летает дракон, слоны так не ходят.

В тот же вечер Пенни подступила к нему с вопросом, не хочет ли он с ней сразиться.

– Нет, – ответил Тирион. Только потом до него дошло, что это «сразиться» означало вовсе не турнирную схватку. Он все равно ответил бы «нет», но, по крайней мере, не так бестактно.

Вернувшись в каюту, которую он делил с Джорахом Мормонтом, Тирион несколько часов вертелся в гамаке, то погружаясь в сон, то просыпаясь снова. Во сне была сплошная серость, каменные руки тянулись к нему из тумана, и лестница вела наверх, к отцу.

Наконец он сдался, встал и пошел на палубу подышать ночным воздухом. На ночь большой полосатый парус «Селейсори Кхоран» убирали, и на палубе было безлюдно. Только один из помощников стоял на кормовом мостике, да Мокорро сидел посередине корабля у своей жаровни, где среди углей все еще плясали маленькие язычки огня.

На небе виднелись только самые яркие звёзды, и все жались к западу. На северо-востоке небо заливало тусклое красное сияние, цветом похожее на кровоподтёк. Тирион в жизни не видел, чтобы луна была такой крупной – чудовищная, распухшая, выглядевшая так, словно проглотила солнце и проснулась в горячке. Её отражение, плывшее по морю за кораблем, мерцало красным на каждой волне.

– Который час? – спросил Бес Мокорро. – Не может же это быть рассвет, разве что восток сменил место. И почему небо красное?

– Над Валирией небо всегда красное, Хугор Хилл.

Холодок пробежал у него по спине:

– Мы что, близко к ней?

– Ближе, чем хотела бы команда, – пробасил Мокорро. – У вас в Закатных Королевствах знают истории о Валирии?

– Некоторые моряки говорят, что увидевший её берега обречен.

Сам он в эти басни не верил – во всяком случае, не больше, чем его дядя. Когда Тириону было восемнадцать, Герион Ланнистер отправился в Валирию с намерением возвратить потерянный фамильный меч дома Ланнистеров, а заодно и другие сокровища, пережившие Рок. Тирион отчаянно хотел отправиться вместе с дядей, но его лорд-отец обозвал путешествие «нелепой авантюрой» и запретил сыну принимать в ней участие.

« Возможно, он не так уж и ошибался ».

Прошло уже почти десять лет с того дня, как «Смеющийся лев» отчалил из Ланниспорта, а Герион так и не вернулся. Люди, которых лорд Тайвин направил на его поиски, проследили путь Гериона до Волантиса, где от дяди сбежало полкоманды, и он купил рабов, чтобы их заменить. Ни один свободный не решился устроиться на судно, капитан которого открыто говорил, что намерен идти в Дымящееся Море.

– Так мы видим на облаках отсветы Четырнадцати Огней?

– Четырнадцати или четырнадцати тысяч – кто решится их сосчитать? Смертным неразумно вглядываться в эти огни, друг мой. Это огни божьего гнева, с ними не сравнится никакое людское пламя. Мы, люди – ничтожные создания.

– И некоторые еще ничтожнее других.

«Валирия». Писали, что в день Рока все до единого холмы на пятьсот миль вокруг разверзлись и заволокли небо пеплом, дымом и огнём – адским огнём, таким жарким и жадным, что были поглощены и истреблены даже драконы в небесах. В земле открылись огромные расселины, пожиравшие дворцы, храмы, целые города. Озёра выкипели или обратились в кислоту, горы взорвались, пламенные фонтаны извергли на тысячу футов в воздух расплавленные камни, из красных облаков дождём падали драконье стекло и чёрная кровь демонов, к северу земля раскололась, осела и обрушилась вниз, а бурлящее море ворвалось и залило провал. Величайший город на свете был уничтожен в мгновение ока, легендарная империя исчезла в один день, и Земли Долгого Лета были сожжены, затоплены и опустошены.

« Империя, выстроенная кровью и огнем – валирийцы пожали то, что посеяли ».

– Наш капитан собирается проверить, действует ли проклятие?

– Наш капитан предпочел бы находиться лиг на пятьдесят дальше в море – не так близко к этому проклятому берегу, но я велел ему держаться кратчайшего курса. Дейенерис ищут и другие.

« Гриф и его юный принц ». Что если все эти разговоры об отправлении Золотого Братства на запад были только уловкой? Тирион собрался было что-то сказать, но затем подумал как следует. Похоже, что в пророчестве, которым руководствовались красные жрецы, было место только для одного героя. Второй Таргариен мог бы только сбить их с толку.

– И ты видишь этих других в своем огне? – осторожно спросил он.

– Только их тени, – сказал Мокорро. – Одну из них лучше всего: она огромна и ужасна, у неё один-единственный чёрный глаз и десять длинных щупалец, и плывет она по морю крови.

Луна была тонкой и острой, как лезвие ножа. Бледное солнце вставало, садилось и снова вставало. Красные листья шептались на ветру. Тёмные тучи затянули небеса и обратились в бурю. Засверкали молнии, прогремел гром, а мертвецы с чёрными руками и ярко-синими глазами всё бродили вокруг расщелины в холме, но не могли войти. Внутри холма на троне из чардрева сидел сломанный мальчик, слушая шёпот в темноте, а вороны сновали вверх-вниз по его рукам.