Александр Рудазов - Преданья старины глубокой

– Ну что, дружка, достукался?! – скрежетал зубами важный вельможа. – Бречиславки братец, ишь ты! Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты!

– А я-то тут при чем? – приподнял уголки губ Яромир.

Боярин на миг запнулся – ему померещилось, что изо рта собеседника лезут волчьи клыки. Он сморгнул, потер глаза кулаками – нет, точно померещилось. Видно, пора уж на боковую. И то сказать – сколько ехали, притомились, да еще на пиру целый жбан хмельного меда в одиночку уговорил! Не будь у боярина такого могутного чрева – не ругался бы он сейчас с этим тупицей, а давно бы храпел носом к стенке.

– Так что делать думаешь, дружка? – уже спокойнее спросил боярин. – Смотри – князь-батюшка с тебя спросит, ой, спросит…

– А не с тебя ли, боярин? – усмехнулся Яромир. – С меня-то какой спрос? Я так – за княжичем смотрю, чтоб в беду какую не угодил… А вот ты аж целый боярин! Вот князь Глеб тебя на кол-то и посадит…

– Ты!.. ты это!.. ты говори, говори, да не заговаривайся!.. – начал глотать воздух Фома, схватившись за стену, чтоб не упасть. – Ишь ты, за княжичем он смотрит!.. нашелся тут!.. Думай лучше, как… а до речи – где княжич-то?!

– А и правда?.. – озадачился Яромир.

Иван умудрился куда-то задеваться. Боярин с оборотнем покликали его, переворошили людскую, растревожив сладко спящую челядь, но так ничего и не нашли. Да еще и Фома Мешок все чаще зевал – в боярской голове приятно шумел хмель, хотелось прислониться к матушке-подушке и сомкнуть натруженные очи до самого утра… а лучше – до полудня.

– Иван!.. – высунулся в окно Яромир. – Иван!.. Вот ведь черт непоседливый!.. куда ж он подевался-то?..

Ноздри оборотня хищно раздувались, втягивая воздух. Он досадливо покосился на боярина – обернуться бы сейчас волком, так сразу бы почуял. А в двуногом обличье разве нос? Так – нарост двоедырчатый на лице, никакой пользы с него кроме соплей. Конечно, у оборотня и в такой личине нюх куда острее человечьего, да вот – не хватает на сей раз…

– Это кто тут меня поминает?.. – вошел в горницу сам Иван.

Видок у младого княжича был еще тот. Шапку куда-то задевал, буйные кудри растрепались, свита наизнанку вывернута, глаза довольные, как у кота, сметану скравшего, губы припухли, раскраснелись, а на шее два пятна алеются, будто цвет маковый.

– По девкам шлялся? – понимающе хмыкнул Яромир.

– Ага… – расплылся в глупой улыбке Иван.

– Ну и как – красивая хоть была?..

– Ага… – продолжал лыбиться Иван.

– Ишь, ходок… – завистливо пробубнил боярин Фома, развалившийся на лавке. – Смотри, княже, как бы завтра за тобой братья той девки не явились – дурость из башки выколачивать…

– Чего это вдруг?! – обиделся Иван. – Я все честь по чести – по любви, по согласию! Цветочек ей подарил!

– У тебя всегда по согласию, да с цветочками, – буркнул боярин. – А князю потом от отцов обиженных да мужей обманутых челобитные стаями летят! А он меня всякий раз разбираться отряжает! Я уж целый ларец завел – грамотки жалобные складывать! Коли за них за все скопом наказание выдумать… голову тебе рубить придется, князюшка, не менее того!.. Батогами не отделаешься!.. Щас вот как врежу, чтоб знал!..

Княжич виновато поежился. Его и в самом деле уж несколько раз грозились прибить – рогов этот блудодей успел наставить немало… Только за последний год четырежды подстерегали в темных проулочках, да Иванушка-богатырь всякий раз умудрялся отмахаться. Силенкой, по счастью, Господь не обидел, да и дядька Самсон всяким бойцовским ухваткам обучил…

Фома Мешок ворчал-ругался на княжича-неслуха еще довольно долго. Но потом утомившийся боярин все же пристроил ухо на мякинную подушку и сладко захрапел, отвернувшись носом к стене.

Иван тоже было прикорнул… но лишь самую малость. За окнами все еще мерцали звездочки, когда скамью встряхнули, и бедный княжич полетел на пол вверх тормашками.

– Просыпайся, собирайся, – бросил ему перевязь с мечом Яромир. – В путь пора.

– Чего?.. кого?.. куда?.. – захлопал сонными глазами Иван, потягиваясь и зевая. – Чего будишь спозарань?! До свету еще часы и часы! Самому не спится, полуношник мохнатый, так других хоть… а-а-у-а-у… чмак-чмак… не тревожь зазря… э-э-а…

– Подымайся, дурак, хватит зевать!.. – шикнул на него оборотень. – Одевайся скорей, пока все спят!.. Я и так тебе лишку дрыхнуть позволил, давно надо было растолкать!

– Ну чего опять?.. – плаксиво заворчал Иван, кое-как ополоснув рожу и утеревшись замызганным полотенцем. – Что ж тебе все спокою нету?! Волчара неугомонный!

Вместо ответа Яромир швырнул ему налучье с тулом и кожаную котому. Иван шмыгнул носом и начал неохотно снаряжаться.

Ночь на восьмое листопада выдалась теплой, безоблачной. Ветра нет и не предвидится, небо ясное, звездочки так и мерцают. Иван грустно посмотрел на небо – до рассвета далеко, еще б спать и спать…

– Мы куда? – насупленно спросил он, когда людская, полная спящей челяди, осталась за спиной.

– Куда, куда… – усмехнулся Яромир. – То ли сам не догадываешься? Задание княжеское исполнять – яблоки добывать молодильные…

Сон с Ивана как ветром сдуло. Он распахнул рот во всю ширь и… надсадно закашлялся. В княжескую глотку сослепу влетел здоровенный жук.

– Раз… кх!.. кх!.. разле… кх!.. кх!.. буэ-э!.. разлетались тут, окаянные!.. – прохрипел Иван. – И не спится ведь им! А ты чего же – ведаешь, где такие яблоки сыскать?!

– Ведаю, – коротко ответил Яромир. – Ты не горюй, Иван, это пока что службишка, не служба…

Иван послушно двинулся к конюшне. Однако Яромир молча схватил его за рукав и повернул в другую сторону – к воротам.

– Чего опять не так?! – возмутился княжич.

– Головой малость подумай – чай, не только для того она тебе, чтоб харч в нее метать? – хмыкнул Яромир. – От Тиборска до Владимира мы сколько добирались?

– Ну, восемь ден… даже поболее малость…

– И сейчас у нас почти такой же путь – только на закат, в Смоленское княжество. Мы, правда, налегке, без возов, но все едино – конно будем ден пять добираться. Да еще обратно столько же. А нам всего седмицу сроку дали! Так что на мне поедешь.

– А, ну так бы сразу и сказал… – успокоился Иван. – А чего ночью?

– А того! Раньше выйдем – раньше вернемся. Боярину я там бересту оставил с буквицами – чтоб набрал воды в хайло и дожидал нас…

Из города Яромир с Иваном вышли Золотыми воротами – через них ближе, они на закат смотрят. Кустодии сразу же признали тиборского княжича и таровастого дружку, так славно вчера всех угостившего. И объяснять, куда эти двое собрались в столь неурочный час, не пришлось – весть о испытании, назначенном князем Всеволодом, успела разнестись по всему городу. Народ даже начал рукобитие – как дело обернется?

Хороши ворота в славном Владимире – на диво красивы. Десять саженей в высоту, из белого камня воздвигнуты, створы золоченой медью окованы. Сверху храм небольшой пристроился – чтоб никакая нечисть не проникла. И Серебряные ворота точь-в-точь такие же – только медь на них не золоченая, а серебреная.