Александра Лисина - Холодные дни

— Ладно, — неслышно пообещала я, покидая поляну гибкой походкой охотящейся тигрицы. А затем хищно прищурилась, безошибочно угадав, где притаился сконфуженный зверь. — Посмотрим, как оно обернется и правильно ли ты раскинул карты, решив, что сможешь меня остановить. Я все отлично поняла, ДРУГ мой, и признаю: ты выиграл. Но не думай, что это сойдет тебе с рук.

После чего резко отвернулась и быстро ушла.

Этот день был отвратительно хмурым: серым, дождливым, пасмурным. Небо без конца сыпалось дрянной изморосью, не прерываясь ни на мгновение. Дорога раскисла и мерзко чавкала под копытами лошадей, солнце почти не показывалось, одежда намокла и противно липла к телу, холодя кожу и заставляя покрываться громадными мурашки. После полудня невесть откуда поднялся сильный ветер, умудряющий задувать даже под плотные тенты крытых повозок. А сверху, в довершении всего, что-то беспрестанно текло, журчало или капало, норовя все время попасть за шиворот. Тряпичный потолок опасно прогнулся, то и дело касаясь макушки, отовсюду тянуло сыростью и влагой, колеса громко скрипели, возницы ругались вполголоса… в общем, все было плохо. Но особенно гадким было мое настроение, которое за весь долгий день так и не смогло подняться ни на один жалкий градус.

Нахохлившись, как воробей, я сидела рядом с молчуном Зого и мрачно глядела перед собой, кутаясь в теплый плащ и тихо проклиная свою невезучую долю. Знаменитая эльфийская плащовка почти не спасала от мокрых капель, которые шутник-ветер все время норовил забросить в лицо. Приходилось беспрестанно утираться, прятать глаза и снимать прилипающие ко лбу волосы, чтобы не слишком сильно походить на болотную ведьму. Те, как говорят, вовсе из воды не вылезают. Так и я: мокрая снаружи, холодная внутри, и зла-а-я… хорошо, что старик Зого не любил трепать языком. Поглядывал только испытующе, да загадочно хмыкал в седые усы, при этом не навязываясь и не надоедая с расспросами. Хвала Двуединому, он был из той редкой породы людей, которые придерживаются мудрого правила не лезть в чужую душу, покуда не приглашают, а мне сейчас ничего другого не нужно: один лишь покой, блаженная тишина и бесконечный, убегающий вдаль чистый горизонт.

Правда, с последним возникла некоторая проблема, потому что повсюду, насколько хватало глаз, тянулся унылый, мокрый до нитки лес, да еще, что самое неприятное, назойливые попутчики не оставляли своим вниманием. Правда, туда я не демонстративно не смотрела, хотя по левую руку, всего в шаге от повозки, с кислой физиономией трясся верхом такой же мокрый Лех, а с противоположной стороны неутомимо трусил громадный черный тигр. Оба настороженно косились на меня и друг на друга, пытались привлечь внимание, даже заговаривать пробовали, старательно делая вид, что не замечают один другого. Но я одинаково игнорировала всех: на первого была все еще зла, как голодный оберон, а второго (подлого, словно древний демон Иира) предпочла бы вообще сегодня не видеть. И была в своем желании настолько тверда, что даже на коротком дневном привале не дала им ни единого шанса: едва повозки начали замедляться, быстрее молнии скользнула наружу и проворно соскочила на землю, уже заранее зная, куда и зачем. И, прежде чем Лех успел спешиться, а Ширра — обогнуть повозку, уже исчезла среди деревьев, намеренно приложив все усилия для того, чтобы не оставить за собой ни единого следочка. В такой дождь, как оказалось, это совсем нетрудно. После чего на целый час пропала из виду, заставив кое-кого прилично поволноваться, а одного даже немало (но безрезультатно) побегать под мокрыми ветками. И вернулась аккурат к отъезду, с тем, чтобы змеей юркнуть обратно на свой насест, снова нахохлиться, презрительно игнорируя все попытки наладить отношения, затем преувеличенно громко фыркнула и резко задернула мокрый полог прямо перед наглой черной мордой, вздумавшей поинтересоваться моим самочувствием.

Ага! Размечтался! Думает, я так легко забуду!

Ширра озадаченно отстал, а Лех только вздохнул. И правильно: начни он настаивать или начни придумывать глупые оправдания, наверняка бы узнал все, что я думаю по этому поводу. И от этой страшной правды никакие эльфы бы его не спасли. Так что пусть сидят тихо и помалкивают, если не хотят опозориться перед всем честным народом. Вот так.

Я протестующе шмыгнула носом.

— Замерзла? — участливо поинтересовался Яжек, мигом оказавшись рядом.

— Нет.

Юноша покачал головой и сдернул с плеч собственный плащ, оставшись в короткой кожаной куртке. Под непрекращающимся дождем его волосы мгновенно намокли, облепив макушку неопрятными черными прядями, лицо заблестело мелкими водяными капельками, отчего большие темные глаза стали казаться еще крупнее. Но на губах мелькнула виноватая улыбка.

— Вот, надень, а то холодно сегодня. И ветер сильный. Не дай Двуединый, застудишься.

— Спасибо, не надо.

— Надень, — нахмурившись, обернулся Лех и придержал поводья, снова поравнявшись с повозкой. — Яжек прав, тебе надо согреться.

— Тебя не спросили, — огрызнулась я. — Что за дурацкая привычка — думать и решать за других, не спрашивая на то их согласия? Раз сказала, что не замерзла, значит, так и есть. Свою спину побереги.

Лех недовольно засопел, явно желая поспорить, но некоторое время колебался, хорошо помня, что я сержусь за утро, а значит, могу и передумать насчет совместного путешествия. Он посопел, подумал, но потом понял, что я не смирюсь с его присутствием. Наконец, с силой пришпорил коня и умчался вперед, догонять старого приятеля Кеола, с которым явно не один год провел в Приграничье. Разумеется, жутко злясь на одну упрямую девицу, но не желая натягивать отношения еще больше. Так ему и надо. Пусть не делает гадостей за моей спиной.

С другой стороны повозки немедленно раздалось недовольное ворчание, а из-за стены дождя прямо перед носом тревожно дернувшегося тяжеловоза стремительно вынырнула могучая фигуры Ширры, показавшаяся сейчас даже более массивной, чем накануне. Облепленный мокрой шерстью, свитый, казалось, из одних только мышц, он мрачной зловещей тенью мелькнул перед испуганно взвившимся конем и, грозно приподняв верную губу, выразительно рыкнул. Телега опасно содрогнулась от чересчур резкой остановки, несчастный скакун чуть не встал на дыбы, страшась находиться рядом с таким чудовищем, а я чуть не слетела прямиком в жидкую грязь под колесами. Едва успела схватился за плечо соседа. Возница, покачнувшись от толчка, глухо ругнулся, растер будущий синяк (каюсь, хваталась намертво), некрасиво помянув всяких демонов, что являются к ночи. Затем выразительно погрозил сухим кулаком и громко щелкнул кнутом, понукая заартачившегося жеребца идти дальше.