Александр Розов - Innominatum. Неназываемое

— Ура! — Инге хлопнула в ладоши, — Станция на Земле Адели есть в призовом списке!

— А «Великие Древние», это из «Мифов Ктулху» Лавкрафта, — заметила Фокси.

Колин Рамсвуд выразительно закрыл уши ладонями..

— Почему опять Ктулху? Давайте гуманно остановимся на древних лемурийцах!

— Ладно-ладно, — Фокси снова похлопала его по плечу, — давай, я тебе прочту нечто в продолжение этой компиляции, конкретно о станции Шарко. Я только что нашла…

— И что? — насторожился он.

— Вот, — она резко выдохнула и быстро прочла: «Державы Антигитлеровской Коалиции начали охоту за секретами „летающих тарелок Третьего Рейха“ еще во время войны, и продолжают эту охоту по сей день. Чем дальше в прошлое уходит война, тем плотнее завеса тайны над этой сомнительной деятельностью. Но, отдельные факты становятся достоянием общественности. В связи с „кризисным“ сокращением финансирования французской экологической программы в Антарктике, доктор Геллет Валь предложил обратить внимание на странность: Франция имеет субантарктические владения Крозе — Кергелен в секторе 50-го — 80-го градуса Восточной долготы, но вместо того, чтобы заявлять претензии на соответствующий берег Белого Континента (Восточная Земля Королевы Мод), заявляет претензии на Землю Адели, в секторе 136-го — 142-го градуса, напротив Австралийской Тасмании. Где логика? Почему правительство Франции так иррационально стремиться именно туда, бросив станции Порт-Оикон и Порт-Шарко, построенные в начале XX века напротив Кергелена? Почему в 1950-е годы эти пункты закрываются, а взамен строятся три станции на Земле Адели: Дюмон Дюрвиль и Порт-Мартен — рядом друг с другом на берегу, и Шарко — в 320 км к югу, на ледовом щите? Станция Порт-Мартен была неудачно спроектирована, и сгорела через два года после открытия. Станция Шарко была размещена в зоне с такими сильными ветрами, что ее построили, в основном заглубленной под снег, но через три года ее все равно пришлось закрыть. В 2005-м правительство создает станцию Конкордия, совместно с Италией, и опять в том же районе, в 500 км к юго-западу от неудачной станции Шарко. Возможно, пресс-служба правительства лукавила, опровергая якобы „безосновательные“ слухи о поисках реки Кассандра, текущей под ледниками из озер центра Антарктиды в океан у берега Адели? Если это снова тема летающих тарелок, то пусть нам скажут прямо».

Наступила тишина, нарушаемая лишь гудением пропеллера над салоном. Потом Тедди громко хмыкнул и произнес:

— Похоже, эта станция Шарко — эксклюзивное говно, как выражается Данди-Крокодил.

— Ну, нам же там не зимовать, — отозвался Харрис.

— Послушайте, коллеги! — Рамсвуд опять похлопал ладонью по своему ноутбуку, — Нам нужны: летающая тарелка, и глубинный сканер для поиска озер подо льдом.

— Летающая тарелка, глубинный сканер, только и всего? — иронично отозвался Олбен.

— Это для начала, — уточнил сценарист, — и желательно, получить все это через декаду.

Остров Мелв. Австралия.

Земля Адели. Антарктида.

Пикник в первобытном стиле, но с кое-какой ненавязчивой современной техникой, это здорово! На каменистом берегу дельты Перл-Гимпи нет благоустройства, но зато нет и туристов. Кроме того, это — традиционное место рыбалки семьи Уагга. Семья была в полном составе: Фредди с Дианой, их дочь Синти и сын Элвис, мальчишка начального школьного возраста. Плюс, двое друзей семьи: компьютерный механик Марк Поллак и капитан Глен Таккер. Плюс, две девушки — Лата и Лила, этнические бенгалки с Долака, круглолицые плотно сложенные, похожие друг на друга. Когда они сидели рядом, как сейчас, можно было заметить, что Лата чуть выше, а Лила чуть грациознее. В данный момент, Диана Уагга в очередной раз осматривала спины обеих девушек, со следами многократных травм, причиненных хлыстами «жокеев» при скачках в Колизее.

Кэп Глен прикурил керамическую трубку, толкнул Поллака плечом и проворчал.

— Ну, ты осознаешь, что мы правильно кое-кого в Авалоне помножили на ноль?

— Теоретически, да, осознаю, — ответил тот, — но как-то это все очень жестко.

— По-моему, — заметил Фредди Уагга, раскладывая на решетке над углями только что выловленную и выпотрошенную рыбу, — у тебя, Марк, избыток философии в голове.

— Просто, я по убеждениям гуманист, — ответил тот.

— Я знаю. И, если бы все были с твоими убеждениями, то никого бы не приходилось умножать на ноль. Это логика, а логика надежнее, чем философия.

— Про что это вы такое говорите? — заинтересовался Элвис, подойдя со спиннингом и очередной пойманной рыбиной.

— Про кино, — нахально наврала Синти.

— Что про него говорить? — удивился мальчишка, — его только снимать интересно.

— А смотреть разве неинтересно? — спросил Поллак.

— Ну… — Элвис почесал макушку, — иногда да, но снимать, все же, интереснее.

— Активная жизненная позиция, — одобрил кэп Глен Таккер.

Тут Поллак собирался выстроить несколько возражений, просто ради риторики, но зазвонил его сотовый телефон, и пришлось отвлечься. А Диана Уагга, тем временем, завершила осмотр и обе бенгалки побежали плескаться на мелководье. Сама Диана подошла к пункту приготовления рыбы, и придирчиво осмотрела угли и решетку.

— Эй, Фредди, смотри, как бы рыба не подгорела.

— У меня никогда не подгорает, — заметил он.

— Это потому, — авторитетно пояснила жена, — что я всегда тебе напоминаю.

— Ну, конечно. Да. Как это я не сообразил…

— Диана, — окликнул Таккер, — а как ты решила вопрос с властями по поводу…?

— …По поду девчонок? — договорила она, — очень просто. Они написали заявления о просьбе политического убежища. Они ведь этнические мэбэре.

— Какие они мэбэре? — удивился капитан, — ведь мэбэре — автралоидное племя, а…

— …Ты крутой этнограф? — перебила Диана.

— Я просто имею в виду, что эти наши девушки происходят с Индостана.

— Нет. Они родились на Долаке, в деревне, значит, они туземки, а на Долаке всего два туземных племени: папуасы — дони и австралоиды — мэбэре. Лата и Лила — не дони, и следовательно, они — мэбэре. А мэбэре — это родичи уагга. Уагга, это наше племя, мы аборигены Северо-Западной территории, и у нас здесь есть права, понимаешь?

— Понимаю. Тебе адвокат так подсказал?

— Конечно, — она кивнула, — В любом толковом аборигенном племени есть адвокат, а в нашем племени здесь, на Мелв, целых четыре адвоката, своих, родичей, понимаешь?

— Понимаю.

— Вот, — продолжила Диана, — а пока будет идти переписка с департаментом миграции в Канберре, Лата и Лила, с разрешения шефа локальной полиции, поживут у нас, раз мы родичи. Они хорошие девчонки, но без образования. Это ни к черту не годится, и я это исправлю. Кстати, Глен, а как твой новый знакомый решает это на Долаке?