Стивен Кинг - Бесплодные земли

Из Калифорнии! Раймонд Чендлер вкрутую В твердой обложке – обозначенная цена В мягкой обложке 7 – $5.00

НАСЫТЬТЕ СВОЙ КНИЖНЫЙ ГОЛОД ПРИЯТНОГО АППЕТИТА!

Джейк вошел в магазин, с радостью осознавая, что в первый раз за последние три недели он открыл дверь, не изнывая при том от безумной надежды найти за ней тот, другой, мир. Тихонько звякнул колокольчик. Джейка окутал мягкий и пряный запах старых книг – запах, как это ни странно, похожий на возвращение домой.

Внутри тоже присутствовал ресторанный лейтмотив. Хотя все четыре стены были увешаны книжными полками, зал был разделен пополам длинной стойкой, какие обычно бывают в кафе. На половине ближайшей к дверям стояло несколько маленьких столиков и при них – стулья с проволочными спинками. На трех из них были представлены «блюда дня»: романы о Тревисе Мак-Ги Джона Д. Мак-Дональда, романы из серии о Филипе Марлоу Раймонда Чендлера, книги из саги о Сноперсах Уильяма Фолкнера. Небольшая табличка на столе Фолкнера сообщала: «Имеются в продаже редкие первые издания – спрашивайте у продавца». Еще одна надпись, на стойке, была предельно простой и краткой: «ВОЗЬМИТЕ И ПОЛИСТАЙТЕ!» Парочка покупателей именно этим и занималась. Они сидели у стойки, потягивали кофеек и читали. Джейк подумал, что он еще в жизни не видел такого чудесного книжного магазина.

Вопрос только в том, почему он сюда пришел? Была это просто удача, или его привело сюда это мягкое, но все же настойчивое ощущение, что он идет по какой-то тропе – невидимой, как силовой луч – которая изначально предназначалась ему и которую он должен был отыскать?

Один взгляд на столик слева – и Джейк знал ответ.

Там были выставлены детские книжки. Места на столике было не много, так что на нем поместилось чуть больше дюжины книг: «Алиса в Стране Чудес», «Хоббит», «Том Сойер» и все в том же роде. Джейка привлекла книжка, предназначенная, очевидно, для самых маленьких. На ярко зеленой обложке пыхтел, взбираясь на гору, паровозик с веселой рожицей, стилизованной под человеческое лицо. Его скотосбрасыватель (ярко розового цвета) расплывался в счастливой улыбке, а сияющие головные огни – глаза – казалось, зовут Джейка Чемберса войти: открыть книжку и прочесть ее всю. «Чарли Чу-Чу» – сообщало название. Придумано и нарисовано Берил Эванс. Джейк вдруг вспомнил свое экзаменационное сочинение: фотографию локомотива, приклеенную на титульном листе, и повторяющееся «Чу-Чу» в конце.

Он взял книжку со столика и вцепился в нее так, как будто она могла улететь, если бы он не держал ее крепко-крепко. Повнимательнее присмотревшись к обложке, Джейк вдруг понял, что почему-то не доверяет улыбке на рожице Чарли Чу-Чу. «Выглядишь ты счастливым, но мне кажется, это – всего лишь маска, – подумал он. – Ты несчастлив. И Чарли, по-моему, не настоящее твое имя».

Мысль, конечно, бредовая – сумасшедшая мысль, – но ощущалась она абсолютно нормальной. Нормальной и правильной.

Там же на столике с детской литературой стояла еще одна книжка, заинтересовавшая Джейка – в потрепанной бумажной обложке, разорванной в одном месте и подклеенной скотчем, который теперь пожелтел от времени. На обложке мальчик и девочка с озадаченным видом стояли под стайкой вопросительных знаков, парящих у них над головами. Называлась она «Загадки, шарады и головоломки для всех и каждого!». Имени автора не было.

Сунув «Чарли Чу-Чу» под мышку, Джейк взял со столика книгу загадок. Открыв наугад, он прочел:

Когда человек – дерево?

– Когда он сосна, – пробормотал он вслух. Лоб вдруг покрылся испариной… руки… все тело. – Когда он сосна!

– Нашел что-нибудь для себя, сынок? – спросил тихий ласковый голос.

Обернувшись, Джейк увидел толстого дяденьку в белой рубашке с открытым воротом. Он стоял, опираясь на стойку и держа руки в карманах стареньких габардиновых брюк. Очки без оправы он поднял на лоб. Они очень забавно смотрелись на сияющем куполе лысой его головы.

– Да, – Джейк почему-то разволновался. – вот эти две. Они продаются?

– Здесь все, что есть, продается, – сказал толстый дяденька. – Я бы и здание тоже, наверное, выставил на продажу, если бы мне оно принадлежало. Но, увы, я всего лишь его снимаю. – Он протянул руку за книгами, но Джейк на мгновение замешкался, не желая выпускать книжки из рук. Потом, с неохотою, передал их продавцу. Где-то в глубине души он был готов к тому, что этот дядька сейчас убежит вместе с ними, и если он это сделает… если только попробует убежать… Джейк собирался перехватить его, вырвать книжки и смыться. Потому что они ему очень нужны – эти книжки.

– О'кей, посмотрим, чего ты там выбрал, – сказал толстяк. – Да, кстати, меня зовут Тауэр. [2] Tower – по-английски «башня». Кэлвин Тауэр. – Он протянул Джейку руку.

Джейк выпучил на него глаза и невольно сделал шаг назад.

– Что?

Толстяк пристально на него посмотрел.

– Кэлвин Тауэр. Какое из сказанных мною слов есть на твоем языке богохульство, о Гиборен-Скиталец?

– Че?

– Я хочу сказать, вид у тебя такой, как будто тебя мешком пыльным тюкнули, парень.

– Ой. Простите. – Он пожал большую и мягкую руку мистера Тауэра, очень надеясь, что тот не станет его расспрашивать, что да как. Имя действительно «зацепило» его, но почему, он не знал. – А я Джейк Чемберс.

– Хорошее имя, дружище. Почти как у героя того вестерна… такого, знаешь, бравого парня, который врывается в Черные Вилы, штат Аризона, шутя очищает селение от всех бандюг и скачет, свободный и вольный, дальше. По-моему, что-то из Уайна Д. Оверхолсера. Только ты, Джейк, похоже, не вольный стрелок. Похоже, ты просто решил прогулять занятия в честь хорошей погоды.

– А-а… нет. У нас каникулы с прошлой пятницы.

Тауэр улыбнулся.

– Угу. Ну да, точно. И ты хочешь себе прикупить эти две? Знаешь, так иногда забавно, кто чего выбирает. Вот ты, например… я бы дал голову на отсечение, что ты – фанат Роберта Говарда, пришел подыскать себе что-нибудь из изданий Дональда М. Гранта… ну, знаешь, которые с иллюстрациями Роя Кренкеля. Мечи, обагренные кровью, крепкие мускулы, и Конан-Варвар, прорубающийся сквозь орду стигийцев.

– Звучит неплохо, на самом деле. Просто эти… я их для младшего брата беру. У него день рождения на той неделе.

Кэлвин Тауэр опустил очки со лба на нос и повнимательнее присмотрелся к Джейку.

– Правда? А мне показалось, что ты – единственный ребенок в семье. Единственный ребенок, мне мнилось, я вижу его, как он приветствует день ухода – тихого, без прощания – когда Владычица Мая трепещет в зеленом своем одеянии у кромки лесистой долины Июня.

– Что, я не понял?

– Не важно. Весна всегда на меня навевает Уильям-Кауперские настроения. Люди – существа странные, но интересные, парень… я прав?