Александра Лисина - Холодные дни

Я тихо вздохнула, не открывая глаз, и тут же почувствовала, как сбоку пошевелился Ширра — едва страсти улеглись и первый шок прошел, мы бок о бок вернулись к повозкам, старательно косясь друг на друга и по сторонам. Я была слишком взвинчена, чтобы долго оставаться среди людей, он уже успокоился и перестал скалиться на всех подряд. Эльфов, правда, отогнал подальше, потому что мне рядом с ними было очень не по себе, но потом угомонился и, едва я пристроилась поодаль от всех остальных, сославшись на бессонную ночь, немедленно лег рядом. Вытянулся во всю длину, пристроил голову на аристократически скрещенные лапы и с тех пор почти не двигался, хотя на улице давно рассвело, караванщики решили не досыпать, взбудораженный Патруль, только что обретший своего ведущего, все еще о чем-то приглушенно беседовал, а неугомонный Лука только-только уснул на руках у матери.

Мальчика, не сговариваясь, не стали тревожить, а посмотрев на мою усталую тушку, привалившуюся под вековой сосной, милосердно согласились в том, что у Черного Озера (а это оказалось именно оно) могут позволить себе передохнуть пару деньков. Тем более что ночь выдалась бурная, кое для кого — вовсе нервная, народ переволновался, наудивлялся на полжизни вперед, многие даже глаз не успели сомкнуть, а самые невезучие (вроде меня) еще и совершили вынужденную прогулку на много верст исключительно на своих двоих. В общем, Брегол разрешил встать лагерем на целый день, что меня, признаться, немало обрадовало: слишком многое надо было обдумать, слишком многое взвесить, слишком трудное решение предстояло снова принять. А я, как уже следовало догадаться, очень не люблю принимать такие решения. Ведь я только что раскрылась перед этими людьми. Пусть не полностью, но они очень многое обо мне узнали — того, что я никогда и никому раньше не доверяла. А они решительно приняли такую беспокойную соседку, не прогнали, не испугались. Просто приняли, как в свое время Ширру, и никто, к моему искреннему изумлению, не собирался шарахаться от нас прочь. Напротив: по дороге в лагерь сразу несколько человек вежливо поинтересовались о моих дальнейших планах и ненавязчиво намекнули, что были бы не прочь продолжить путь в прежнем, так сказать, составе. А кое-кто вообще предложил отоспаться столько, сколько пожелаю. Не говоря уж о том, что сам Брегол очень тепло обнял и тихо сказал, что нисколько не сомневался и по-прежнему доверяет. Иными словами, мне были искренне рады и готовы предложить свою помощь. Во всем. Вот только оберон… и эльфы вдобавок к Леху…

Я прикусила губу и мельком покосилась на поднявшего голову тигра.

— Ну, и что теперь? — спросила беззвучно. — Как нам быть дальше?

Ширра вопросительно приподнял одну бровь.

— Раз уж ты отвечаешь за дорогу, то тебе и решать, — пояснила я, старательно не думая о том, что бессовестно перекладываю свои сомнения на его сильные плечи. — Как скажешь, так и будет. Если «да», то пойдем с караваном. «Нет» — значит, уйдем одни. В конце концов, тебе виднее, как тут лучше себя вести и как будет безопаснее для нас обоих.

Тигр удивленно обнюхал мое колено и неопределенно фыркнул, а потом посмотрел с таким откровенным скепсисом, что я даже слегка занервничала. Но он не стал развивать мысль о моей позорной неуверенности и, пожевав губами, выразительно кивнул в сторону повозок.

— Да? Ты уверен?

— Шр-р-р.

— Хорошо, идем с ними, — покорно вдохнула я, чувствуя сильное облегчение. — Только учти: если ушастые опять начнут вопить, я им уши-то пообрываю. Не собираюсь терпеть их выходки до самого Кроголина, так что пусть помалкивают и держатся от меня подальше.

Он успокаивающе прикрыл веки, словно заверяя, что с эльфами больше проблем не будет, и снова опустил голову. Но, видимо, промахнулся мимо лап и (совершенно случайно, разумеется!) водрузил ее на мои колени. Огромную, тяжелую, легко достающую почти до груди… я машинально зарылась пальцами в густую шерсть, рассеянно перебирая короткие волоски, и снова задумалась. Но через какое-то время расслышала голоса караванщиков, собравшихся вместе с Патрульными возле костра, различила что-то про своего тигра и невольно навострила уши.

— …откуда он вообще взялся, Лех? Сроду не видел ничего подобного!

Кажется, это Рес. Любопытствует, разумеется, у непосредственного начальства. Молодой все-таки, горячий, да и Ширра стоит того, чтобы о нем говорили с такой смесью уважения, опаски и злого восхищения. Патрульный даже заерзал на месте, желая побыстрее раскрыть загадки сегодняшней неспокойной ночи, привстал и требовательно уставился на своего ведущего. А потом донесся спокойный голос Леха, в котором слышалось немалое напряжение:

— Лучше у Шиалла спросим. Насколько я понял, вы знакомы?

— Можно и так сказать, — неохотно отозвался эльф, пугливо покосившись на спокойного тигра. — Он, как вы поняли, из наших мест.

Ого! Вот это уже интересно! Я даже дыхание затаила, не обращая внимания на довольно урчащего под руками зверя. Значит, мне не показалось: остроухие действительно знают о подобных ему существах! Понимают их! Более того, неплохо осведомлены об их способностях, иначе не замирали бы сегодня испуганными тараканами, завидев неудержимое бешенство Ширры и словно почуяв, что только в этом — их крохотный шанс. Знают, гады остроухие, ЧТО грозит несчастному, вздумавшему рассердить моего милого «котика». Знают, насколько остры его зубы и как стремителен прыжок. Я лишь однажды это видела и со всей уверенностью могу заявить — мой тигр на порядок быстрее любого эльфа. И, вздумай кто-нибудь это оспорить, со всей уверенностью готова заявить: Ширра способен расправиться с парочкой остроухих гордецов так быстро, что ни один из них даже лук свой хваленый выхватить не успеет. Но вот в чем вопрос: кто же он тогда, мой таинственный спутник? Кто, если даже многомудрые и многоопытные бессмертные так сильно опасаются его гнева?

Под десятками вопросительных взглядов Шиалл тяжело вздохнул.

— Нет, он правда разумный? — продолжал приставать Рес. — Мне не показалось? Эта зверюга умеет думать?

— Не хуже тебя. И не называй его так: ОНИ не любят неуважения.

— Да что ты…

— Я не шучу, — напряженно добавил эльф, снова настороженно покосившись на Ширру. — У НИХ свои понятия о чести и достоинстве, так что, если не хочешь остаться без головы, придержи язык. У этого… тигра… хватит ловкости и силы, чтобы справиться со всем нашим гноттом. Причем без всякого труда, и у нас, я тебя уверяю, не будет ни единого шанса.

— Что? — нахмурился Лех. — Ты в своем уме, остроухий? Хочешь сказать, что Ширра не один? Что в Приграничье существует НЕМАЛО таких, как он? В то время, когда мы о них не имеем почти никакого понятия?!